Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого

Солженицын Александр Исаевич

Утренняя пресса так же не заметила уже произошедшего восстания, как и сам город. Обыденная тишина, никакой нигде стрельбы, никакого нигде скопления войск. Привычная глазу публика, кто спешит на службу, часть магазинов открывается, переполненные, как всегда, трамваи, редко прошагает небольшой воинский отряд, прокатят пулемёт на колёсиках. – Утром восставшие захватили ещё и типографии «Русской воли» и «Биржевых ведомостей». (Вместо «Русской воли» по праву захвата будет печататься «Правда».) – «Известия» ещё выражают (предпоследний день) мнение ЦИКа: Последствием большевицкого восстания будет ухудшение продовольствования до полного голода; со страной, где идёт гражданская война, никто мира заключать не будет, большевики могут обезпечить только сдачу России Вильгельму. – «Новая жизнь»: Не совмещать социализм с корниловщиной, вместо режима коалиционного безвластия идея демократического блока; ядро большевицкой партии – это цвет российского рабочего класса, самая одарённая его часть. – Случайно арестован на извозчике минпрод Прокопович и отвезен

в Смольный. Вокруг Смольного защита ещё гуще, уже и зенитные орудия. – Из Крестов освобождена последняя шестёрка большевиков, Рошаль. – В 10 ч. утра ВРК посылает радиограмму по стране: К гражданам России. ВП низложено, государственная власть перешла в руки ВРК; дело, за которое боролся народ, обезпечено. (Зимний ещё не взят, правительство ещё существует, но это мелочь, а ускорить влияние на провинцию.) – ВРК занял прямые провода с Москвой, Киевом и Ревелем.

Командир 3-го конного корпуса ген. Краснов в г. Острове (южнее Пскова) утром получил прямое телеграфное распоряжение Главковерха Керенского о немедленном движении корпуса на Петроград. Но уже два месяца, как неблагонадёжный корпус сознательно распылён по случайным дальним стоянкам. Краснов рассылает распоряжения стягивать корпус к Луге. Без ведома его и Керенского, Гк-щий СФ Черемисов, изменивший ВП, останавливает эти движения. – Достигнув Гатчины, Керенский не находит там никаких войск на подмогу, гарнизон ему враждебен, и, избегая ареста, он спешит дальше на юг, ко Пскову. – Общеармейский комитет (в Ставке) высказался против выступления большевиков. – В Петрограде Савинков тщетно убеждает казачьи полки выйти на помощь ВП: Если большевики возьмут власть, они заключат сепаратный мир. Казаки неуверенно склоняются? – но если будет поддержка пехоты. А такой во всём гарнизоне нет.

В Мариинском дворце с 11 часов собирается предпарламент на своё очередное заседание (эсеры не явились). Вдруг обнаруживают, что телефоны дворца отключены. Затем: что дворец окружают солдаты из Кексгольмского б-на и матросы гвардейского экипажа, вот они уже и внутри и на лестнице. Команда предпарламенту: всем покинуть дворец, иначе будем стрелять. – Депутаты в растерянности; голосуют: временно уступить насилию и разойтись. На выходе – проверка депутатских карточек; депутаты (и ген. Алексеев, и Милюков, Набоков) сами удивлены, что их всех отпускают. (Искали только министров, не нашлось). – Ген. Алексеев пешком идёт в Главный Штаб и там распекает за полную неготовность к обороне.

Теперь к уже пришедшим в Зимний юнкерам Ораниенбаумской и Петергофской школ прапорщиков вызываются три роты юнкеров инженерной школы с Кирочной ул. (Владимирское училище отказалось: остаётся нейтральным.) – А призвать петроградских офицеров? их тысячи, и с приезжими? Это ещё успеется. (А какая надобность офицерам защищать Керенского, предавшего и Корнилова, и всё офицерство?) При пассивности большевиков продержаться до вечера сил достаточно, а вечером или к утру Керенский приведёт подкрепление. – Комиссар при Верховном Станкевич, накануне приехавший в Петроград, делает неудачную, неумелую попытку с помощью юнкеров инженерной школы вернуть правительственным силам телефонную станцию, без боя. – После часа дня в Неву входят ещё два военных судна, и на Николаевской набережной высаживается матросский десант.

