Крайняя мера
Шрифт:
— Жанна Шерстякова, — быстро вспомнила я фамилию, которую называла Киска. — Если я не появлюсь, то пусть подъезжает на Краснова, пять. Я сейчас нахожусь у знакомых…
— Все, вызов принят, — обнадежила меня диспетчер. — Желаю приятно провести время.
Я положила трубку на аппарат и с улыбкой посмотрела на Корнелюка.
— Ну что, вперед? Надеюсь, что мы успеем к шести. Бери инструмент с собой и поехали.
Футляр со скрипкой мы поместили на заднее сиденье автомобиля. Дима уселся рядом и, пристегнувшись, устроился поудобнее.
— А как ты намерена беседовать
— Если сам не захочет стать инвалидом — побеседует, — мрачно пообещала я.
Я быстро гнала свой «Фольксваген» к городскому парку. К сожалению, прямая трасса была нам заказана — велись очередные дорожные работы, асфальт был вскрыт на протяжении целого квартала, и в углублениях копошились молодцы в ярких пыльных жилетах.
Пришлось ехать в объезд, и я потеряла минут восемь-девять. Бросив автомобиль прямо у входа в парк, я выскочила из машины и, дав Мите знак поторапливаться, бросилась к высоким воротам.
Кажется, мы успели. Прямо по направлению к нам, метрах в пятидесяти, аккуратно причесанный молодой человек катил кресло с пожилой женщиной. Похоже, то, что нам надо.
— На ловца и зверь бежит, — мрачно проговорила я, прислоняясь спиной к столбу и прикуривая сигарету. — Сейчас мы с этим Жоржиком и побеседуем. Ты его раньше видел когда-нибудь?
Митя присмотрелся и, виновато взглянув на меня, покачал головой.
Я дождалась, пока коляска поравняется с нами, и сделала шаг вперед.
— Тамара Сергеевна, если не ошибаюсь? — вежливо спросила я.
Дама в кресле подняла голову, украшенную тщательно завитыми седыми буклями, и, настороженно улыбнувшись, кивнула.
— А вы — Жорж? — полувопросительно обратилась я к молодому человеку.
— Да, совершенно верно, — пролепетал тот. — А вы кто будете?
Жорж волновался. Я заметила, как разом потухла его улыбка, когда, проехав один метр, он вдруг увидел сидящего на скамейке Корнелюка — до того времени Митя был скрыт от его глаз широким полукругом кустарника. Мой клиент с нескрываемым интересом изучал парочку, которую мы подкараулили, и казался абсолютно спокойным. Похоже, память Мите действительно не изменила, и Корнелюк никогда раньше не видел этих людей. А вот Жорж явно узнал Митю и перепугался не на шутку.
— Меня зовут Женя, и я от Киски, — отрекомендовалась я. — Это мой друг Дмитрий. Нам надо с вами переговорить. Найдется минут пять?
— Да, конечно, — с готовностью отозвался Жоржик. — Только мне нужно проводить Тамару Сергеевну. Мы можем поговорить во время ходьбы, потому что у меня потом срочное дело и придется…
— Не придется, — заверила я его. — Считайте, что вызов на Краснова отменен.
— Так это вы звонили? — неприятно удивился Жорж. — Но с какой стати…
— Я все объясню, — пообещала я. — Вопрос в том, захотите ли вы говорить при Тамаре Сергеевне или все-таки уделите нам какое-то время.
Жорж беспомощно оглянулся. Он сунул руку в карман пиджака и достал сотовый телефон, но я вырвала у него из рук аппарат и спрятала его к себе в сумочку. Жорж даже не подумал сопротивляться.
— Что
— Все хорошо, не волнуйтесь, — произнес он, наклонившись к своей спутнице. — Сейчас я доставлю вас домой, а потом перезвоню. Это всего лишь недоразумение, и я приму нужные меры. Только не беспокойтесь ради бога, у вас ведь сердце…
— У всех сердце, — буркнула я. — А кое у кого еще и мозги имеются. И этот кое-кто не будет суетиться, если вспомнит про своего дружка по имени Федя. Ты усек, что с нами лучше вести себя без глупостей, Егорушка? Мы просто поговорим и расстанемся, а вот если начнешь выеживаться, то с тобой захочет побеседовать Коля Крюков, а это уже совсем другая опера.
— Все понял, — с готовностью кивнул Жорж, — хотите поговорить — пожалуйста. Интеллигентные люди всегда могут договориться.
— О чем? — вдруг спросила прикованная к своему средству передвижения Тамара Сергеевна. Дама-инвалид была сильно напугана и наверняка бы заорала во все горло «режут-убивают», если бы не боялась, что мы с Митей можем причинить вред ее обожаемому кавалеру. — Я ничего не понимаю, Егорушка, чего от тебя хотят эти люди?
— А они сейчас сами и расскажут, — «успокоил» ее Жорж. — Мы просто поговорим…
Он медленно катил кресло-коляску по асфальту, огибая выступы — сквозь старую кладку местами пробивалась трава, и аккуратно приподнимал колеса, когда возникала необходимость перекатить кресло через бордюр.
Парк остался позади нас, и минут пятнадцать мы вчетвером не торопясь двигались по аллее бульвара, где сновал народ, радующийся неожиданному осеннему подарку — солнечному деньку.
Я отметила, что Жорж вдруг снова обрел уверенность в себе. Неужели что-то заставило его понять, что мы с Митей не представляем для него опасности? Или он просто притворяется? Неужели он такой хороший актер? Снова появилась исчезнувшая было осанка, вернулся какой-то налет бесшабашности и светскости.
У меня возникло ощущение, что сейчас что-то произошло, что-то очень важное, а я не могу разобраться, что же именно. Но, как бы там ни было, поставленной цели я достигла — Жоржик был передо мной. Более того, он готов был отвечать, и не только из-за страха. Что ж, будем говорить…
— Так что у вас ко мне? — спросил первым Жорж. — Не тяните время. Хоть ваш вызов и ложный, у меня все равно по горло работы.
— Как вам будет угодно, Егор, тем паче что мы с другом тоже не бездельники, — проговорила я, мельком бросив взгляд на старающуюся сохранять спокойствие Тамару Сергеевну.
Госпожа Самсонова чинно сидела в кресле, сложив на груди руки и поджав губы. Когда коляска чуть колыхалась, пудра с ее завитых буклей сыпалась на воротник черной кофты, образуя розовый пахучий налет.
— Что за дела у вас были с Федей? — первый вопрос. И не надо говорить, что нас это не касается, — предупредила я. — Очень даже касается.
— У меня? С Федей? — скривился Жорж. — Вот уж с кем не хотел бы я иметь никаких дел. Я встречался с ним недавно, но по просьбе третьих лиц.
— А если поподробнее?