Край Галактики. Трущобная Крыса
Шрифт:
Перелёт занял почти две недели. К концу полёта Максим достиг крайней степени отчаяния. Ему казалось, будто они до конца времён будут лететь в этой железной коробке к неведомой цели через невообразимые бездны безвоздушного пространства. Поэтому, когда по корабельной связи прозвучал голос Джама, приглашающий его в капитанскую рубку, юноша отправился туда бегом.
— Хотел показать тебе место, где придётся работать, — заговорил лубасири, оглядев запыхавшегося гопа с ног до головы. — Система Инфиру, территория Свободных миров.
Максим жадно вгляделся в чернильный бархат космоса, простиравшегося вокруг их корабля. Кроме яркой звезды, явно выступавшей центром системы, он первое время ничего обнаружить не мог. Пилот, видя растерянность молодого пассажира, показал ему, куда именно нужно смотреть.
— Планета Инфиру, единственная обитаемая планета системы. Здесь проживает основная масса населения, много городов и всяких промышленных объектов. Провинция, но весьма развитая.
Максим разглядывал небольшое красноватое пятнышко, на которое указал пилот. Тот, тем временем, продолжал:
— Рядом можно разглядеть космическую станцию «Зонора». Не самое приятное место, но именно там ты будешь сбывать добытую руду. Верно я говорю, господин Илли?
Джам кивнул и произнёс:
— А вот там ты можешь разглядеть пояс астероидов. Там ты найдёшь то, что поможет тебе стать свободным человеком.
Часть 3
13 января 1 года
Ботинки еле слышно щёлкнули, активируя гравитационные захваты в подошвах. Теперь Максим мог не бояться улететь в открытый космос при первом неосторожном движении. Переведя дух, он оглядел серый булыжник, который на сегодня станет местом его поисков. Диаметром километра полтора, астероид, если верить показаниям датчиков, должен был быть вместилищем больших запасов тяжёлых металлов. Если, конечно, анализатор не подведёт его, как в прошлый раз. Мэд обернулся, поглядев на «Крошку Салли». Именно так назывался небольшой грузовоз, который предоставил ему Джам в качестве рабочего транспорта. Как и скафандр «Ласело XVI», устаревшая модель, намного более примитивная в сравнении с той, что он пользовался во время виртуального обучения. Автономность данного скафандра составляла всего три часа, после чего приходилось возвращаться на борт корабля, дабы произвести цикл перезарядки.
Мешковатый, тяжёлый костюм, пояс-разгрузка со множеством карманов, большой реактивный ранец с батареей на спине, массивный шлем, полностью закрывающий голову, так, что смотреть можно было только через окуляры камер — такая одёжка не предвещает лёгкой прогулки. Действительно, работать в таком даже в условиях практически полного отсутствия гравитации было делом нелёгким. Поэтому небольшой рабочий цикл был для Максима скорее благом, нежели недостатком. Так можно было отдохнуть между сменами.
Работа космического шахтёра оказалась изматывающим и крайне неблагодарным делом. Прежде всего, большинство летающих в поясе астероидов булыжников являлись по факту простыми пустышками, не содержащими и грана полезных ископаемых. Значительная часть остальных содержала лишь распространённые минералы, стоимость которых едва окупалась ценой расходных материалов и потраченного топлива. И лишь незначительная доля, совсем крохотная, могла иметь внутри себя то, что потенциально было способно принести прибыль.
Все прошедшие с момента прибытия в систему Инфиру дни Максим пахал, как проклятый. Он прилетал на астероид, запускал анализатор, определял возможное место месторождения, после чего начинал процесс добычи. Делать это приходилось вручную, с помощью персонального бура, отбойного молотка и промышленного лазера. Инструменты не самые удобные, но ничего лучше Джам предоставить не мог.
Самым обидным было то, что вся эта «пахота» не приносила значительной прибыли. По сути, Максим едва отрабатывал собственное пропитание и аренду оборудования. Работодатель не выказывал никаких сожалений или возмущения, но молодой гоп и так понимал, что Илли требовалось нечто большее. Его небольшая частная контора, где работало не больше дюжины шахтёров, едва сводила концы с концами. Лубасири относился к ситуации стоически, готовый, если нужно, развивать предприятие медленно и уверенно. Вот только Максима это не устраивало. Провести пять десятков лет в открытом космосе, ковыряясь в астероидах — такое себе приключение!
Спасало только одно — у него над душой никто не стоял. Никто не контролировал процесс, не зудел, не указывал. Максим был предоставлен сам себе. Всё, что требовалось — набрать достаточное количество полезных ископаемых, чтобы уложиться в норму. А больше ничего работодателя не интересовало.
Жаль только, что заняться чем-нибудь другим, более интересным, в космосе было просто нечем. Максим пытался было смотреть сериалы и даже слушать местные аудиокниги, но ни то, ни другое не приносило ему особого удовольствия. Музыка в Империи была крайне специфической для землянина, поэтому её Максим тоже через некоторое время отбросил.
Он снова вернулся к воспоминаниям. Только теперь, кроме тоски по Земле, прибавилась и ностальгия по временам, когда они с Элен учились быть космическими шахтёрами. Голограмма девушки стала настоящей отдушиной для юноши, он ежедневно проводил не один час, разглядывая её. С каждым днём, который проходил в этом скучном месте, образ Элен становился всё более и более волшебным, притягательным и желанным. Разумеется, вместе с этим крепла и любовь к ней. Любовь и тоска, которую она несла с собой.
Максим опустился на колено, снимая с пояса бур. Он походил на земную электродрель, только более тяжёлую и громоздкую. В условиях нормальной силы тяжести гопу не хватило бы силы, чтобы даже просто поднять его, но здесь, где гравитация почти отсутствовала, он мог работать с этим инструментом без значительных усилий. Нажав кнопку включения, шахтёр принялся сверлить отверстие. Углубившись на полметра, Максим выключил бур, вернул его на пояс, а затем извлёк из кармана разгрузки взрывной заряд. Небольшая, длиной с ладонь, палочка толщиной с палец. Эти заряды, размещённые в нескольких местах, подрывались дистанционно. После чего анализатор, обрабатывая взрывные волны, распространяющиеся в толще породы, составлял подробную карту подземных залежей и пустот.
Разместив ещё четыре заряда в определённых, заранее просчитанных местах, Максим вернулся к «Крошке Салли». Подрыв предписывалось проводить с борта судна, во избежание возможных непредвиденных ситуаций. Бредовая, на взгляд юноши, инструкция, но выполнять её было необходимо. Нарушение, будучи обнаруженным, каралось чрезвычайно большим штрафом. Рисковать Максим не собирался. Поднявшись на борт, он активировал подрыв с помощью нейро-шунта. Начался обратный отсчёт. В ожидании взрыва Максим извлёк из кармана карточку с изображением Элен. Взглянув на улыбающееся милое лицо, юноша с грустью вспомнил о совместных беседах, о восхищении девушки космосом.