Красный
Шрифт:
— Не получится. Рано или поздно люди найдут способ нам противостоять, и тогда нам хана.
«И что ты предлагаешь?»
Как будто не очевидно.
— Я уже спросил: что ты умеешь? Исходя из этого будем строить дальнейшую стратегию.
«Яд. Я могу вырабатывать яд. Ещё могу маскироваться.»
— Сможешь изменить мою внешность? Сделать похожим на другого человека?
«Да.»
— Значит, нам нужны документы другого человека и его внешность. Тебя я буду называть Красный для удобства.
«Красный…
— Американский симбионт. Весьма популярен, хотя и та ещё тварь. Можно сказать, что он живой пример того, как нам с тобой действовать не следует.
Говоря это, я взбирался по стене на крышу. И снова, практически никаких усилий прикладывать для этого не пришлось. Тело, будто само знало, что надо делать. Хотя о чём я? Наверняка этот процесс на контроле у Красного. Вообще, такое чувство, что сейчас моё тело в большей степени контролирует именно он, а не я.
«Так и есть. Сейчас я контролирую тело, если я спрячусь, то контроль будет почти полностью на тебе.»
— И ты не боишься мне об этом говорить?
«Нет. Ты разумен и понимаешь, что я стал неотделимой частью тебя. Ну и я смогу не дать тебе навредить нам. Я знаю, ты хочешь жить не меньше меня, а я не хочу обратно в лабораторию. Не в моих интересах как-либо мешать нашему сосуществованию. Ты — человек, ты знаешь, что нужно делать, чтобы мы могли выжить, и я полагаюсь в этом вопросе на тебя.»
За время этого монолога симбионт ни разу не прервался, чтобы сделать вдох, да и голос был абсолютно спокойным и ровным для того, кто на всех порах летит по городу, используя выстреливающие из тела жгуты плоти. Стоп, а я хоть раз сделал вдох с тех пор, как оказался облачён в симбионта?
«Нет, не делал. Это и не требуется, мы дышим всей поверхностью тела.»
Тут же последовал ответ на мои мысли, что только доказало тот факт, что Красный преспокойно сидит у меня в голове.
В скором времени мы с симбионтом уже проникли в случайную квартиру, где жил какой-то богатей.
Небо окрасилось алым, когда симбионт доедал спящего мужчину. Если он реально сожрал моих соседей, то будет крайне подозрительно, если я выживу, так что числиться мне мёртвым в этой стране, а переехав, я смогу начать всё с чистого листа. Здесь же мне мелькать уже нельзя — загребут, глазом моргнуть не успею. И тогда у меня будет два пути: либо на операционный стол, либо меня убьёт кто-то из суперов по той простой причине, что понять, откуда начались нападения не составит никакого труда. Возможно, удастся доказать, что я себя не контролировал и тогда я отделаюсь лишь сроком. Пожизненным. Нет, такое не по мне, вот совсем. После этой ночи я умер для всех в этой стране, окончательно и бесповоротно.
— Так, а теперь нужно зеркало.
Сказал я уже своим голосом, когда симбионт спрятался внутри тела. Несмотря на то, что погода
«Я регулирую температуру тела. Удерживаю её в комфортных пределах.»
Прекрасно, значит, перегреться или переохладиться мне будет очень сложно.
«Не скажи. Слишком высокие или слишком низкие температуры я переносить не могу.»
— Печально. Ну, значит, будем всеми силами избегать контактов с холодильниками и печками.
Нервно пошутил я, ощущая практически физический дискомфорт от сложившейся ситуации. Всего за одну ночь я стал серийным убийцей, который даже не в курсе, как много человек порешил. Нет, так не пойдёт. Мне надо выжить и при этом сделать так, чтобы подобного не повторилось. Попробую начать жизнь с чистого листа. Скажем, в Америке. Там много суперов, так что будет несложно затеряться среди них и вести свою тихую жизнь. Может, наконец, семьёй обзаведусь…
Искомое я нашёл в ванной и тут же дал команду Красному изменить внешность. Под кожей задвигалась плоть симбионта, изменяя геометрию лица, скулы, челюсть, разрез глаз, длину волос, да даже пигментация изменилась, чёрт возьми! Красный действительно нечто. Через каких-то тридцать секунд из зеркала на меня смотрел совершенно другой человек.
— А как быть с поведением? Я же ничего о нём не знаю. Красный, ты можешь влезть в его память?
«Нет, я его съел, а не подключался к его голове. Я могу читать только мысли носителя.»
— Так, ладно. Тогда действовать надо быстро, чтобы никто ничего не понял и не заметил подмены.
Говорил я, быстрым шагом проходясь по квартире в поисках документов, одежды и заначки на чёрный день — пароля-то от карты я не знаю и узнать уже не смогу. Поторопился я, хотя, что ему мешало бы вызвать охрану? Тогда эта наша авантюра бы накрылась медным тазом. Остаётся только работать с тем, что есть.
«Что теперь, носитель?»
— Зови меня по имени — Иваном.
Поморщился я, застёгивая на груди чёрную рубашку. На какое-то время придётся забыть об Иване Семёнове и думать о себе как о Сергее Нитковом. Ну, это ненадолго. Как только сойду с самолёта — можно будет возвращаться к своему прежнему виду.
Можно, конечно, сесть в уголок и рефлексировать, ведь, моими руками было убито столько народу, но сейчас не время.
— «Срочные новости: этой ночью погибло тридцать шесть человек. Судя по всему, их съели прямо в собственных квартирах. Немногочисленные свидетели, которым посчастливилось выжить, сейчас проходят курс реабилитации у психиатров.»
Я встал у телевизора, который включил, чтобы послушать утренние новости, как вкопанный.
— Сколько человек ты схарчил?! Сорок?!
«Ты же слышал, тридцать шесть.»