Красный рассвет. Черный отряд
Шрифт:
Конкретно этот порткомм – «партком», как все произносили, был техникой армейской, защищенной. По идее, с ним можно сесть прямо в наполненную водой ванную, включить душ, чтобы сверху лился, и беспроблемно работать, периодически отбиваясь этим чемоданчиком от атакующих бешеных собак, например. Так, пока Семенович оживляет технику из режима сна и открывает почту, а потом так же неторопливо выбирает сообщение с присланным видеофайлом, у меня в голову ерунда какая-то лезет. Которая тут же вылетела прочь, едва началось воспроизведение видео.
Едва появилась картинка, я понял, что снимала дежурная камера на крыше одного из небоскребов Нового Орлеана. На экране общая панорама города, камера смотрит в сторону залива. Самое главное в происходящем – алое свечение, которое постепенно усиливалось, а вскоре вдруг сверкнуло яркой вспышкой так, что по экрану пошли помехи. Ночь стала красной, словно во время невероятной яркости багряного заката. Некоторое время весь мир вокруг был всех оттенков красного, но прошло еще несколько секунд и алое свечение полностью исчезло.
Накопленная над Разломом энергия Сияния была использована для открытия дверей между мирами. Я подумал об этом, но не сказал – картинка на экране сменилась, и мы теперь видели часть побережья с большой высоты. Картинка уже тепловизионная, во всей палитре градаций серого цвета. Под водной гладью угадывались яркие и массивные источники тепла – я насчитал больше десятка, а картинка все плыла вперед, показывая новые и новые ровные мерцающие белизной овалы.
Активные, ожившие порталы. Разной глубины цвета: побережье здесь изрезано отмелями и барьерными островами, так что порталы вдоль Разлома открываются как на приличной, так и на совсем небольшой глубине. И из некоторых уже показались как будто большие косяки крупных рыб.
Продолжалось это совсем недолго – изображение вдруг расцвело яркими пятнами, палитра серого исчезла, сменившись на белое сияние, периодически высвечивающее экран полностью.
– Глубинными бомбами забросали, – негромко пояснил Семенович.
Съемка велась явно с большой высоты, с крупным увеличением. Но пятна на экране сейчас очень уж яркие, так что я вопросительно глянул на Семеновича.
– Изделие пять эф сорок восемь? – поинтересовался, намекая на глубинные бомбы с тактическим ядерным зарядом.
Семенович не ответил, но я понял – если и ошибся, то в номенклатуре, а не в принципе применяемого воздействия на противника. Вот чем мне нравится этот мир, что после Третьей мировой – никаких связывающих широту маневра ограничений. Партия сказала надо, и полетело сразу тактическое ядерное оружие, безо всяких душевных терзаний и боязни осуждения. Прямо по фон Клаузевицу, предостерегающему от доброжелательности и половинчатости усилий как от самых вредных и опасных ошибок в военном деле.
Видеозапись уже была остановлена, и Семенович сейчас вывел на экран карту береговой линии у Нового Орлеана, показывая на скопления отметок красных пятен вдоль подводного Разлома.
– Многочисленные источники теплового излучения, предварительно идентифицированные как «портальные окна», числом до двух сотен, открылись в шести областях побережья Мексиканского залива вдоль всего Разлома. Пять эпицентров выходов было уничтожено сразу, превентивно, – показал Семенович на карте места прорывов реальности, по которым отработали глубинными бомбами. – Шестой эпицентр, самый малочисленный – всего двенадцать активных источников излучения, не тронули. Вскоре все они пропали. Похоже, проходы закрылись самостоятельно или же их закрыли после перемещения в наш мир всех гостей.
Вновь Семенович включил видеозапись, но теперь уже съемка велась с берега, с возвышенности. Снова стационарная тепловизионная камера, транслирующая широкий участок побережья во всей палитре серых оттенков. На экране видны фортификационные сооружения, высокий бруствер на удалении от берега, бронетехника в капонирах; по пустому пляжу параллельно растянуты сразу три густые полосы спирали Бруно – ограждения из колючей проволоки. Здесь явно готовились встречать силы вторжения – для того чтобы понять, с кем предстоит иметь дело.
– Они идут.
Ровный голос, заставивший меня вздрогнуть, раздался сквозь едва уловимое шипение помех. Надо же, эта картинка оказалась со звуком. Изображение оставалось неизменным – я наблюдал за ровной водной гладью, по которой расстелилась лунная дорожка, лишь слегка подернутая мелкой волной.
– Минутная готовность, – после совсем короткой паузы произнес все тот же ровный спокойный голос.
Я бросил короткий взгляд на Антипенко. Мы определенно наблюдали за оборонительными позициями советской морской пехоты, так что не будь сейчас майора с нами, и эту запись мы бы возможно не увидели. Сразу бы не увидели, по горячим следам.
– Они здесь, – снова знакомый ровный голос.
В этот момент море вспенили взлетающие высоко вверх белые столбы. Водная гладь на удалении от пляжа превратилась в полосу бушующего ада, куда снаряды и пакеты реактивных систем ложились пачками, постепенно приближаясь к берегу следом за двигающейся под водой нечистью. Артиллеристы работали ювелирно, огневой вал приближался к берегу постепенно, подходя уже к самой полосе прибоя на пляже.
С момента первых взлетевших вверх водных столбов я наблюдал за изображением так внимательно, что только сейчас вспомнил, что забыл, как дышать. И только когда сделал первый вдох, огонь прекратился, практически одномоментно. Береговая полоса пляжа теперь напоминала лунный пейзаж – особенно в сером тепловизионном режиме съемки.
Несколько долгих, очень долгих и от этого томительных секунд ничего не происходило. После этого на поверхности водной глади начали одна за другой появляться фигуры. Мелкие на общей панораме видео, совсем крошечные. Большинство плавало неживой массой, среди которой постепенно проявлялось движение. Качество видео высокое, так что мы могли разглядеть, что выжившие пришельцы – гуманоидные. Низкорослые, согбенные.
Вот из-под воды к пляжу устремилось две фигуры, еще чуть погодя еще три, вот несколько групп по четыре-пять, скопление по шесть-семь-восемь, а дальше я уже считать перестал. Двигались большинство из выбирающихся на берег неуверенно, как получивший хороший удар в голову боксер. Не все – вот кучка сразу из пяти-шести тварей сбилась в тесную группу. Едва оказавшись на песке пляжа, они разом упали на четыре лапы и бегом устремились к заграждениям колючей проволоки.