Красные нити

Поспешная Юлия

— Да пошли вы все!.. — вдруг прошептал со слезами Исидор, и взобрался на бортик крыши.

Я замерла, потеряв дар речи. Я остолбенела, потрясенная неожиданным действием Капитонова.

А он, раскинув руки в стороны, стоял у самого края, и ветер играл его волосами. Он был похож на призрака в ночи, в своей белой рубашке.

Но он не может прыгнуть, не может. Ведь… Сейчас Исидору лет двадцать с лишним. И это его воспоминание. Это его прошлое. Но… Почему он не слазит с крыши?

Сердцебиение звучало в моей голове. Забыв дышать,

в шоковом оцепенении я глядела на Исидора. Я видела его слезы, и презрительный оскал на лице. И я поняла: он прыгнет! Господи, он действительно сейчас прыгнет! Но это…

Он шелохнулся.

— Стой! Не надо! Не надо! — истошно и отчаянно закричала я.

Он вздрогнул, обернулся, и наши взгляды встретились.

— Вы… вы кто? — проговорил он ошарашенно.

Я замерла. Он что… говорит со мной? Он меня видит?!!

Исидор слез с крыши, и подошел к краю с другой стороны, по ближе к крыше соседнего дома, на которой стояла я.

— Что вы здесь делаете? — спросил он.

Я молча попятилась назад, растерянно оглянулась.

— Подождите! — крикнул Исидор. — Не уходите… Кто вы?! Подождите!..

И в следующий миг воспоминание прервалось.

В лицо мне веял прохладный воздух. Я услышала голоса Лера и Лёвы.

— Роджеровна! Ты слышишь меня! Блин!.. Скорую может вызвать?! Чё делать а?

— Ну, по крайней мере она дышит, — спокойно возразил Лёва. — И дыхание вроде ровное, хоть и частое.

— Ой, тоже мне доктор! — нервно и агрессивно бросила Логинова. — Нафиг! Она уже больше получаса в отрубе! Нужно скорую выз…

Я открыла глаза. Увидела два расплывающихся силуэта перед собой. Точнее… Над собой. Потому что я поняла, что лежу.

— Роджеровна! — обрадованно, и чуть не плача завопила Лерка. — Блин! Ты как?! Как себя чувствуешь?! Как ты меня напугала! Я думала… тебе совсем хреново! А ты лежишь и шепчешь че то там…

— Всё… нормально… Всё хорошо, Лер, — я осторожно, медленно села, и огляделась.

Мы находились на детской площадке, и я похоже на лежала на той самой скамейке, где лежал Капитонов.

— А где Исидор Игоревич?

Лерка пренебрежительно фыркнула.

— Да ушел уже.

— Но, предварительно он выразил удивление относительно твоих умений, — с шутливой снисходительностью заметил Синицын. — Где ты научилась маневрам Элли? И зачем?

— Да так… Не важно. — отмахнулась я, и встала со скамейки.

Голова привычно кружилась. Объекты перед моими глазами заметно расплывались, а окружающие звуки резали слух.

— Вы видели куда он пошел? — я оглядела двор.

— Ну, вон в тот дом, — Лерка кивнула на одну из близ стоящих высоток. — Но мы же не знаем, на каком он этаже живет, и тем более в какой квартире.

— Я знаю, — ответила я. — Но, идти к нему сейчас бессмысленно.

Это действительно было так. Момент был упущен, и сейчас приходить к Капитонову и пытаться завести разговор о его связи с приютом «Зелёная колыбель» просто бесполезно. Он закроется, и дальше мы вообще от него ничего не узнаем. А посему я полностью поддержала предложение Лерки ехать по домам.

Синицына Лерка, несмотря на все его протесты и попытки договорится, высадила возле станции метро. А мы заехали в одно из наших любимых кафешек, неподалеку от школы. То, самое, где в начале летних каникул к нам с Леркой подсаживался один фотограф, с неприличным предложением.

— Ну, рассказывай, — нетерпеливо произнесла Логинова, когда мы взяли по чашке латте и уселись на малиновых комфортных диванчиках.

— Подожди, — улыбнулась я. — Сначала расскажи, как ты… Ну-у… Как пистолет-зажигалка смог выстрелить?

— А-а, — заулыбалась Лерка. — Вот так.

Она достала телефон, коснулась экрана. Грянул мощный звук выстрела.

Стоявший неподалеку официант вздрогнул, и едва не уронил поднос с тарелками. А сидящие рядом люди за столами испуганно обернулись на нас.

— Извините! — торопливо извинилась я с виноватой улыбкой. — Извините, пожалуйста.

Лерка с довольным видом отпила из чашки.

— Рассказывай, давай. — нетерпеливо сказала она.

Я пересказала ей, всё увиденное в воспоминаниях Капитонова.

— Ни хрена себе… — поморщилась Лера. — И что, он в реале хотел сигануть с крыши из-за диплома?..

Я сделала глоток кофе, и качнула головой.

— Для него это не просто диплом, а скорее… символ.

— Символ? — переспросила Лерка. — Символ чего?

Я вздохнула.

— Значимости, достижения… равенства…

— Равенства с кем?

— С другими людьми, я полагаю, — задумчиво ответила я.

— В смысле? — снова непонимающе скривилась Лерка. — А что он… считал себя не равным остальным людям?

Я покачала головой.

— Капитонов рос боязливым, робким, и застенчивым мальчиком. В школе его били, в универе тоже не сильно любили… Всю жизнь общество им пренебрегало и отбрасывало прочь.

Лера закатила глаза.

— Из таких потом маньяки всякие вырастают!

— Да, вполне возможно… — кивнула я, отстраненно размышляя о Романтике, у которого была отчасти схожая ситуация.

Но Капитонов всё же не был сиротой, не рос в приюте, и не проявлял склонности к жестокости или кровожадности. А Демид Хазин… рос озлобленным ребенком едва ли не с самого детства.

— Сомневаюсь, что Исидор Игоревич может быть маньяком, — проговорила я. — Но… Как он связан с приютом? Что он там делал?

Лерка помешала ложкой в чашке с кофе.

— Ты уверенна, что он не… не Портной?

Я категорически качнула головой.

— Это не он. Но… он может что-то знать, Лер. И самое удивительное, что сам об этом может не догадываться.

— Это как это? — хмыкнув, неуверенно ухмыльнулась Лерка. — У него, что провалы в памяти?

— Нет, но он может не придавать значения каким-то вещам или событиям, свидетелем которых был в приюте.