Шрифт:
"Убивайте ваших миллиардеров. Убивайте религиозных шарлатанов. Убивайте ваших диктаторов. Рука, что вас кормит, должна быть отсечена. Я даю миру 1 год на то, чтобы уничтожить 15 самых богатых людей мира, 1 диктатора, который, как вы считаете, владеет вашим миром и 18 религиозных мошенников. Отрежьте верхушку пирамиды, разделите богатства единиц между миллионами. Было бы нечестно с моей стороны не дать шанс на спасение даже самым низшим из них. Раздайте свои богатства. Разделите вашу власть. Не дайте руке судьбы вами управлять. 23% мирового населения владеет богатствами остальных людей. Это неправильно. 10% населения Земли живут в нищете и умрут с голода. Если ничего не изменится, 33% самых богатых, самых влиятельных вашего мира умрут. Далее, решение будете принимать вы."
– Да уж. Всколыхнул сообщество, ничего не скажешь.
Грустного вида мужчина пятидесяти лет, явно не в лучшей своей физической форме, не самого лучшего здоровья, был прагматичным и недоверчивым. Он был реалистом, и его мозг реалиста говорил ему, что социальные сети – не лучшая форма диалога с общественностью. Но он понимал, что эта платформа делает то, что террористу нужно – доносит сообщение до молодежи. Горячие головы, которых заботят лишь короткие видео, чтобы не дать себе заскучать на долю секунды, получат кусок пропаганды, которая заставит их головы задуматься, а еще хуже – действовать в целях этого опасного человека. Медиа зацепились за него как за лакомый кусочек. Любая новость про этого сумасшедшего, любая утка, догадка, мысль эксперта приносила поток трафика людей, каждый из которых пытался создать и выразить собственные взгляды на счет этого человека на своих страницах социальных сетей, что в свою очередь создавало новую волну ажиотажа. Это было информативным снежным комом, который люди создавали из ничего, в попытках не жить своей скучной жизнью. Его называли Робин Гудом, анархистом, убийцей мирового масштаба, террористом, человеком-армией. Но все эти названия имели одно общее – он был преступником.
Он появился из ниоткуда. Первой его жертвой стал африканский диктатор. Диктатор был жесток к своему народу, власть получил силой, и держал страхом и беззаконием. Как же он умер? Он был отравлен на свадьбе своей дочери. Это бы прошло мимо мировых радаров, если бы не одно "но". Были отравлены все гости. Все, кто был на мероприятии, его друзья, коррумпированные генералы, чиновники были так же жестоко убиты, как и их дети и жены. Убили всех, кто был как-то с ними связан. Тогда он создал свою узнаваемость, он создал символ революции – он оставил красный круг, который приткнул охотничьим ножом за стол молодожёнов.
Волна ненависти прошлась по миру, но никто ничего не понял, резонанс еще не дорос до мирового уровн. Кто-то подставляет еврейское сообщество или просто месть диктатору от его подчиненных? Тайна крепла с каждым днем. Пока не умер первый миллиардер. Он уходил от налогов, манипулировал ценными бумагами, эксплуатировал рабочих до смертельных нагрузок и при малейших оплошностях жестоко наказывал всех рабочих, которые зависели от его работы. Его нашли мертвым в борделе, он умер от передозировки наркотика, а в сердце был воткнут охотничий нож, который держал листок с кругом. Заявившая о его смерти проститутка клялась, что, когда он умер у неё перед лицом, листка с кругом не было, но, когда она вернулась, он уже был. Это подтверждает съемка скрытой камеры, установленная владелицей борделя. Проститутку выпустили. Его признали мертвым от передозировки, а новости о методе его смерти замяли.
Каждый раз, читая что-то новое об этом маньяке, Терри предчуствовал, что скоро он доберется и до его города. Уличные банды, коррумпированные чиновники, работники церквей, извращающие детей, все это было явным вызовом для такого "народного блюстителя" как его называли в мире. И тут это сообщение. Теперь мир всколохнуло. Детектив Рейтор знал, что теперь начнется анархия.
