Красные облака
Шрифт:
А через несколько дней к дому № 3 на Второй линии подъехала военная машина. Моряк в чёрной командирской шинели поднялся по лестнице и постучался в одиннадцатую квартиру.
– Вы Лидия Александровна Чарухчан? – спросил он.
– Да.
– Тогда одевайте потеплее Варту – поедем.
– Куда?
– На фронт. Полевая почта тысяча девятьсот восемьдесят, часть четыреста восемьдесят один. Пусть Варта сама вручит своему дяде автомат.
Когда выехали, был уже вечер. А когда проехали маленькую речушку Северную
Варта почти не смотрела в окно. На коленях у неё лежал автомат. Тяжёлый. И совсем новенький. Варта гладила варежкой его чёрный ствол с дырочками в кожухе, гладкий приклад, диск…
Машина остановилась. Варта вышла и сначала совсем ничего не увидела. Постепенно глаза стали привыкать к темноте. Она разглядела снег, опушку леса…
Командир помог маме выйти из машины и куда-то в темноту совсем негромко скомандовал:
– Смирно!
Тут только Варта разглядела строй моряков. Их чёрные бушлаты совсем слились с темнотой.
– Товарищи краснофлотцы, – сказал командир. – Сегодня у нас праздник. Даже три праздника сразу. Сегодня годовщина нашей Красной Армии. Сегодня к нам приехала юная патриотка-ленинградка Варта Чарухчан. И сегодня мы пойдём в наступление на врага. – Он немного помолчал. – Сержант Нератисец, выйти из строя!
Высокий широкоплечий моряк сделал шаг вперёд,
И Варта тоже сделала шаг вперёд.
– Дорогой дядя Саня, – сказала она. – Возьми этот автомат и убей из него всех фашистов.
В темноте трудно было разглядеть дядю Саню, но она почувствовала, как сильные руки взяли у нее тяжёлый автомат.
– Спасибо, Варта! Я постараюсь сделать это. Будь уверена: твой автомат не будет знать пощады к врагу.
Из темноты вынырнула ещё одна фигура: моряк подошёл к командиру и что-то сказал ему.
– Встать в строй, – так же тихо приказал командир. И сержант Александр Нератисец вновь занял свое место. – На-пра-во! Шагом марш!
Строй качнулся и пошёл. Неторопливо и уверенно. Навстречу отдалённой перестрелке. На фронт. В наступление.
…Когда машина тронулась в обратный путь, выстрелы звучали уже чаще и громче. Морской батальон пошёл в атаку.
А потом о Варте написала "Ленинградская правда". И вскоре все ребята в Ленинграде, даже малыши дошколята, стали собирать деньги на винтовки и автоматы для Красной Армии. Во Фрунзенском районе собрали десять тысяч рублей.
Мы с Вовкой и Ликой тоже отнесли тридцать пять рублей в василеостровское районное жилищное управление.
И я тоже написал письмо. Написал Косте. В Арысь. Пусть и они собирают деньги на автоматы. Потому, что уж очень хотелось, чтобы война поскорее закончилась.
Совсем как в мирное время
Два года сообщал я Косте про разные военные дела. Война кругом, о чём же ещё?
А вот в сорок четвёртом году написал про кошку.
Я тогда уже в армии служил. Добровольцем.
Отпустили меня из части домой на побывку. Всего на несколько часов, до отбоя.
Бегу я домой, тороплюсь, и вдруг – что такое? По обеим сторонам улицы стоят люди и куда-то вдоль трамвайных рельс смотрят. Только я хотел спросить, чего это они, как слышу рядом:
– Кошка!
– Глядите, кошка!
– Настоящая кошка!
И верно. Идёт между рельсами кошка. Настоящая живая кошка. Не спеша идёт, важно так вышагивает.
А на улице люди остановились и показывают на неё пальцами. Даже те, кто очень спешил, остановились. И все улыбаются. Будто не какая-нибудь тощая Мурка по булыжнику семенит, а красавец тигр шествует!
Это, наверное, потому, что все уже давно не видали кошек. А тут увидели – и обрадовались! Ещё бы! В Ленинграде после первой блокадной зимы ни одной кошки не осталось. Я даже забыл, что они и вообще-то на свете есть. И вдруг – идёт!
Конечно, людям приятно. Значит, вроде, мирная жизнь возвращается. Опять всё, как прежде, будет. И трамваи будут ходить, и кошки по крышам лазать. И никаких обстрелов, никаких бомбёжек. Хорошо!
Вот только откуда она взялась? Из эвакуации ещё никто не возвращался. Привезти, значит, никто не мог. Сама она, что ли, прорвалась через линию фронта?
С одной стороны улицы кричат:
– Кис, кис, кис!
С другой тоже:
– Кис, кис, кис!
А "кис, кис, кис" ноль внимания. Шагает куда-то и даже головы не поворачивает.
Вот об этом я и написал Косте. Но только после войны узнал я, что кошка появилась в городе совсем не случайно. Её прислали с самым кошачьим заданием: ловить мышей и крыс. А то мыши обрадовались, что во всём Ленинграде ни одной кошки нет, и пожалуйста – в магазинах их полно, на складах полно и на хлебозаводах.
Так они надоели, проклятые, что пришлось ленинградцам запрос на Большую землю посылать: "Пришлите кошек".
И ребята Вологодской, Архангельской областей наловили кошек. И послали в Ленинград. Два вагона.
Так что, если вы теперь встретите кошку во дворе, знайте: она потомок тех самых, присланных в годы войны с Большой земли. Тех, что сражались с полчищами крыс. И вообще помогали ленинградцам. Хотя бы тем, что мурлыкали и тёрлись о ноги. Совсем как в мирное время.