Крепость Сол
Шрифт:
Долгое путешествие подошло к концу. «Когда Линго нажмет на кнопку, думал Палмер, — мы окажемся точно у периферии планетной системы Дугла.»
Конфедерат незаметно исподтишка оглядел солариан. Макс и Линда, как обычно, не обращали ни на кого внимания, занятые мысленной беседой. Фран внимательно изучала пульт управления, будто видела его первый раз. Робин не сводила глаз с затылка Линго, слегка покусывая себе губы. Ортега слепым взглядом следил за безумным красочным хаосом Статического Пространства, думая о чем-то своем.
Линго был полностью поглощен манипуляциями на пульте управления кораблем.
К своему большому удивлению Палмер внезапно почувствовал, как внутри него поднимается теплая волна признательности к его шести новым друзьям, представителям во многом еще непознанной и таинственной цивилизации солариан. Это ощущение приходило к нему и раньше, и Палмер сразу узнал его — это было чувство, которое Джей всегда испытывал перед тем, как направить свой флот в атаку. Чувство тесной сопричастности людей, которым уже приходилось вместе встречать смерть лицом к лицу, побеждать ее, и которые снова готовы стоять с тобой рядом плечом к плечу. Это было «чувство локтя», взаимной молчаливой преданности, которое возникает лишь в спаянном воинском коллективе.
Лишь одному Богу известно, какое им суждено будущее, а также дальнейшие действия солариан в заключительной фазе их загадочного плана. Но после того, как они вместе сражались и побеждали дуглариан, что значило, в конце концов, различие их собственных культур? Все они были людьми и вместе шли на врага, один за всех и все за одного.
В своем внезапном наитии Палмер, наконец, понял, какое чувство появляется у человека от ощущения причастности к одной из органических Групп. Это было похоже на то, что чувствуют старые бойцы в ночь накануне сражения, та духовная близость, возникающая перед лицом смертельной опасности, то слепое доверие и подчинение, которое, возникнув однажды по эту сторону порога между жизнью и смертью, уже не покидало их никогда. Ощущение редкое для конфедерата. Но оно придавало силу и уверенность, вносило в душу спокойствие и комфортность.
— О'кей, — произнес наконец Линго, взяв одной рукой микрофон и нажимая другой на кнопку, — вот мы и прибыли.
В то же мгновение они оказались в реальном пространстве.
Первое, что увидел Палмер, сияющий диск Дугла. Солнце приятного, теплого золотистого цвета, размером чуть меньше Сола. Вокруг вращались шесть планет. Вторая планета этой небольшой звезды дала жизнь немыслимой расе созданий, Империи, поставившей себе целью уничтожение всего Человечества. И дети этой планеты не видели для себя другого исхода, как погибнуть самим или подчинить себе великую расу существ, обязанную своим рождением третьей планете Солнечной Системы.
Только чуть позже Палмер заметил корабли.
Сотни военных кораблей Империи, с их несколько вздутыми очертаниями, напоминающими акул, до предела нажравшихся смертоносной начинки и готовых в любой момент извергнуть ее назад в виде снарядов, ракет, торпед или лазерных лучей. В своем классическом построении в виде вогнутой полусферы они огромным щитом расположились между кораблем солариан и звездой.
При виде этой картины у Палмера перехватило дыхание. Зрелище было впечатляющим и одновременно ужасающим
Здесь оказалось сразу сосредоточено не менее трех флотов. Их совместное Силовое Поле было способно превратить корабль настойчивых «гостей» в исковерканную консервную банку за нескольких секунд.
Линго хладнокровно рассматривал огромное скопление кораблей, закрывавшее путь к конечной цели их путешествия. Он держал микрофон у самых губ, но продолжал хранить молчание.
И вот гигантская амеба пришла в движение, заметное даже невооруженным глазом. Ее псевдоподии-щупальца с четырех сторон сначала медленно, затем все более ускоряясь потянулись к одинокому кораблю Крепости Сол. Медленно, но неуклонно (а на самом деле с огромной скоростью) центр гигантской армады стал надвигаться на них, заполняя собой все поле зрения видимого пространства, пока полностью не заполнил огромный полусферический экран корабля.
Наконец щелкнул переключатель, и Линго заговорил.
Но, Господи, что это был за голос! Джей и представить себе не мог, что Линго способен говорить ТАК. Подобный голос мог принадлежать лишь какому-нибуль сверхъестественному существу, самому Создателю! Палмера прежде всего поразила его интонация — мощная, ледяная, до ощущения бегающих по спине мурашек, с непререкаемой авторитарностью, затоплявший сознание и глушивший собственную волю, побуждающий только к одному: повиноваться. Этот голос заполнил, казалось, всю Вселенную.
— Солдаты Империи Дуглаари! Мы пришли к вам с миром. Этот корабль доставил сюда Полномочного Посла Человеческой Конфедерации, прибывшего для переговоров с Его Величеством Императором Кором о полной и безоговорочной капитуляции всех вооруженных сил Конфедерации. Это мирный корабль, мы не собираемся вступать с вами в схватку.
Здесь голос Линго слегка изменил тональность и приобрел ярко выраженный презрительный оттенок, смешанный с устрашающим высокомерием, будто внезапно его устами заговорил всемогущий дьявол.
— Не смейте противостоять этой миротворческой миссии, — раздался повелительный приказ. — Если вы нападете на этот корабль, то сами будете ответственны за весь тот ужас и несчастья, что обрушатся на ваши головы. У нас на борту Полномочный Посол Человеческой Конфедерации. Но это не корабль Конфедерации. ЭТО КОРАБЛЬ КРЕПОСТИ СОЛ!
Палмер с трудом очнулся от гипнотического воздействия этого сверхчеловеческого голоса. В рубке царила полная тишина. «Да, — подумал Джей, — такой голос заставляет забыть обо всем, кроме одного — пойти и исполнить то, что сказано… или умереть… Но подействует ли он таким же образом и на дуглариан?»
В течение нескольких минут на экране, казалось, ничего не менялось. Неприятельский флот неотвратимо и угрожающе накатывался на застывший на месте маленький зеленый корабль.
Затем движение его замедлилось, все заметнее и заметнее сбавлялся темп, и вот уже корабли застыли в неподвижности, молчаливые и угрожающие.
В рубке царила все та же абсолютная тишина, казалось, слившаяся с Великой Тишиной окружающего их безбрежного Космоса.
Ортега не сводил глаз с неподвижных вражеских кораблей, различимых уже невооруженным взглядом.