Кремлевский Сурок

Комков Сергей Константинович

2

Сурка разбудил неожиданный резкий стук двери. Она хлопнула так, что чуть было не слетела с петель.

— Ну, ты, Владик, даешь! Ты зачем притащил в Кремль к шефу этих козлов из «Единства»? Они ведь ни хрена не соображают. Когда мы от них Грузнова забрали, совсем с катушек съехали. Никак поделить между собой портфели не могут. Они нам так всю избирательную кампанию запорют.

В дверь ввалились два человека. Один из них с лукавыми синими глазами скорее напоминал юношу-студента, случайно забредшего в царские хоромы. Второй едва

умещался в широких штанинах дорогого английского костюма, небрежно сморщенных в районе паха. Оба нервно размахивали руками. Толстый, войдя в кабинет, с ходу смачно плюнул в угол, едва не попав Сурку в макушку. Затем небрежно дернул кресло и плюхнулся в него, провалившись почти до самого пола.

— Михай, ты давай бросай эти свои еврейские штучки. Мы же с тобой договорились: финансы — это твоя синагога, а политика — моя. Насчет «Единства» уже все с шефом оговорено. Мы сделаем так, что эти суки будут только под нашу дудку плясать. Помнишь, как говаривал покойный дядя Лева из твоей охраны? Не важно, как плясать. Главное, чтобы под «Семь сорок». Дядя Лева был умный еврей. Жаль, что его рано замочили. — Юноша глубоко вздохнул и полез в шкаф за стаканами. — Лучше давай вискаря по махонькой дернем.

— Ты мне, Владик, синагогу не шей. Сам знаешь, я этих пейсатых с детства ненавижу. Эти живоглоты только норовят ко мне в карман залезть. А что я на них, на всех вкалывать должен? Это Ходор всех без разбору деньгами одаривает. Ему один фиг: левые, правые, голубые, зеленые. Он думает, что эти сволочи потом на него работать будут. Во! — Толстяк вытянул руку со сжатой фигой и начал тыкать ею по всем углам. Упершись в висящий над столом портрет, фига зависла в воздухе. Толстяк посмотрел на вытянутую руку, затем на фото. Затем поднес фигу к собственному носу. Взял в другую руку стакан с налитым виски, окунул туда кончик высунувшегося из кулака пальца, смачно облизал его и залпом опрокинул в себя содержимое.

— Ты, Михай, не психуй. В отношении Ходора вопрос уже решен. Он отдаст все.

— А если не отдаст?

— Обижаешь, начальник. — Юноша достал из шкафа блюдечко с нарезанными лимонными дольками, аккуратно двумя пальцами взял одну из них, опустил ее в свой стакан и булькнул в него из бутылки очередную порцию виски. — Мы его специально подставили. Ему наши ребята подсунули заявленьице по поводу парламентской республики. Он возомнил, что раз шеф его к себе постоянно приглашает и за ручку позволяет подержаться, то любую ахинею можно нести.

— Только ты, Владик, не забывай, что за ним наши пейсатые стоят. Он постоянно бабки в их конгресс отстегивает.

— Ну мы тоже туда отстегиваем. Кроме того, у нас там свои люди имеются.

— Это ты Осю, что ли, имеешь в виду? Чует, собака, где медом намазано.

— Ладно, давай без намеков. Мы его из меда как-нибудь вытащим. Я его уже в список поставил. Дадим хорошую должностишку — и все дела. Он нам еще пригодится. Глотку драть — это тоже искусство.

Юноша подошел к боковому столику, на котором веером расположились разноцветные телефоны, снял одну из трубок и нажал на кнопку.

— Светик, топай сюда. У нашего Михая уже

критические дни прошли. Ты его по случаю дня Красной Армии порадовать должна.

— Эта Светка — такая стерва, — притворно вздохнул толстяк. — Она мне в прошлый раз чуть не оторвала.

— Не боись! Кадры проверены. У нас для этого свой ОТК есть.

Через минуту в кабинет вбежала стройная тонконогая девчонка, схватила толстяка за локоть и, жеманно поправив кофточку на груди, потащила в противоположную дверь.

— Прощай, друг! — помахал ему вслед юноша и вернулся к столу с телефонами.

Бедный Сурок озадаченно пососал лапу, поскреб за ухом и полез в свою нору под креслом.

3

Грузнов принимал отчеты начальников подразделений, когда резко зазвонила «первая кремлевка». В трубке раздался вкрадчивый голос Сыркова.

— Виктор Вячеславович, тут одна идейка возникла. Через час у меня Перст с первого канала будет. Пора нам пиариться начинать. Ваши менты что-то уж больно зажрались. Народ ими недоволен. Да и шеф команду дал маленько приструнить произвол. Вы меня понимаете? Кроме того, Сержа надо поосадить. А то он как-то ненароком выпячиваться начал. Его ведомство — штука нужная. Но там тоже не все в порядке. Маленько поразболтались. Если есть по этому поводу соображения — заскакивайте, покумекаем.

— Соображения есть. Наше УСБ давно разрабатывает одну бригаду. В Тамбовской губернии.

— Э нет! Тамбовская не годится. Пусть там с ними тамбовский волк разбирается. Нам Москву за задницу брать пора. И потом, я же сказал, Серегино ведомство надо тряхануть. Чтобы он не зарывался.

— Хорошо, Владилен Михайлович, через час буду. — Грузнов положил трубку «кремлевки» и нажал кнопку селектора. — Ивановский, отмени все мои встречи до пятнадцати. Меня срочно в Кремль вызывают.

В приемной Сыркова было пусто. Массивные двойные двери кабинета были приоткрыты. Грузнов протиснулся внутрь и присел на диван. Из боковой двери, за которой находилась комната отдыха, сначала выскочила растрепанная секретарша, а затем появился и сам хозяин кабинета. Секретарша, пробегая мимо Грузнова, быстро поправила платье, игриво пошевелила в воздухе пальчиками и скрылась в приемной.

— Со мной никого не соединяй! — вслед ей прокричал Сырков. — У нас совещание.

Сырков достал из стенного шкафа непочатую бутылку виски и два хрустальных стакана. Резким движением открутил головку, налил виски в стаканы. Бросил в оба по дольке лимона. Один стакан подтолкнул в сторону гостя.

Второй взял сам. Отодвинулся в кресле от стола и положил на него ноги.

— Ну что, Виктор Вячеславович, ты подумал насчет моей идеи? Я бы назвал эту операцию так — «Оборотни в погонах». Народу сегодня что нужно? — Сырков поднял вверх указательный палец. — Им хочется крови наших чиновников. — Палец уткнулся в стакан. — И мы им такую возможность предоставим. Покойный Иосиф Виссарионович был неглупый мужик. Он недаром время от времени кровопускания устраивал. А мы — развели демократию. Этак народ нашей с тобой крови потребует.