А ВП всё в Зимнем дворце, в бездействии. Плохо знает, какие же в/ч его защищают, каков план обороны. Через провод в довмин сохраняется связь со Ставкой, а СФ уклоняется от связи. Телеграмма в Ставку: ВП поручает себя защите народа и армии. – Воззвание к Действующей Армии: ВРК действует независимо от ПВО; не всераспоряжения ВП оказались выполнены, и Петрограду грозит опасность гражданской войны; ДА не может допустить, чтобы ей в тылу наносили предательский удар в спину и тыловые части, не знавшие тягот войны, не выполняли бы боевых приказов. Сплотитесь вокруг ВП, дайте решительный отпор. – Ещё воззвание, к стране: Граждане, спасайте Республику и свободу! вы должны помешать безумцам сорвать УС! Члены ВП остаются на своих местах, чтобы в назначенный день собрать УС. – Ещё отдельное воззвание м.в.д. к губернским и городским комиссарам, самоуправлениям: ВП может передать власть только УС. (ВРК распорядился, чтобы на местах брали власть советы.) – Днём ВП пыталось устроить совместное заседание с головкой ЦИК, но все они, и Авксентьев, как провалились. – Поддержал ВП только ИК СКрД, воззвание к крестьянам: Захват власти за три недели до УС – захват прав народа; Петроградский СРСД начал братоубийственную войну, обещает мир, хлеб и землю – это ложь, не верьте, крестьянство лишится и земли, и воли.

У призванных защитников Зимнего с утра и в день патриотический подъём, готовность жертвовать. Но строгая команда: «Первыми огня не открывать, можно всё испортить». (А что же, ждать, когда убьют тебя?) Да и в штабе ПВО кавардак, не получить патронов; у кого на винтовку по 15 патронов, у кого и по 5. (Да и как стрелять в своих? нет привычки гражданской войны.) Всего одна дровяная баррикада у дворцовых ворот с площади, а сама Дворцовая площадь пугающе пуста; и никаких распоряжений от штаба. И защитникам нечего есть, в Зимнем нет запаса хлеба. Но подбодряют две трехдюймовые пушки (взвод Константиновского училища) и вести, что идут казаки и другие войска из Гатчины, к вечеру будут.

В половине третьего в Смольном экстренное собрание как бы ПСРСД (кто набрался в зал). В президиуме один Троцкий:

ВП больше не существует, министры будут арестованы в ближайшие часы; я не знаю в истории, чтобы движение таких огромных масс прошло так безкровно; отряды революционных солдат и рабочих безшумно исполнили свое дело, обыватель спал и не знал, что власть меняется. Предстоит небывалый опыт создания власти, не знающей иных целей, кроме потребностей солдат, рабочих и крестьян. – Представляет залу Ленина (со сбритой бородкой). Ленин: Рабочая и крестьянская революция совершилась! в корне будет разбит старый государственный аппарат и создан новый. Чтобы кончить войну, начатую капиталом, надо побороть сам капитал; справедливый немедленный мир найдёт горячий отклик в международных пролетарских массах; наша сила доведёт пролетариат до мировой революции, русский рабочий начал революцию, немецкий доделает её. (С близкими: да хоть бы продержаться две недели, и то оставим след.) – Троцкий предлагает посылать комиссаров во все концы России с разъяснением происшедшего. Ему из зала: Вы предрешаете волю съезда Советов. Троцкий: Воля съезда предрешена огромным фактом восстания петроградских рабочих и солдат. – Луначарский: Большевиков не допускали к постели тяжело больной России и делали своё злое дело; но ещё есть надежда на выздоровление при таких врачах, как большевики; если гражданская война произойдёт, большевики введут её в гуманные рамки. Какие заботы о всеобщем-равном-тайном избрании? победа есть самый убедительный аргумент.

