Красный мир. Астероид
Шрифт:
– А прокурор области не для того воспитывал двадцать лет сына, чтобы он уехал на зону на десять лет за убийство. Ему, в отличие от Оксаны Валерьевны, светит статья гораздо более строгая, чем вашей сестре, – продолжал объяснять адвокат. – Так что суд будет не на вашей стороне при любом раскладе.
– Долбанная система…, – начал было Андрей, но Оксана его остановила.
– Андрей, спокойно. Александр Юрьевич, я понимаю ваше предложение, но мы поступим не так, – сказала Оксана тихим, но твёрдым голосом. – Я не могу признать вину, это идёт в разрез моему характеру. Готовьтесь к защите.
–
– Помню, – ответила Оксана.
До дома ехали молча. Андрей был вне себя от несправедливости. Он не понимал, как можно так нагло обвинить человека, имея не просто какие-то свидетельские показания, а видеозапись.
– Ну не может же быть такого, – подумал Андрей. – Они точно докажут, что Оксана невиновна, а этот упырь сядет за убийство.
Вот только Куприн в очередной раз ошибся. Через восемь месяцев суд вынес обвинительный приговор Оксане. Её дали два года лишения свободы – максимально строгое наказание по данной статье. Такого решения не ожидал даже адвокат, но по лицу Самойченко было видно, что он доволен своей победой. Не помешало вынесению приговора и пояснения жены умершего пешехода, что она не считает Оксану виновной в смерти мужа.
Оксану вывели из зала суда в наручниках и увезли. В тот момент Андрей не предполагал, что последний раз видит сестру живой. Всего через три дня ему позвонили и сообщили, что она повесилась.
Андрей впервые в жизни пил успокоительное. На этом настоял Ваня, видя подавленное, и одновременно озлобленное состояние друга.
– Ваня, она никогда бы так не поступила, – твердил Андрей, держа стопку в руках уже десять минут.
– Я знаю, Андрей, – в очередной раз отвечал Ваня.
– Её убили, – продолжал Куприн, опуская голову.
– Да. Я тоже так думаю, – снова повторил Ваня, уже двадцатый раз за сегодня. – Тебе нужно взять себя в руки, чтобы доказать это.
– Я знаю. Завтра я съезжу кое-куда, мне помогут выяснить, что произошло в камере, – сказал Андрей и, наконец-то, опорожнил стопку.
– Это куда? – удивился Ваня.
– Пока не скажу. Как только будет результат, ты узнаешь первым, – сказал Андрей. – Я спать.
Ваня был в растерянности. Он не ожидал, что у Андрея уже есть план действий. Прибравшись, он вызвал такси и поехал домой. Слова друга убедили его, что с ним всё более-менее в порядке.
В течение недели Ваня пытался встретиться с Куприным, но тот всё время отвечал, что занят, позже. Дома застать его не удавалось, на работе сказали, что он взял отпуск. Ехать же ночью Ване не хотелось, всё-таки трубку Андрей брал, значит, живой.
Ещё через неделю Андрей сам позвонил другу и предложил встретиться у него дома. Ваня согласился и приехал сразу после работы.
– Всё плохо, – начал Андрей. Он выглядел замученным, мешки под глазами явно говорили, что спал он мало.
– Что ты узнал? – спросил Ваня.
– Оксану убили. Судмедэксперт признался, что сфальсифицировал отчёт, где указано, что она покончила с собой. У неё не было ни верёвки, ни времени, ни места для этого. Но приказ о написании «правильного» отчёта пришёл с верхов, – Андрей говорил спокойно, как будто уже свыкся с этой мыслью.
– Но как ты узнал? – снова только и смог спросить Ваня.
– Сослуживцы помогли, – коротко отвели Куприн.
– Ещё что-то выяснил? Что теперь будешь делать? – продолжал задавать вопросы Иван. Он был в шоке от услышанного.
– Ничего. Так правды и справедливости не добиться. Меня предупредили, что если я не успокоюсь, то поеду на кладбище вслед за сестрой. И это не пустая угроза, – сказал Андрей по-прежнему на удивление спокойно.
– И ты просто сдашься? Это на тебя не похоже, – удивился Ваня, глядя на друга.
– Нет, конечно. Но в лоб действовать не получится, а моя смерть делу не поможет. Но мне подсказали, кто за этим стоит. И теперь у этих ребят начнутся проблемы в их организациях. Зря я, что ли занимался профсоюзной деятельностью, – оскалился Куприн улыбкой маньяка.
– Так там же прокурор какой-то, разве нет? – спросил Ваня.
– А ты думаешь, у него нет своего «свечного заводика»? – ответил Андрей, продолжая улыбаться.
– Но ему же нельзя.… Хотя… Чему я удивляюсь, – сказал Иван понимающим тоном. – Андрей, а ты не боишься начинать эту войну?
– У меня не осталось никого. Если в итоге меня убьют, то кроме тебя и горевать-то некому будет. Меня достал этот продажный мир. Ни полиция, ни здравоохранение, не работают так, как нужно. Только интересы власть имущих важны, наши же проблемы, обычных людей, никого не волнуют. И ничего не поменяется, пока существуют олигархи. Их желание выкачивать прибыль всегда только растёт, и предела этой жадности нет. Они будут угнетать нас всё сильнее. И защищать себя и своих отпрысков. До контракта я об этом не задумывался, мне казалось, что если просто проголосовать за правильных людей, то наступит справедливость. Но после прочтения умных книжек научился смотреть в корень проблемы. И проблема – в системе.
Иван не стал ничего отвечать. Ему нечего добавить. Да и он давно не слышал от Андрея такой длинной речи. Видно было, что у того накипело.
– Если получится, они все умрут, – тихо сказал Андрей.
– Кто? – спросил Иван, хотя догадывался, о ком идёт речь.
– Кто виноват в смерти моих родных. Как прямые виновники, так и косвенных. Ладно, я спать, – сказал Куприн и пошёл в комнату.
Иван посидел немного, попил чаю. Из комнаты доносился храп Андрея, наглядно сообщающий, что тот спит, как убитый, и Иван решил, что до завтра он не проснётся.
Глава 5. Ужасная новость
Дубна, 27 апреля 2061 года.
Новость действительно была. И после её оглашения я подумал, что даже странно, что Аркаша выпил всего стопку, а не бутылку.
Нас собрали в актовом зале, чтобы услышали сразу все. За трибуну встал Аркаша, лицо его было немного бледное, но голос был спокойный и твёрдый.
– Дорогие друзья и товарищи. В нашем обществе не принято скрывать информацию от людей, поэтому такие собрания сейчас проходят везде. Не буду ходить вокруг да около, скажу сразу: к Земле летит астероид, диаметр которого две тысячи пятьсот шестьдесят два метра. Траектория просчитана, вероятность столкновения с планетой – девяносто девять целых шесть десятых процента.