Красота по-русски
Шрифт:
– Матвеичу отдельное великое спасибо за это. Но мы вернулись к главному вопросу, – перешла к делу Лена. – Что хочешь ты, сейчас и в будущем?
– Учиться, – без раздумий признался Васька. – Жить нормально, в семье. В институт поступить. Но у меня ни родных, ни семьи нет.
– Ты можешь закончить школу и в детском доме. Тебе по закону положено жилье при выходе из детского дома, и льготы при поступлении в высшее заведение, и пособие денежное. Ты такой вариант не рассматривал?
– Не подходит. Я не могу под замком и надзором. Там как в тюрьме: кто в авторитете, кто у параши. Дедовщина
– Ладно, Василий Федорович, предлагаю тебе пожить пока у меня, подлечиться, отъесться немного. Олег сказал, надо все анализы сдать. Сдадим, проверим здоровье твое. А там посмотрим, что нам делать. Как, принимаешь приглашение?
– А не боишься, что обворую и свалю?
– А что, есть искушение?
– Не решил пока.
– Ну, ты решай, а чтобы сильно не парился, предупрежу: квартира эта мне от бабушки досталась, я в ней и года не живу. Как видишь, брать здесь нечего. Золота-брильянтов у меня нет: обычные, как у всех, не хочется, а на дорогие не заработала пока. Денег в доме не держу, пользуюсь карточкой. Ну что, телик можешь взять, он старый, ноутбук я всегда с собой ношу. Иных ценностей не имею.
– Да я уж понял, – махнул рукой мальчик. И вдруг улыбнулся задорно: – Бедно живешь, Лена, я глазом зыркнул.
– Вась, я тебя не держу, если хочешь уйти, путь свободен, но если останешься, придется дома посидеть. Соседи тут ушлые, вмиг настучат куда надо, что у меня в доме чужой мальчик.
– Это понятно, – кивнул он. И степенно сообщил: – Останусь пока. Когда что решишь, скажешь.
А она уже решила окончательно! В тот самый момент, когда увидела его голого, худого, измотанного, всего в синяках и шрамах.
А вот как это реализовать, уже совсем другой вопрос!
Про усыновление и опекунство Елена Алексеевна Невельская знала многое и весьма подробно в свете той своей давней статьи, но все же пошла для консультации в службу опеки, где ей весьма доходчиво разъяснили, какой пакет документов необходимо собрать и что потребуется пройти, чтобы Васька смог жить с ней.
И не менее доходчиво серьезная дама средних лет обрисовала реалии:
– По закону-то усыновить вы его можете, если у мальчика нет близких родственников. И если у вас нет судимостей, тяжелых хронических заболеваний, инвалидности, вы не состоите на учете в психдиспансере, имеете постоянный, оговоренный в таких случаях материальный доход. Но ни один суд не даст своего разрешения в вашу пользу, и для этого есть масса причин.
– Какие?
– Девушка, послушайте меня, – доверительно, как «своей», сообщила ей тетка, – вы представляете, что вы хотите на себя взять? Во-первых, вам придется ребенка прописать, раз он из другого города. И ваша жилплощадь перестанет быть только вашей; во-вторых, вы выйдете замуж, зачем вам чужой ребенок? В-третьих, подростковый возраст, и вы не знаете, какой у мальчика характер, беспризорники все психически неуравновешенны, вы с ума сойдете! Да к тому же наследственность, наверняка родители – пьяницы. Кормить, поить, образование давать! Зачем вам это надо! Оставьте как есть, у нас хорошие детские дома!
У Ленки мозг закипал! И это говорит ответственный работник службы опеки! От осознания этого рехнуться можно, запросто!
Ленка
Оказалось, что никак! Никак не надо действовать!
Все опрошенные в один голос посоветовали горячо, как та бабища из опеки: «Забыть и даже не думать!» Никто ей, одинокой, незамужней женщине, не даст усыновить мальчика, опекунство возможно, но и про это «забудь и не сходи с ума!».
– Сейчас! – ответила всем доброжелателям и советчикам Невельская.
Но для начала – разговор с Василием Федоровичем. Пришла вечером с работы, посадила его в кухне за стол напротив себя.
– Василий Федорович, как ты смотришь на то, чтобы жить со мной?
– Насовсем?
– Насовсем!
– Лен, ты что, меня усыновить решила? – удивился он.
– Усыновить у нас может не получиться, не разрешат, потому что я не замужем, не олигарх или хотя бы рядом с этим статусом и не известная всей стране личность. А вот за опекунство мы можем побороться.
– И что оно нам даст?
– Официальную возможность жить вместе семьей, как мать и сын.
Васька задумался, отвернулся от нее, в окно смотрел долго, о чем-то размышляя, и спросил:
– Ты уверена, что тебе это надо? Это ведь не танцы в клубе, это сложно – ребенка растить, и это на всю жизнь.
– Я уверена! – решительно утвердила она. – Но у меня есть условие!
– Ну конечно, – усмехнулся он с сарказмом, – началось в колхозе утро! Ну, давай свои условия, послушаю.
Разумеется, Вася никому не верил, еще никто из людей не предоставил ему такую возможность – доверять им! С какого перепугу этот маленький взрослый мальчик должен доверять ей через неделю знакомства! Лена понимала, но твердо перечислила:
– Первое: полное взаимное доверие, абсолютное. И уважение, мое уважение у тебя уже есть, даже если ты не захочешь жить со мной. Второе: мы становимся настоящей семьей, мать и сын. Не в том смысле, что тебе надо меня мамой называть и усю-сю, а в том, что я мать и беру на себя всю меру ответственности и заботы за нашу семью и жизнь, а ты сын, принимающий и уважающий мое главенство и мои решения, и постараешься относиться ко мне как сын.
– Тогда и у меня есть условия, – выслушав ее, сообщил Васька. – Первое: мы договариваемся железно и навсегда никогда не врать друг другу, не скрывать ничего, не говорить неправды, даже чтобы не обидеть. Второе: все проблемы мы решаем вместе. И третье: ты не станешь относиться ко мне, как к глупому маленькому ребенку, которого надо учить жизни, а я обещаю не относиться к тебе, как к глупому взрослому.
– Я согласна на твои условия, – торжественно заверила Лена.
– А я на твои, – не менее торжественно пообещал Васька.
– Это значит, что ты хочешь жить со мной?
– Хочу. Очень, – признался в этот раз совсем по-детски Васька.
Ленка еле удержалась от слез! Нельзя!
– Я рада. Но нам предстоит нелегкая борьба за это.
– Мы справимся. Мы же вдвоем теперь! – улыбнулся мальчик.
– Предупреждаю, прежде чем ты окончательно решишься, – разъясняла Лена, – это будет очень нелегко. Нам придется отвезти тебя в приемник, оттуда тебя отправят в Казань, в твой детский дом.