Кратчайшее расстояние
Шрифт:
– Давайте погуляем? Тут рынок есть.
– Люда, ну что тут на рынке есть, чего у нас нет?
– Купим мяса на новый год, рыбы. Фруктов! Колбасы хочу сухой, салат с корейской морковью и мороженого... И конфет с кокосовой начинкой... Игорь, поехали!
Свекровь с мамой переглянулись и полезли назад.
Надо было сообразить, что в последний выходной перед новогодними праздниками везде будет народ и очереди. Где-то между мандаринами и селедкой у меня заболел живот. В толкотне и суете я выстояла очередь ради любимых конфет, выбралась из павильона и замерла. На прилавке с новогодними
– Мам, вы где? Когда ты мне звонила? Прямо десять раз звонила? Ну, не слышала. Да, идем уже. Они у машины, - сообщила я хмурому Игорю.
– Едем наконец, - муж сердился - я уже полчаса морщилась, а он не мог меня с рынка увести, потому что словами я не убеждалась, а руки у него были заняты.
– Едем, - я взяла его под руку.
– Игореш, да нормально я себя чувствую, не беспокойся. Я же женщина опытная, пойму, если рожать соберусь.
Мы вышли на парковку, пошли не торопясь, что бы не поскользнуться на утоптанном снегу, в сторону своей машины. Я вдруг устала, как будто усталость на меня одели, как пальто. Игорь нажал на брелок, недовольные нагруженные мамы обернулись на звук сигнализации.
– Дура я, согласилась, - ругалась мама, сгружая пакеты в багажник.
– Послушала тебя, думала, правда на часок заедем, прогуляемся. Время второй час!
– Ладно тебе, мам, - вяло отбивалась я, открывая дверь и пытаясь задрать ногу на подножку.
– Мила, погоди, помогу, - выглянул из-за машины муж.
И тут...
– Мама, возьми у меня пакет. Осторожно, там игрушки елочные, стеклянные, - свекровь подошла, тревожно взглянула на меня.
– Игорь, поехали.
– Что?
– они все меня окружили, как омоновцы.
– У меня воды отошли. Тут есть роддом?
Через сутки.
– Людмила Евгеньевна, покормите?
– в палату заглянула медсестра.
– Давай, Юля. Все равно сцеживать, у меня молокозавод на троих работает, вхолостую, - я положила сыночка в кроватку, подняла бортик.
– Что, у мамы молока нет?
– Нет у него мамы, - медсестра передала мне малыша.
– Спасибо вам.
– Отказничок?
– у меня сердце сжалось. Как можно от своего ребенка отказаться?
– Нет, умерла. Вы извините, я отойду. Как покормите, позвоните, я заберу.
Маленький чужой человечек сосал грудь, а я его рассматривала. Синие глазки, красные щеки, в слишком маленьком чепчике. Крохотные кулачки, бирка. 'Мальчик, вес 3900, рост 54'. Ничей...
Игорь приехал в тот же вечер, перед вечерним кормлением. Выслушал меня.
– Возьмем, конечно. Вырастим, - посмотрел на наших сыновей.
– Мила, а нам его сразу отдадут?
Взяла мужа за руку, потянула, что бы наклонился, поцеловала долго, благодарно.
– Ты лучший мужчина на свете, любимый, - он сел рядом со мной, обнял.
– Что надо сделать? Бумажки собрать?
– Угу. Я у завотделением
– Правильно, то кошек-собак подбирала, теперь чужих детей начала.
– Люда, ты что выдумала-то? Зачем он вам? Своих четверо уже!
Пресс-конференция по скайпу с родителями длилась уже полчаса. На нашу новость родители Игоря отреагировали сдержанно, мои - бурно.
– Мама, папа!
– я не рассердилась. Я была разочарована и расстроена.
– Как вы можете?! Это наше с Игорем решение, и я не 'одумаюсь'. Мама, я надеялась, что ты меня поймешь и поддержишь! Папа, а ты? Ты самый добрый человек на свете!
– Мила, ты не думай, я ничего, - папа крякнул смущенно.
– Сколько случаев-то было - мать найдется, или родственники какие. Отберут. Или он узнает, что приемный, родню искать будет. И тебе, и внучатам стресс. Я ж за тебя беспокоюсь!
– Доченька, ну, сама подумай! Кто у него мать, отец? А если больной, или наследственность плохая?
– Мама, а если бы я была больная или воровать пошла, ты меня в детдом бы сдала? А если бы близняшки родились с дефектами, как доброходы ванговали, их в детдом?
– Что ты сравниваешь-то?
– возмутилась мама.
– Родные дети и есть родные
– Он мне тоже родной!
– я разрыдалась, уткнувшись в ладони.
– Делайте что хотите, думайте, что хотите, я его все равно возьму!
Отключилась, поплакала, упорно игнорируя жужжание планшета. Звякнул телефон. Смс от мужа: 'Ответь, а то тут скорую надо вызывать'. Ответила.
– Люда, доченька! Прости ты нас! Делай, как знаешь, только у меня за тебя душа болит!
– заголосила зареванная мама.
– Милка, ты это тоже... Что сразу ругаться? Расскажи толком - что, как?
– В один день со мной девочка его родила молоденькая, только восемнадцать исполнилось. Порок сердца. Детдомовская, кто их там обследует и наблюдает? Обнаружили, когда беременная на учет встала. От аборта отказалась, Фиалка Атауловна, ее врач, рассказала. Почти весь срок на сохранении отлежала, не навещал никто. Все медсестры говорят - приветливая, скромная, тихая. Очень родить хотела, говорила, рожу - семья у меня будет. Так малыша любила, все соблюдала, что говорили - и режим, и...
– я опять плакала.
– Он здоровенький совсем, она ему свою жизнь...
Тридцатое декабря.
– Милка, скажи, который все же наш?
После бурной встречи - семья сгрудилась вокруг малышей, близняшки пищали, трогали крошечные ручки и ножки, просились подержать, взрослые гомонили - наступило затишье. Я поела, помылась, и теперь сидела у камина, сушила волосы. Рядом дети спали в переносках.
– Оба наши, пап.
– Да наши, что уж. Но родила-то ты которого?
– Пап!
– Что тут думать-то?
– свекор подошел.
– Я как увидел, сразу понял - этот вот. На батю моего похож, и волос черный, в нашу родню. С Вадькой на одно лицо будет.