Красное смещение
Шрифт:
Швырнув плащ на решетку отрады и обнажив меч, в полосу лунного света вышел рыцарь. И, узнав его, Глеб почувствовал, как холод сковал все движения: слишком глубоко проникло в него и затаилось в сознании воспоминание о смертельном ударе.
— Узнал меня? Вижу, что узнал. Да, я тот, кто убил тебя однажды, но, видно, недостаточно хорошо. Сегодня я попробую сделать это лучше. И рядом уже не будет княжны, чтобы залечить твои раны.
Хриплый голос Румета невозможно было спутать ни с каким другим. Голос, предвещавший смерть. И, борясь с ледяной
— Вот мы и встретились снова, сколько раз я представлял себе этот день! Ты еще помнишь металлопластовую кольчугу? Это ведь было не слишком честно, Румет. Ты же давал обещание о равном оружии, сегодня посмотрим, как тебе понравится мое!
Он знал, что поединок будет коротким, — всего один удар… Сверкнули искры, и меч Глеба отлетел назад. От неожиданности он чуть не выпустил рукоятку.
— Ты думал, что в мире нет оружия, равного твоему? Так не бывает. Сегодня твою голову повесят на стене в зале приемов, мой господин обожает подобные трофеи.
— Ты хорошо говоришь, почти красиво… — Глеб уже оправился от неожиданности, и меч в его руке превратился в сверкающий круг — по крайней мере, преимущество в легкости оружия все еще оставалось за ним. Но вот остальное было куда хуже.
Его противник оказался не просто хорошим фехтовальщиком, он был мастером высочайшего класса.
В тот первый поединок Глеб не успел этого понять.
Но и Глеб был уже не тем неопытным юношей, который впервые в жизни взял в руки меч, чтобы защитить свою любовь…
Мечи, словно сделанные из обычной стали, при каждом ударе, парировавшем очередной выпад, высекали ветвистые искры.
Где-то на грани сознания мелькнула мысль: интересно, как долго это может продолжаться? Несмотря на все уроки, полученные на базе и в общине, Глеб владел мечом гораздо хуже Румета, и с каждой минутой боя, с каждым новым выпадом это становилось все очевиднее…
Противник теснил его шаг за шагом до тех пор, пока спина Глеба не уперлась в решетку ограды — дальше отступать было некуда. И несмотря на близкий конец поединка, он не мог не думать о стрелке часов, неумолимо приближавшейся к роковой отметке. Если устройство все-таки сработает, его тело через несколько тысячелетий обнаружат у кладбищенской ограды. Интересно, что подумают о нем потомки?
— Ты помнишь воду моего господина, вернувшую тебе жизнь? В замке воды достаточно, и мой господин получит еще одну говорящую голову своего врага какое необычное украшение!
Румет расхохотался в лицо Глебу, рассчитывая этим сообщением окончательно сломить в нем волю к сопротивлению. И действительно, в первую секунду Глеб почувствовал, что ледяной холод, сковывавший его мышцы с самого начала этого неестественного поединка, стал сильнее.
И все же теперь за его плечами были десятки схваток и не только рукопашных. Он усвоил правила, которые не преподают в фехтовальных школах: если противник сильнее, сделай вид, что ты проиграл, заставь его расслабиться, а потом найди деталь, мелочь, любую зацепку — найди и используй ее в бою.
— Ваше предложение об обмене Книги все еще остается в силе? — За градом ударов ему едва удалось выдавить из себя этот вопрос.
Румет рассмеялся. Он уже играл с Глебом, как кошка играет с мышью, наслаждаясь беспомощностью своей жертвы.
— Нет, мой мальчик, считай, что это была шутка. Я обещал своему господину еще одно украшение для его гостиной. Вот это предложение остается в силе!
И когда он говорил это, Глеб сделал то, чего бы не сделал ни один уважающий себя фехтовальщик. Заканчивая очередной выпад, он разжал ладонь, посылая вперед свой легкий как перышко меч. И меч, неожиданно для противника удлинившись, коснулся его груди.
Глеб видел, что под обычными доспехами Румета просвечивает все та же металлопластовая кольчуга, способная остановить удар любого оружия. Все же этот человек не был настолько уверен в собственных силах, как хотел это показать.
Но именно кольчуга сделала его беспечным и позволила Глебу провести свой неожиданный прием.
Глеб рисковал всем и поставил на кон все. Если бы кольчуга Румета была сделана из того же металла, что и меч, это был бы последний удар Глеба. Но вероятность такого исхода казалась ничтожно малой, слишком редка подобная сталь…
И Глеб оказался прав. Со свистом преодолев разделявшее их пространство, меч погрузился в тело Румета по самую рукоятку.
Какую-то долю секунды Румет стоял, бешено вращая глазами, не понимая, что произошло. Он даже занес свой меч для завершающего удара, но покачнулся, изо рта у него хлынула кровь, и он упал лицом вперед, к ногам Глеба.
— Сожалею. Но я не взял с собой вашей воды.
Выдернув меч из груди уже мертвого Румета, Глеб бросился к лестнице часы отсчитывали последние минуты.
Когда он выбрался с противоположной стороны туннеля, над городом плясали радуги, они вспыхивали как зарницы и растекались разноцветной пеленой, закрывая собой весь Китеж.
И где-то там, в неведомых Глебу исторических глубинах, уже начали слагаться слова…
«И сей град Болший Китеж невидим бысть и покровен рукою божиею, иже на конец века сего многомятежна и слез достойного покры господь той град дланию своею. И невидим бысть по их молению и прошению».
9
Тысячи вопросов оставались без ответа, и Глеб понимал, что ответы ему придется искать самому, возможно, всю оставшуюся жизнь.
Из-за спины Страбора, сквозь медленно сужавшийся проем пандуса, Глеб видел огромную неуклюжую голову Нелады с ее печальными, уставившимися в его сторону глазами. Даже сейчас, про себя, он не решался произнести ее настоящее имя.
Вспомнился их последний ночной разговор. Безмолвный разговор, которому не мешали слова, произносимые вслух.