Шрифт:
Глава 1
— Увы, господин! Сейчас праздник Поминовения, а в это время у нас все бывает переполнено — для нас это самый напряженный летний месяц, — сказал представительный владелец гостиницы. — Прошу вас не гневаться, господин.
Он с искренним сожалением взглянул на высокого бородатого чиновника, стоявшего перед стойкой: хотя на путешественнике было всего лишь простое коричневое платье, а на шапочке не было видно никаких знаков, которые указывали бы на чин, его властный вид, тем не менее, ясно свидетельствовал, что он занимает высокий пост, и что он мог бы хорошо
На крупном бородатом лице посетителя отразилось огорчение. Вытирая пот со лба, он сказал массивному высокому мужчине, стоявшему рядом:
— Вот незадача! Я и забыл о празднике Поминовения. А ведь алтари, воздвигнутые вдоль дороги, должны были мне напомнить об этом. Что ж, это уже третья гостиница, в которую мы пробовали сегодня устроиться. Пожалуй, нам лучше оставить поиски ночлега и отправиться в Чин-ва. Сколько займет дорога туда?
Его спутник пожал широкими плечами:
— Трудно сказать, господин. Я не слишком хорошо знаю эту северную часть области Чин-ва, а темнота не облегчает дела. Кроме того, нам придется пересечь две или три реки. Мы сможем попасть в город только к полуночи, и то, если нам повезет с переправой.
Старик служащий, поправлявший свечу на стойке, взглянул на хозяина гостиницы и сказал высоким резким голосом:
— А что если предложить господину «Красный павильон»?
Хозяин потер круглый подбородок и сказал с сомнением:
— Это, конечно, прекрасные комнаты. Окна выходят на запад. Прохладные в течение всего лета. Но их еще не проветрили как следует, и…
— Если они свободны, я беру их! — поспешно перебил его бородатый чиновник. — Мы в дороге с самого рассвета.
Он обернулся к своему спутнику:
— Принеси наши вьюки и передай лошадей конюху.
— Милости просим в комнаты, господин, — заключил хозяин. — Но мой долг сообщить вам, что…
— Ничего не имею против, чтобы заплатить побольше! — снова прервал его гость. — Дайте мне книгу постояльцев!
Хозяин открыл толстый том с записями о постояльцах на странице, помеченной «28-й день седьмого месяца» и пододвинул ее гостю. Тот смочил кисть для письма в тушечнице и написал четким почерком: «Ди Джен-джье, магистрат области Пу-янг, по пути из столицы, возвращаясь обратно к месту службы, в сопровождении помощника по имени Ма Джунг». Когда он возвращал книгу записей, его взгляд упал на название гостиницы, написанное двумя большими иероглифами на переплете. Название гласило: «Вечное Блаженство».
— Для нас особая честь принимать у себя магистрата соседней области, — сказал хозяин учтиво. Но когда гости вышли из комнаты, он посмотрел им вслед и пробормотал:
— Как неловко! Этот судья Ди известен своей любовью совать нос в чужие дела. Надеюсь, он не обнаружит, — и он обеспокоенно покачал головой.
Старый служитель провел судью Ди через входную залу на главный двор с расположенными по его сторонам большими двухэтажными зданиями. Громкие голоса и взрывы хохота неслись из-за освещенных бумажных штор на окнах.
— Все занято, все до последней комнаты! — бормотал седобородый слуга, ведя судью через высокие разукрашенные орнаментом ворота в дальнем конце двора.
Теперь они находились в очаровательном саду, обнесенном стеной. Лунный свет освещал умело рассаженные цветущие
— Рано они здесь начинают, — заметил судья.
— Утро — единственное время, когда на Райском Острове не слышна музыка, — с гордостью сказал старик. — Во всех домах жизнь начинается чуть раньше полудня. Соответственно, поздний завтрак сливается с ранним обедом, а поздний обед с ранним ужином. А уж ужин подают во всех домах к утру. Вы сами увидите, какое прелестное место — этот наш Райский Остров, господин. Право, прелестное и веселое!
— Надеюсь, мне не доведется заметить этого в моих комнатах. У меня было утомительное путешествие, и мне нужно завтра утром продолжить путь. Я хочу лечь спать рано. Полагаю, мои комнаты спокойные?
— Конечно, господин. В самом деле очень спокойные! — пробормотал седобородый. Он быстро прошел вперед и ввел судью в длинный полутемный коридор, в конце которого виднелась высокая дверь.
Старый слуга поднял фонарь так, чтобы свет от него падал на панель, покрытую замысловатой резьбой по дереву и обильно украшенную позолотой.
Раскрыв тяжелую дверь, он заметил:
— Комнаты расположены в дальней части гостиницы, господин, с прекрасным видом на парк. И, действительно, очень спокойные.
Он провел судью в маленькую переднюю с дверями по обе стороны, отдернул занавес на двери справа, прошел вперед в просторную комнату к столу, стоявшему посередине, и зажег на нем два серебряных канделябра. Затем он открыл дверь и окно в противоположном конце комнаты.
Судья Ди заметил, что воздух был довольно затхлым, но комната выглядела уютной. Стол и четыре стула с высокими спинками были сделаны из резного полированного сандалового дерева. Кушетка у стены справа была из того же материала, что и изящный туалетный столик напротив — все это была хорошая старинная мебель. Витиеватая роспись на стенах, изображавшая птиц и цветы, была замечательного качества. Судья заметил, что задняя дверь открывается на широкую веранду, затененную со всех трех сторон густыми гроздьями глицинии, свисавшими с бамбуковой решетки над головой. Перед верандой и под ней был высажен ряд густых высоких кустов, за которыми располагался большой парк, освещенный цветными фонариками, прикрепленными к гирляндам из цветного шелка, висящим среди высоких деревьев. Дальше стояло двухэтажное здание, наполовину скрытое зеленой листвой. Со стороны этого здания доносились приглушенные звуки музыки, в остальном же было действительно довольно тихо.
— Это гостиная, господин, — подобострастно сказал седобородый. — Спальня там, по другую сторону.
Он провел судью обратно в переднюю и открыл массивную дверь слева ключом замысловатой формы.
— Для чего нужен такой сложный замок? — спросил судья. — На внутренних дверях редко бывают замки. Вы боитесь воров?
Слуга хитро улыбнулся:
— Гости, проживающие здесь, любят… эээ… уединение! — он хихикнул, а затем быстро продолжал: — На днях замок был сломан, но его заменили другим такого же типа, открывающимся снаружи и изнутри.