Красный

Нуар Жаклин

— В моем мире мы кусаем, когда утверждаем права на кого-то. Должно быть, у тебя была потребность сделать это, потому что я твой, а ты моя, — хватка на моей шее стала сильнее. — Моя навсегда.

Не теряя времени, я вскочила с земли, схватив ближайший предмет одежды, и побежала. Таннер звал меня по имени, когда я отбежала от него на приличное расстояние.

Я знала, что он догонит меня в ближайшее время. И все равно бежала через лес, пытаясь всунуть свои ослабевшие руки в рукава. Я посмотрела вниз, когда поняла, какой

предмет одежды держу. Его рубашка.

Не имея другого выбора, я накинула ее на себя. Слава Богу, я маленькая, и рубашка висит на мне, как платье.

Зачем мне его кусать?

Оборотень. Оборотень. Оборотень, мой разум насмехается надо мной.

Еще более тревожный вопрос, почему я наслаждалась вкусом его крови так сильно? Почему я не просто утолила жажду, но и получила что-то еще?

Оборотни, пьющие кровь? Я думала, что это миф, как и вампиры — лишь рассказы моей тети. О Боже, нет.

У меня разболелась голова от всех этих вопросов, кишащих в ней.

Добежав до своего джипа, я дернула дверь, но она оказалась заперта. В отчаянии, я посмотрела на свою сумку и заметила, что у меня ничего нет: ни телефона, ни ключей, ни обуви. Истеричный крик вырвался из моего горла. Я не могу избежать этого, не могу убежать от него.

Страх — эмоция, которая заставляет человека делать невообразимые вещи. Даже самые сильные люди делают то, чего они обычно не сделали бы.

Я занесла руку, чтобы разбить стекло.

Мои запястья сжали, словно в тисках, останавливая меня.

Таннер.

Жар его тела, его запах и внутреннее спокойствие боролись с глубоко укоренившимся во мне страхом. Слезы покатились вниз по моим щекам, падая на наши соединенные руки, но он продолжал держать меня, пока я плакала.

Посмотрев на нас в окно машины, я увидела счастье и ужас, отражающиеся на наших лицах. Я знаю, что выбивание окна, чтобы сесть в машину, было идиотской идеей, потому что у меня даже нет ключей, чтобы завести машину. Хотя, я бы была на шаг ближе к спасению от кучи эмоций, которые грозили сломать меня.

— Сэди. Детка, не плачь.

Слезы продолжали капать, намочив руки. Не уверена, как долго мы так стояли, но со временем мои глаза стали слипаться.

Изнеможение взяло верх, и мое тело начало оседать. Таннер подхватил меня на руки и пошел. Я не знаю, куда она направляется, но мне все равно. Все мое тело начало болеть.

Сквозь мокрые ресницы я увидела красный грузовик. Должно быть, это его машина, так как прозвучал звук снятия сигнализации, когда мы приблизились. Таннер поставил меня на ноги на секунду, но мои ноги совсем не держали меня и я начала падать.

— Вау.

Таннер поймал меня, прежде чем я врезалась в грузовик, и хрипло засмеялся.

— В следующий раз я прослежу, чтобы ты съела энергетический батончик до того, как мы начнем. Не хочу, чтобы ты падала каждый раз.

Не отреагировав

на его шутку, я хмыкнула, что должно было быть ответом, но мышцы на моем лице как будто перестали работать. Мой мозг отказывался работать, и видимо, забирал с собой мое тело.

Открыв пассажирскую дверь, Таннер снова подхватил меня в свои объятия. От его обнаженной груди шло тепло, заставляя прижиматься к нему против моего желания. Мне было холодно и даже с его теплотой, мои зубы отбивали дробь. Я была в растерянности, потому что даже с этими странными ощущениями, я чувствовала себя в безопасности.

Безопасность. Это слово крутилось у меня в голове.

Посадив меня на сиденье, он потянулся, чтобы закрепить ремень безопасности. По крайней мере, я предполагала, что он это делает, так как почувствовала что-то крестообразное над моими коленями. Сил совсем не осталось, и я облокотилась на дверцу.

Он положил одну руку на мое обнаженное бедро, а другой коснулся лица, наклонив его в свою сторону. Его теплое дыхание ласкало мои губы и щеки. Температура наших тел абсолютно противоположная, но его прикосновение заставило меня дрожать то от холода, то от жары. Что со мной происходит?

Мои глаза закрылись, я потратила больше энергии, чем следовало. Таннер резко вдохнул и из его горла вырвался длинный, громкий рык, вызвав у меня дрожь. Двумя руками он обхватил мое лицо так, что стало больно. Он, кажется, был сосредоточен на чем-то, но я не была уверена, что именно заставило его отреагировать таким образом.

— Таннер… — невнятно произнесла я.

— Не знаю, какого хрена происходит, но я, черт возьми, исправлю это.

Отпустив мое лицо, он хлопнул дверью, сел на сиденье водителя, завел грузовик и тронулся с места.

Мое тело выгибалось от каждого толчка в машине. Стоны — единственные звуки, которые я могла издавать.

Жарко. Мне жарко… слишком жарко.

Я, наконец, смогла пробормотать понятное слово.

— Жарко.

Он включил кондиционер, но его оказалось недостаточно.

В конце концов, он опустил стекло. Прохладный осенний ветер вместе с холодным воздухом, выпускаемым кондиционером — этого оказалось достаточно, чтобы меня начала сотрясать дрожь.

Устроившись поудобнее, я собрала все силы, чтобы открыть глаза. Таннер так сильно сжимал руль, что его руки побелели от напряжения.

Моя голова склонилась вправо, в сторону холодного воздуха, врывающегося в грузовик. Я видела размытые цвета и могла только предположить, с какой запредельной скоростью мы ехали. И тут кое-что привлекло мое внимание.

Мои глаза были достаточно широко открыты, чтобы я могла увидеть себя в отражении бокового зеркала.

Мои глаза.

Дыхание застряло в горле. Мои зрачки... они... глубокого, темно-красного цвета.

Красные.