Кража
Шрифт:
– Но ведь это празднество затеяно с целью собрать деньги для бедных, – вмешалась Бриджит, отметая извинения. – А что касается нашего прихода, то дедушка бесконечно благодарен вам за помощь. Мы с Эриком сочтем за честь помочь вам хоть в чем-нибудь.
Пирс повернулся к Дафни, и взгляд его был красноречивее слов:
– Ты ведь не обидишься, Снежинка? Я провожу графа и графиню в мой кабинет.
– Разумеется, нет. – Она поняла его безмолвное послание. – Мы с Ноэль прекрасно проведем время, развлекая друг друга. Не так ли? – И она одарила
Пирс, Бриджит и Эрик удалились. Ноэль с задумчивым видом сделала было шаг вслед за ними, но рядом с ней появился Карстон:
– Леди Ноэль, не окажете ли честь подарить мне этот танец?
Увидев, как ее родители исчезли за дверью, она нехотя повернулась к Карстону:
– Конечно, милорд, я буду счастлива. Благодарю вас. Он предложил ей руку и повел в центр залы. Пирс проводил Эрика и Бриджит в свой кабинет и закрыл за ними дверь,
– Чем мы можем быть полезны? – спросил Эрик, с недоумением оглядывая пустое бюро. Эшфорд стоял у окна, казалось, погруженный в созерцание пейзажа. – Ваш отец сказал, что у вас возник вопрос, имеющий отношение к нашему приходу. Мы пришли помочь вам…
– Ах, – Эшфорд ответил полуулыбкой, – острый ум отца неустанно поражает меня. – Он медленно приблизился к Эрику и Бриджит, знаком предлагая им сесть. – Благодарю вас за то, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу. У меня и в самом деле есть вопрос к вам. Но он не имеет никакого отношения к вашему приходу. Это было просто предлогом, который придумал отец, чтобы устроить наш разговор.
– Пока не понимаю вас, – пробормотала Бриджит, садясь в кресло. – О чем же пойдет разговор, лорд Тремлетт?
– О Ноэль.
Эрик, собиравшийся уже сесть.в кресло, на мгновение замер:
– Вы вызвали нас поговорить о Ноэль? Но почему?
– Потому что у меня есть основания предполагать, что она в опасности.
Эрик, по-видимому, никак не ожидал такого ответа. – В опасности? – повторил он, будто не веря своим ушам. – Не можете ли вы пояснить…
– Ее причины – кровные узы с Бариччи.
В комнате повисло тяжелое молчание.
Бриджит заговорила первая:
– Ноэль рассказала вам об этих узах?
– Нет. Я знаю о Франко Бариччи почти все. Знал и о его предосудительном поведении в отношении женщин, но это лишь малая толика его преступлений. Лицо Эрика приобрело пепельный оттенок.
– Пожалуйста, объясните нам все по порядку.
– Я и собираюсь это сделать. И Эшфорд рассказал им о своих расследованиях дел о пропавших картинах, о подозрениях относительно причастности Бариччи к кражам, о своем решении доказать, что Бариччи – преступник, и засадить его за решетку. – Я знаю, что негодяй виновен. Более того, он знает, что мне это известно. Дело за малым – неоспоримыми доказательствами его вины.
– Но при чем здесь Ноэль? – перебил его Эрик нетерпеливо. – Вы использовали мою дочь, обманули ее, заставили поверить в то, что вам приятно ее общество, а на самом деле хотели только вытащить из нее сведения
– Если бы дело обстояло так, я был бы не менее презренным негодяем, чем Бариччи. – возразил Эшфорд. – Я не использую женщин, лорд Фаррингтон. Нет, я не использую вашу дочь. Да, я познакомился с ней в надежде узнать что-то новое о Бариччи, но это произошло случайно, и об этом я уже рассказал Ноэль. – Он поднял руку, призывая выслушать его до конца: – Мыт поговорим позже о наших отношениях с Ноэль. Даю вам слово. Но позвольте прежде сказать о Бариччи все, что я собирался. В тот день, когда Ноэль посетила его галерею, он узнал о ее визите и послал за ней. Вам это известно?
– Да.
– Она рассказала вам, что я проводил ее и горничную в галерею?
– Да, Тремлетт, – снова язвительно заметил Эрик. – Вас может удивить это, но если не считать ее эскапады, а именно этого ее импульсивного путешествия в Лондон, Ноэль не имеет обыкновения что-либо скрывать от нас.
– Нет, это меня ничуть не удивляет. Ноэль на редкость открытая и честная девушка. К тому же она любит вас обоих всем сердцем. Возможно, именно эта любовь и заставила ее кое-что опустить в своем рассказе о поездке в Лондон.
– Что же именно?
– То, что Бариччи особенно заинтересовало, насколько хорошо мы знакомы с Ноэль и какую роль я играю в ее жизни. Он расспрашивал ее о наших отношениях весьма обстоятельно, а уж к какому заключению пришел – это на его совести.
– Ясно одно, – в волнении Бриджит приложила ладони к пылающим щекам, – Бариччи заподозрил, что Ноэль причастна к вашему расследованию.
– Совершенно верно, – согласился Эшфорд. – Да и Ноэль считает так же. Она поняла, почему я кружу вокруг Бариччи как ястреб, а он всеми фибрами души ненавидит меня и мечтает устранить со своего пути.
У Эрика вырвался стон:
– Как?
– О, он готов использовать любые средства, которые окажутся у него под рукой. – Эшфорд помолчал, затем сказал: – Таким средством может стать и Ноэль. Как вам хорошо известно, для Бариччи женщины не более чем пешки в его игре. Чтобы добиться своих целей, он совращает их.
– Да, мне это известно.
– Так вот, – Эшфорд старательно подбирал слова, – и всех других мужчин, в том числе и меня, он считает способными на подобную подлость.
Кровь отхлынула от щек Эрика, он стал белее мела.
– Не хотите ли вы сказать…
– Нет-нет, Бариччи для своей цели выбрал другого – обаятельного и молодого, задача которого выяснить, насколько Ноэль вовлечена в мою деятельность и что ей известно. – Это домыслы или факты? – Факты. По крайней мере то, что касается эмиссара Бариччи, засланного в Фаррингтон-Мэнор. Однако вопреки его ожиданиям Ноэль разгадала его план, едва встретившись с ним. И теперь намерена использовать его против Бариччи.
– Значит, речь об этом портретисте, – задумчиво произнес Эрик, и в тоне его прозвучала горечь.