В Москве, по известиям о петроградском перевороте, СРД создал и свой ВРК (солдат Муралов). В противовес в московской г.д. создан Комитет Общественной Безопасности из ревдемов, без кадетов и в контакте со штабом МВО. – В Петрограде с полудня распущены школы, учреждения; на Невском малолюдно, но трамваи идут; милиция исчезла, учащаются солдатские патрули. Уличная толпа выражает безразличие к происходящему. – На мостах и важных перекрестках проверяют удостоверения офицеров и задерживают кто из ударных батальонов или военных училищ. Недавний помощник военмина кн. Туманов схвачен на улице, истерзан, исколот матросскими штыками и мёртвый и голый брошен в Мойку. Весь день тёмно-серые тучи, пасмурно, и так к сумеркам. – С пулемётами отряды ВРК заняли Казанскую площадь, прекратили движение от Полицейского моста к Штабу. К 6 часам вечера дворцовый комплекс блокирован. – Это так долго, весь день, потому что Подвойский, кому поручено брать Зимний, составил гиперболический план дальнего охвата, и Антонов-Овсеенко метался между «Авророй» и крепостью, уговаривался, как поднять орудия и стрелять с крепостных стен; хлопотная неумелая избыточная осада; первым, кто стал стрелять по дворцу, юнкера отвечали, редкая нервная стрельба, жертв почти нет; и штурм отложили. Несколько раз переназначали срок взятия Зимнего: полдень, 3 часа, 6, 9. (А в Смольном оттягивали срок открытия съезда Советов, ВРК торопил Подвойского.)

У юнкеров, защитников дворца, весь день накоплялось ощущение обречённости, покинутости; им и не добавили патронов, и не кормили. Долго юнкера не знали, что во дворце и министры; узнав, захотели с ними встречи-митинга: при таком соотношении сил к чему наши жертвы? Приходили три министра, подбодряли юнкеров: силы большевиков немногочисленны, большинство гарнизона пассивно. Всюду успевал и организовывал оборону Пальчинский. – А пока не замкнулось кольцо окружения, в Зимний подходили подкрепления: к детям-юнкерам – старики уральские казаки (молодые не пошли), инвалиды георгиевские кавалеры и рота из женского батальона смерти. Распределили оборону по-новому, гуще, – и вдруг константиновцы уходят, с орудиями (приказ от комиссара училища), – «изменники!». А за их уходом ушли и обе сотни уральцев (они-то думали, тут с образами защищают царское жилище). Оставшимся ещё горше. – Министры в бездействии и томлении: ведёт ли Керенский войска или просто предал, бросил? уже нет надежды, что подкрепления придут ещё сегодня. – Броневики восставших заблокировали все выходы с площади. Матросы у Дворцового моста призывают юнкеров у решётки Зимнего к братанию; отказ. – Самокатчики привезли в штаб ультиматум от Антонова-Овсеенко: сдаться в 20 минут, иначе Зимний будет разгромлен орудийным огнем; срок недостаточен, даже чтобы вернуться с ответом; министры решаются игнорировать ультиматум. – Через час штаб ПВО занят, его никто не охранял. – В Зимнем слух: писари штаба перешли на сторону Ленина и арестовали ген. Алексеева. И группа ударниц кинулась на вылазку через площадь, освободить заслуженного генерала; их вылазка внезапно освещена предательски зажегшимися внешними опоясывающими фонарями дворца (и ещё дважды так вспыхивало, освещая оборону, осаждённые не знали где и кто, этажи и погреба дворца – это 15 гектаров); ударницы эти не вернулись.

С темнотой усилилась ружейная стрельба у дворца. Постепенно оборона втягивается внутрь здания. А к 9 часам на мачте Петропавловки поднят красный фонарь: условный знак «Авроре» (не знавшей боёв всю войну): начать с холостого выстрела по дворцу, потом боевыми из легких орудий, а если дворец и тогда не сдастся, то бить боевыми из 6-дюймовых. Огонь и с миноносцев. Одновременно повели стрельбу из орудий на стенах крепости, больше 30 выстрелов, была и шрапнель, но почти всё мимо. – От обстрела у осаждённых безнадёжность. – ВП, перешедшее от невских окон во внутренние комнаты, ещё успевает передать по сохранившемуся проводу в довмин и Ставку: был ультиматум, обстрел «Авророй», пусть армия и народ ответят захватчикам. – Тут обнадёживающий слух: городская дума идёт сюда шествием, с духовенством, спасать осаждённых!