Красота по-русски
Шрифт:
В прихожую – сумка, кошелек, телефон, ключи. Документы и остальное барахло и так там болтаются.
Звонок в дверь – Зоя Львовна.
Васька выскочил из комнаты на звонок, когда Лена открывала дверь.
– О! – удивился и порадовался он. – Зоя Львовна!
И повернулся к Лене. С лица вмиг сошло веселое выражение, уступив место настороженности.
– Лена, что происходит?
Она указала ему жестом на кухню и вошла туда первой. Он за ней, и дверь прикрыл.
– У нас беда? – спросил совсем не мальчишеским голосом
– Нет! – твердо отрицала она.
– Неприятности?
– Ни беды, ни сложностей ни у нас с тобой, ни у близких нет!
– Лена! – потребовал он.
– Вась, не пугайся! Пугаться нечего, клянусь! Ни пугаться, ни опасаться, ни ждать беды, даю тебе честное слово! – уверенно сказала она.
Он успокоился, Лена увидела и помолилась про себя.
– Я не могу сейчас всего объяснить. Разберусь в ситуации и скажу.
– Ладно, – посмотрев на нее совсем не детским, мудрым взглядом, согласился мальчик. – Но ты понимаешь, что это против нашего уговора?
– Нет, не против! Я не обманываю и не говорю неправды!
– Но скрываешь что-то!
– Скрываю. Но потому что мне надо подумать. Понимаешь?
– Не очень, – проворчал Васька, – и когда ты мне скажешь?
– Завтра! – железно пообещала она.
– Ты по этим делам собралась?
Лена уже не могла разговаривать, так нелегко ей дались эти объяснения, кивнула только.
– Ладно, – разрешил Васька. – Раз не горе, не беда, не неприятности, езжай. Но чтобы это было первый и последний раз! Напридумывала тут секретничать!
Она обняла мальчика и крепко-крепко прижала к себе, поцеловала в макушку.
– Я тебя люблю, Васька.
– Я тебя тоже люблю, – обнимал он ее, – езжай уж, раз надумала!
У папы была четырехлетняя белая «Нива», большую часть времени стоявшая в гараже по причине не сильной занятости, используемая в основном в летний дачный сезон. Но всегда в идеальном состоянии, папа машинку берег и посвящал ей большую часть своего времени.
«Это надо сыграть!» – сказала себе Лена перед дверью родительской квартиры.
– Леночка! – открыла ей мама и обняла дочь. – Уж ночь скоро, куда ты собралась?
– Да, – отмахнулась Лена – как всегда, дела.
– Проходи! Чаю попьем, как там Василий?
– Лучший ученик! На олимпиаду по математике в следующем месяце пойдет!
– И молодец, – порадовалась дежурно мама, – проходи, раздевайся. Что ты в это пальто нарядилась? Мне оно никогда не нравилось, как похоронное!
Пальто длинное, до щиколоток, строгое, Лена надела его в спешке сборов – от промелькнувшей о нем мысли «свитер тонкий» – автоматически, забыв, что увидится с мамой, всегда комментирующей ее наряды, по большей части в критическом смысле.
– Нет, мам, некогда, – и прокричала в комнату: – Па!
– Футбол смотрит, – пояснила мама.
– Па! Ты мне ключи и документы дай, и я поеду! – крикнула еще раз Лена.
Отец вышел в прихожую.
– Чуть
– Да дела! Я на пару дней машину возьму! Все, пока, пока!
Выскочила за дверь и, не дожидаясь лифта, побежала по лестнице.
– Лена! – вдогонку ей кричала с площадки мама. – Пальто это больше не носи! И приезжайте в выходные следующие с Василием!
Лена не ответила, силы на лицедейство кончились.
Почему-то ей хотелось как можно скорее уехать от родительского дома и из этого района, где прошло ее детство, и она гнала, не думая куда! Оказавшись в центре, сбросила скорость, а вскоре и совсем остановилась, заняв место на обочине. Выключила мотор, откинулась на сиденье.
Что дальше?
Лена не могла никому рассказать, что болело, выло в ней сейчас, некому передать чувство вины, выворачивающего ей все внутренности! Вины и боли, скопившейся в душе!
Никто не знал! Вся мера ей одной досталась, и она ее несет, не делясь!
Невельская прикрыла глаза и потерла лицо ладонью. Она сможет загнать это поглубже и будет жить дальше, как жила до сих пор! Ведь жила же, справлялась?
Нет, подумала безысходно, теперь потрудней придется – вины прибавилось.
Лена открыла глаза и посмотрела на светящуюся вывеску магазина. Подумав, выбралась из машины и пошла купить сигарет.
Она не курила вообще.
Но случались в Лениной жизни моменты, когда сигарета спасала от шока. Иным помогает водка или спирт – ей нет!
Как тогда, в Афганистане, они стояли час на одном месте, боясь пошевелиться, когда проводник и сопровождавший их группу представитель одного из кланов договаривались с талибами, контролирующими этот участок дороги. Они громко переговаривались на своем гортанном языке, а талибы, человек двадцать, сидели на корточках вокруг Ленки и мужиков, держа «калашниковы» между ног, и смотрели на нее, презрительно улыбаясь.
– И что нам светит? – шепотом спросила она у Мишки, корреспондента НТВ, к группе которого они присоединились в этой командировке.
– Это смотря какое настроение у их командира. Могут пропустить или развернуть, могут в плен взять, а самое простое: постреляют спокойно – меньше хлопот.
И до последней минуты, когда уже шли к импровизированному шлагбауму из бревна и двух ящиков, они не знали, что их ожидает. А когда отъехали, не веря до конца, что их пропустили, Мишка сунул Лене сигарету в руку:
– Покури, полегчает.
Или когда Ленка так и не отпустила ментовского начальника, догнала в коридоре, задала свои неприятные вопросы и, довольная, сбегала по лестнице, и тут у нее на глазах взорвалась их машина! Лена не дошла до нее метров десять, и это спасло их всех. Потому что водитель с фотографом ждали ее, прячась от жары, в хилом тенечке одинокого клена.