Красные камни
Шрифт:
– Валентин Георгиевич, а вы могли бы меня на вальс пригласить?
Тюлень на правах друга, до радиолы добрался. Пластинку поставил - что-то в духе вальса, на довоенный еще "в парке чаир" похоже. Чем хороши "сталинские" квартиры, что тут простор, особенно если стол чуть в сторону отодвинуть. Хотя в моем бесконечно далеком будущем, и в хрущевках помню, собирались еще большей компанией, и тоже танцевали. Конечно, вальс это не "тискотека", но и не сольное выступление на сцене, так что для нескольких пар места вполне хватит. Первым Стругацкий вышел, с одной из китайских сестричек (как Юншен их различает, Розу и Орхидею, мало того что близняшки, так еще и одеваются одинаково). Затем сам наш китайский герой с вторым "цветочком". Мазур со Светой, Дед с Юлей - так и пространства не останется для еще одних. Тамара на меня смотрит ожидающе - ну не в моем ты вкусе, не мой типаж - блондинка, скорее прибалтийского или скандинавского типа, роста чуть ниже среднего. Приходил я к тебе в госпиталь несколько раз, считая себя ответственным за потерю бойца - а ты и вообразила. Думаю, стоит ли девушку вежливо послать подальше, или все ж не надо обижать?
– Валентин Георгиевич, мне так неудобно, что вы из-за меня взыскание получили. И пальто я теперь не ношу - вам так больше нравится?
А, ладно! Когда дама просит. Вставая, она прямо расцвела - заметил уже, что все женщины в счастье становятся просто ослепительно красивы.
– Валентин Георгиевич, вы ведь сами всегда говорили. Что на операцию надо одеваться так, как тебе удобно, привычно, чтоб чувствовать себя свободнее и двигаться легче. А мне в накидке как-то скованно, она развевается, ее придерживать надо, руки заняты. Как-то не подумала я, что на лестнице, а не на улице, там ветра нет.
Это она все по поводу, как на "разборе полетов" Лючия перед своими девчатами высказалась - что если бы Тамара была в накидке, а не в пальто, то все могло бы обойтись. А еще (это уже мои мысли) из-за этих накидок-"парусов", плащей или пальтовых, наших агентесс скоро на улицах узнавать начнут. Хотя мода на этот фасон устойчиво держится и среди жен начальства, и среди богемы. Однако же вор Кувалда на допросе сказал, что если в Сокольниках парочка, и девушка так одета, то вероятна подстава и на гоп-стоп таких лучше не брать - уголовники и то сообразили! Есть в Академии и такие практические занятия, скоротечные огневые контакты при внезапном нападении, ну а граждане воры, грабители и убийцы в роли учебного инвентаря - с милицией согласовано, все исключительно в пределах необходимой обороны. Причем ходят чаще всего парой, парень с девушкой (обычно где-то неподалеку еще одна-две пары, чтоб при необходимости поддержать) - так удобнее, чтоб отсеять обычное хулиганье, а не серьезных преступников. Оказывается, в этом времени даже у уличной шпаны есть свои правила - парня, девушку провожающего даже в "чужом" районе, бить не принято, его на обратном пути встречают. Так что ходят наши курсанты с курсанточками, приятное с полезным сочетая - и в самом деле, с девушкой по парку пройтись!
– и смотрят, кто их попробует обидеть. У парня обычно пистолет в рукаве на резинке, а девушка уже наготове держит, под накидкой рук не видно - вот удивительно, что еще по Москве слухи не пошли, что барышням, так одетым, вечером ходить по улице безопаснее, грабители решат не связываться - опрос бы статистику показал, да кто ж его проводить будет? Что ж лично до меня - ну, Юрка мне неудовольствие высказал, так даже без занесения в личное дело, переживу. А впрочем, и с занесением бы пережил. Так что, Тамарочка, одевайся как хочешь - хотя на мой личный вкус, накидки на девушках смотрятся более романтично, чем жакеты и пальто. Но это ты у своего молодого человека спроси.
– Валентин Георгиевич, так нет у меня никого. И не было пока.
Вот времена - по анкете у тебя год рождения, тридцать третий, в этом возрасте в бесконечно далеком уже двадцать первом веке знал я одну особу, что два раза успела замуж сходить и развестись! А тут я почти три года, с осени пятидесятого, я с Марией встречался, до того, как у нас что-то было, в каюте-люкс парохода "Нахимов", 23 июня сего года. Знал я тут и мужика, кто предложение сделал уже после войны - той, с кем еще с довоенных лет был знаком. Конечно, всякое встречается, и про фронтовых ппж все помнят - но и таких недотрог воспринимают абсолютно нормально, пальцем у виска не крутят, как в иное будущее время. Как человек один (был другом моего отца) рассказывал, его дочка-десятиклассница из школы пришла в слезах, "семнадцать лет и еще ни одного парня не было - ты что, дефективная?", лучшая подруга узнала и перед всем классом выставила на смех.
А когда все натанцевались, я снова взял гитару. И сыграл песню, что должна по сценарию войти в наш фильм. Который не завершен - предстоит Леониду Иововичу еще финальные сцены снять. Как партизаны принимают последний бой с немцами, окружившими лесной лагерь - и нельзя прорываться и уходить, межвременной канал оборвется, надо держаться, пока там не завершат. И уходят в межвременье сначала первый из посланцев, с Чародеем вместе - а затем, раз другого выхода уже нет, второй гость из будущего предлагает, всем кто живой, уходите в иновременье, куда вас выбросит, все лучше чем здесь конец. И ныряют в "окно" снайперша Таня, еще кто-то из партизан, Петруха, последним командир. Который спрашивает у пришельца - ну а ты? А обо мне не думайте, я прорвусь! И когда немцы окружают землянку, лишь кнопку нажать - вспышка в тысячу солнц, и возносится в небо багровый гриб.
На ступеньках старинного храма, в лабиринте прошедших эпоох
Мы стояли, нас было так мало,
Мы стояли и ждали врагов.
Нам бежать бы, забывши о чести - вроде нечего больше терять,
Но сказал кто-то - мы еще вместе! Им нас не взять.
Спина к спине, плечом к плечу,
Жизнь коротка, держись, приятель,
Своею кровью заплачу,
За то чтоб вы смогли прорваться,
Пускай сегодня день не мой - пока друзья мои со мною,
Мы справимся с любой бедой, с чертями, смертью и судьбою.
(прим.
– "Спина к спине", Л.Белявская, "Льдинка")
А когда все разошлись, Тамара у меня осталась. Нет, вовсе не за тем, о чем вы подумали!
– Валентин Георгиевич, позвольте я вам тут прибраться помогу? И посуду помыть. Я смотрю, неухожено тут у вас, уж простите, как в берлоге!