По дороге на работу он успел выкурить две сигареты. Эта привычка, казалось бы ушедшая, в преддверии хорошей жизни вернулась обратно с уходом женыОфис местного отделения полиции был полон бегающих полицейских, несущихся делать отчёты или поделиться своим мнением о сообщении с коллегой. Душные офисы были полны запаха утреннего кофе и пота, и, если бы не запрещающий закон, сигаретный дым бы заполнил комнаты в мгновении ока. Все были одновременно ошарашены, возбуждены и испуганны последними новостями. Всем было интересно куда это приведёт, но также все знали – теперь начальство будет держать всех на коротком поводке, чтобы убийцу поймали. Начальник отдела полиции, Сеймур Душку, был не самым честным человеком на свете. Его выгодное
Джейкоб П. Муллиган – молодой, энергичный, недавно повышенный детектив был поставлен в назидание угрюмому и не всегда трезвому Рейтору, который не особо старался рьяно выполнять свою работу. В противоположность ему, молодой Муллиган рвался в первые ряды. Рейтор не понимал, что ему нравилось больше, разгадывать загадки, восстанавливать справедливость или же просто ловить преступников, но молодой партнер ему нравился, на него можно было повесить грязную работу, а иногда даже удавалось удивить его парой-тройкой гениальных идей, которые он доставал из своей копилки опыта, которая ,в свою очередь, набралась в попытках стать лучшим в своём деле. В этот же день с утра он был немного угрюм и уставший. Ночная вечерника, начавшаяся взрывным весельем, не позволяла молодому детективу уснуть всю ночь, поэтому, заходя в офис, он допивал третью чашку чёрного кофе,который, к сожалению, перестал его бодрить, и доедал сендвич с индейкой, который тот успел сделать себе дома перед поездкой в офис.
– Веселая ночка с молодой госпожой? – злорадно поинтересовался Рейтор. Он знал, что если следующий экстренный вызов попадется на ночь, Муллиган не даст возрасту ограничивать его издёвки, поэтому отрывался на полную катушку – Забежать в "улики", достать снежка для бодрости?
– Премного благодарен вашему щедрому предложению, мистер Рейтор, но с меня, пожалуй, хватит и этого кофе – сдержанно ответил его партнер. Издевательская вежливость была его способом принимать на себя удары не опозорившись, ведь в настолько сонном и уставшем состоянии мозг его не был в состоянии ответить хитроумной остротой.
– Неужели немного ночной подработки сбивает спесь с такой охотничей ищейки?
– Это был кошмар – наконец-то не выдержал Джейкоб – на место пришли все шишки: комиссар, лейтенант, все главы отделов пришли наблюдать как идёт работа, а работать там было особо нечего. Взрыв был такой мощности, что выживших не осталось. Большинство попросту сгорело. Источник взрыва был прямо под их кабинетом. Я просмотрел планы и поспрашивал, посмотрел по местности. Под ними был бетон – опора здания. Куда там впихнули бомбу такой мощности не понятно, а без тебя на меня еще наехало всё начальство, которое могло наехать. За свои задницы боятся как пить дать, а достаётся нам!
– Ну не беспокойся, с таким размахом скоро весь отдел будет за ним гонятся, и нам ничего не придется делать.
– Так вот в этом то и дело – начал было Муллиган, но перешёл на более тихие тона – это невозможно провернуть одному.
– Что ты имеешь ввиду? – с серьезным видом спросил детектив – У тебя есть рабочая теория?
– Не теория – ответил озираясь его партнер – Я проверил, поговорил с баллистиками. Бомба была влита в бетон, а здание не ремонтировалось много лет. Отчет от них еще стоит ждать, но они точно указали на центр взрыва. Он находился лишь в нескольких сантиметрах от поверхности. Кто-то буквально забетонировал туда бомбы, и каким-то образом сдетонировал, когда появилась возможность. Это невозможно провернуть одному, слишком много людей будут проинформированы.
– Тебе везде кажутся заговоры, Джейк, но тебе стоит быть чуть повнимательнее. Бетон можно сломать, под видом рабочих пробить нужное количество, закрыть его и оставить лежать до поры. Сколько времени прошло с последнего убийства? Думаю, надо начинать отсюда и узнать сколько рабочих было в здании суда за последнее время -
Муллиган оказался удивлен, но не убежден. Он прослеживал нить логики своего старшего, но такая шумная работа требовала спокойствия, а такое не могли предоставить в центре города, не взбудорважив при этом весь город.