Красота как наказание
Шрифт:
Эта мысль выбила весь воздух из легких. Чтобы прогнать беспокойство, Анна стала перебирать драгоценности, лежащие в шкатулке на трюмо. Надела на пальцы несколько золотых колец, приложила к шее тоненькую цепочку с красивым камнем, украсила запястья сверкающими браслетами, но это занятие не помогло отвлечься от сумбурных мыслей. Она положила драгоценности обратно в шкатулку, и вдруг одна вещь привлекла ее внимание, – деревянный амулет с непонятными символами, с продетой в него черной веревочкой. От него исходила какая-то удивительно притягательная сила: невозможно было отвести взгляд или отложить украшение в сторону. Интересно, почему такая простая вещь лежит в одной шкатулке с ювелирными украшениями?
– Надень его. – Анна вздрогнула, услышав голос мужа.
Роман приблизился бесшумно, как хищник. Вид у него был бодрый и невозмутимый. И когда он проснулся? Еще минуту назад лежал в кровати с закрытыми глазами.
– Надеть что?
Вместо того чтобы отложить амулет, Анна крепко сжала его в руке. Странный холодок пробежал по коже, словно в руках было не украшение, а проводник. Проводник в другой, невидимый мир, в существование которого она отказывалась верить.
– Амулет.
– Зачем?
– Делай, как говорю.
Разум Анне не повиновался. Все произошло как во сне. Она разжала кулак, надела амулет, и сразу же почувствовала, как по телу прокатилась дрожь.
– Ты невероятно красивая! – восхищенно сказал Роман и начал перебирать пальцами ее темные кудри. Анна дернулась, но не от прикосновения, а от услышанных слов. В детстве ей очень хотелось быть красивой и привлекательной, а в юности, обретя, наконец, желанную красоту, она стала ненавидеть свое отражение в зеркале. И на то были свои причины…
Не шути с мертвыми, это опасно.
Голос из прошлого тревожно зазвенел в ушах и усилил дрожь. Чудовищная ночь, пропитанная запахом расплавленного воска, на миг пронеслась перед глазами. Как жаль, что ничего нельзя изменить! Теперь этот кошмар останется с нею на всю жизнь.
Голос мужа прогнал мрачные воспоминания:
– Знаешь, у тебя какая-то мистическая красота.
– Мистическая? – Анна рассмеялась. – Глупости!
– А вот и нет. Есть люди очень похожие друг на друга, как две капли воды… Разве это не мистика?
Он провел ладонью по ее изогнутым бровям, слегка коснулся пальцами щеки, спустился к губам, накрашенным бордовой помадой.
– Ты намекаешь, что я на кого-то похожа?
Вопрос прозвучал с ехидством, но Роман остался серьезным. Задумчиво очертил пальцем линию ее губ и выдохнул:
– Ты похожа на нее…
– На кого?
Он не ответил, только руку отдернул и отвел взгляд, словно испугался того, что сказал.
– На Маргариту? – догадалась Анна и нахмурилась, ожидая объяснений. Почему он сравнивает ее с погибшей сестрой? Все еще не может отпустить прошлое? Или происходит что-то, чего она пока не знает?
Роман опустился на кровать и задумчиво посмотрел на амулет.
– Женская красота – самая большая загадка в мире, – меланхолично произнес он. – Она дается лишь избранным, но для чего – для счастья или страдания?
Вопрос был риторическим. Анна промолчала, крепко сжимая в руке щетку для волос. Муж выбрал странную тему для разговора, который в итоге оборвался так же быстро, как и начался. Роман поднялся, подошел к шкафу и принялся одеваться.
– Сегодня еще много дел, – сказал он, застегивая пуговицы темной рубашки. – Много заказов. Люди умирают каждый день… В таком бизнесе нет выходных.
Анна кивнула. Вот и пусть уходит. Будет возможность подняться на второй этаж и осмотреться. Она быстро сняла амулет и положила его на трюмо. Давящее чувство в груди сразу же исчезло.
Дождавшись, пока автомобиль Романа скроется за высокими воротами, Анна накинула халат поверх ночной рубашки и выскользнула в коридор. Днем дом выглядел не таким мрачным. По крайней мере, из окон лился яркий солнечный свет, разбавляющий унылый полумрак комнат. Свечи, конечно же, не горели.
Воровато оглядевшись по сторонам, Анна осторожно поднялась наверх и очутилась на втором этаже.
Коридор здесь был таким же длинным и пустым, как внизу, только еще более темным. Анна дергала одну дверь за другой, но все они оказались запертыми. «К чему такая таинственность? – недоумевала она на обратном пути. – Никто просто так не будет закрывать дверь. Значит, есть что скрывать. Рано или поздно я все равно узнаю правду!»
Елена наверняка знала все о доме и его обитателях. Домработница как раз находилась на кухне, и Анна решила ее расспросить. С самым непринужденным видом устроилась за столом и пододвинула к себе вазочку с фруктами. Некоторое время сосредоточенно очищала от кожуры мандарин и наблюдала за тем, как женщина возится у плиты.
– Вам что-нибудь нужно? – обернулась Елена.
– Нет-нет, спасибо. Хотела просто поболтать.
Та ничего не сказала, но Анна заметила, как напряглись ее плечи, а уголки тонких губ слегка дрогнули.
Неужели тоже что-то скрывает?
– А вы давно здесь работаете? – невинно поинтересовалась Анна, буравя взглядом напряженную спину.
– Лет пятнадцать, может больше.
Отлично. Значит, хорошо знает семью Вершинских.
– Вот как! И вы были знакомы с родителями моего мужа?
Женщина не оборачивалась, будто боялась смотреть Анне в глаза.
– Только с отцом, – не сразу и без особой охоты ответила она. – Мать Романа Станиславовича умерла почти сразу, как я сюда устроилась.
– Как жаль… Роман никогда не рассказывал мне о своих родителях.
– Чему тут удивляться? Он не любит говорить о своей семье.
– Да, я заметила.
Анна нервно забарабанила пальцами по столу. Кислый мандарин безжалостно улетел в мусорную корзину.
– А еще вы хорошо знали Маргариту, да?