Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2

Тайецкий Тимофей

Почему направились именно сюда?

Я остановился и повернулся, чтобы рассмотреть их повнимательнее. Мои инстинкты кричали о предупреждении, которое нельзя было проигнорировать. Или, возможно, я уже был на грани опасности.

— Видите их доспехи? — спросил Добрыня, облизывая губы с нервным нетерпением.

— Пока нет. Помоги с якорем, — приказал я ему.

Ведущие всадники замедлили темп, когда заметили, что за ними наблюдают. Потом,

словно получив команду, половина из них резко рванула к нам. Остальные выстроились строем, готовясь к выстрелам из луков. Я узнал их, и кислота взбурлила в моем желудке снова.

— Паромщик, вытаскивай нас отсюда! — с тревогой приказал я Даниле. Ему только что удалось поднять каменный якорь из воды при помощи Добрыни.

Паромщик взглянул в мою сторону, на его лице отразилась тревога. Это была не полномасштабная атака, но близкая к этому. Лошади, которые приближались к нам, казались ранеными.

— Поторопись, дурак! — взорвался я и оглядел плавучий плот в поисках укрытия.

Конечно, понимая, что там ничего нет.

— Во что это превратилось, — пытался сказать паромщик, но внезапно в небе засвистели стрелы. Их первоначальный полет затерялся в шуме бурлящей реки. Двое местных моментально упали, но остальные промахнулись. Лишь пара стрел упала в воду в метре от плота.

— Шевелись, черт возьми! — взревел я и начал дергать за веревки, пытаясь заставить плот двигаться. Добрыня следом за мной. Это кажется выбило паромщика из ступора и он сам начал тянуть за веревку.

Когда наш плот начал отдаляться от берега, первые всадники начали атаковать местных жителей, словно призраки.

Я не видел других подробностей о том, что происходило на берегу реки. Но одна стрела попала в сына паромщика, ошеломленно стоявшего на своем плоту, и пронзила его правое бедро. Он застонал, схватившись за рану, и, спотыкаясь, двинулся вперед. В этот момент три стрелы достигли нашего плота и вонзились в бревна.

Ублюдки нашли выход.

— Сын! — закричал паромщик, увидев, как парень упал на палубу своего плота. Теперь он остался позади нас у причала, с еще двумя стрелами в спине. — Нет! Боги! Нет!

Встревоженный мужик отпустил веревку, и перепрыгнул через перила в реку. Он пытался вернуться, чтобы помочь своему ребенку.

Ужасная идея. Слишком сильное течение тянуло его все дальше от берега. Пока он не сдался и не пошел ко дну. Мы молча наблюдали, как он тонет, и все это в течение пары минут. Даже меньше.

— Боги. Мы все умрем, — прошептал кто-то позади.

— Добрыня тяни веревку! Олаф, иди сюда! — рявкнул я, взяв на себя ответственность и выводя всех из уныния. И как раз вовремя. Начался еще один залп от приближающейся группы конных лучников.

Я пригнулся и прыгнул за ящиками с припасами. Стрелы попали в затопленную палубу плота и сломались, некоторые застряли. Перекатился, вода плеснула мне в лицо. Положил руку на большой квадратный щит и вытащил его.

— Тяни!

Я мгновенно повернулся, бросаясь обратно к Добрыне и Олафу. Их тяжелое дыхание звучало громко, вены на шеях стали темно-красными и набухли. Я передал Олафу щит, который он надел на спину, заняв место в конце линии. Я бы хотел встать перед ними обоими, но Матвей остановил меня, положив руку на мое колено.

— Помогите женщинам, вы слишком ценны, — прошипел домовой, его взгляд был свирепым.

Один из наших мулов закашлялся кровью и упал на колени, стрелы пронзили его спину.

Подсобите государь! — Добрыня призвал на помощь.

Мне пришлось действовать, и я не медлил.

— Укрыться у лошадей! — крикнул я девушкам, сам лихорадочно проверяя привязи животных. Плот трясло во все стороны, река ревела под нами, а лошади фыркали и ржали от испуга. Добрыня командовал, поддерживая темп, когда мы пересекли середину реки. Новые стрелы продолжали свистеть в нашу сторону. Мои нервы были напряжены.

— Тяни!

Почти все лучники стреляли в нашу сторону с берега. Но, к счастью, мы медленно, но уверенно отдалялись от них. Тем не менее, мы оставались привлекательной мишенью. За полчаса мы потеряли еще двух животных — лошадь и мула, прежде чем достигли берега. Все мы были измотаны, даже женщины, которые лишь помогали Олафу на последних метрах.

— Они готовят еще один плот! — проорал Добрыня, пытаясь сплюнуть пересохшим ртом.

— Да, — пробормотал я, сжимая челюсти от гнева. Нет выхода, пришлось принять это решение. Мои пальцы с трудом развязывали веревки на шеях животных.

— Алтынсу, прикажи девушкам распределить припасы. Ты едешь со мной. Девчонки возьмут твою кобылу. Я пристально осмотрел оставшееся стадо, добавив. — Оставьте осла.

Этот день принес мне много проблем, и зловещее создание с острыми зубами приблизилось. Сверкающие глаза, полные мстительного раздражения, и дикий рев…

— И-и-а-а-а!

С тех пор я решил, что больше никогда не позволю Олафу красть животных без моего пристального внимания.

Алтынсу закричала, впившись ногтями в мою шею, когда наша лошадь перепрыгнула через перила. Я почувствовал удар по своей избитой спине. Приземлившись лошадь фыркнула в ответ, и бросилась вперед, через лимонную чащу.

Маленькие плоды, свисающие с ветвей, били меня по лицу и груди. Твердые как камни, они взрывались при ударе, брызгая кислым соком.

— ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — Я выругался, нырнув под мясистую ветку, увешанную плодами. Их было так много, что ими можно было бы забить человека до смерти. Затем повернул лошадь направо, на узкую тропинку, присоединяясь к остальным.