Крещение огнем, Том 1
Шрифт:
Незадолго до пасхальных праздников, 3 апреля 1938 года, английский посланник в Берлине телеграфировал в Лондон: внимание, возможна неожиданная атака страшных немецких Люфтваффе на боевые корабли британского Флота метрополии!
«Из достоверных источников мне стало известно, что три цитаты из речи в Вильгельмсхафене, приводимые в моей следующей телеграмме и опубликованные в вечернем выпуске газеты «Ангриф», полностью отражают взгляды Гитлера. Источник, поддерживающий контакт с военным министерством, заявил, что первым признаком немецких намерений, которые будут сохраняться в тайне до последнего момента, явится внезапное нападение на английский флот с целью нанесения сокрушительного удара. Не будет ни ультиматума, ни объявления войны. Официальные лица военного министерства
Я понимаю, что это — сенсационное сообщение, и у меня нет доказательств тому, что это произойдет в ближайшее время. Но поскольку нам приходится иметь дело с маньяком, настроенным исключительно враждебно по отношению к Великобритании, вам следует учитывать подобную возможность». (Д.Маклахлан, указ. соч., с. 254).
Эту «дезу» запустил англичанам шеф абвера адмирал Канарис. И ведь как сработало! Зенитная артиллерия британского флота пришла в полную боевую готовность. Первый лорд адмиралтейства Стэнхоуп, посетив 4 апреля авианосец «Арк Ройял», заявил о том, что корабельная ПВО активизирована, и что «задолго до того, как гости прибыли на борт этого корабля, шестнадцать его зенитных пушек были приведены в готовность оказать «теплый» прием любому, кто попытался бы напасть на нас внезапно». Слова адмирала слышала толпа журналистов. Господи, да ведь это же канун войны! Британское правительство Чемберлена схватилось за голову и, дабы не допустить паники, потребовало от газет не публиковать речь Стэнхоупа. Но было уже поздно: слова флотского начальника успели прозвучать в записи в передаче «Би-би-си» на всю Британскую империю. А поскольку слово вылетело, то его повторили и газеты. Немцы достигли серьезного успеха в «войне нервов»! (Только после этого случая по предложению начальника разведки британских ВМС был, наконец, создан информационный центр по изучению и анализу неотложной развединформации, поступающей из-за рубежа — чтобы защитить правительство от воздействия умело сфабрикованных слухов).
Страх перед таинственным маньяком Гитлером, способным неожиданно обрушить на цивилизованный мир жестокие и беспощадные Люфтваффе, в дни Мюнхенского кризиса сработал на все сто! Призраки несуществующих бомбардировщиков и подлодок повергли сынов туманного Альбиона в трепет.
По психике французов гитлеровцы ударили иначе. Не имея на самом деле несметного военно-воздушного флота, немцы делали все, дабы показать: у нас есть суперВВС! Они не прятали свою боевую технику, а каждый раз стремились показать ее вероятному противнику, сея страх в его душах. Так было и с французами перед Мюнхеном.
Всего через полгода после аншлюса Австрии, в августе 1938-го, шеф Люфтваффе Геринг пригласил нескольких генералов французской авиации посетить некоторые объекты немецких ВВС. Во главе делегации стоял начальник штаба военно-воздушных сил Франции Вюймелен, которого Геринг хотел запугать до потери пульса. Французов провезли по авиационным заводам и авиабазам, а под конец устроили отлично поставленный спектакль — на новеньком тогда промышленном комплексе Хейнкеля в Ораниенбурге под Берлином.
Итак, иностранных гостей встретили Хейнкель и отчаянный ас, генерал Эрнст Удет. Французам показали истребитель Хе-100, который к тому времени уже проиграл конкурс знаменитому «Мессершмитту-109». То была особая модель, оснащенная не 1100-сильным, а форсированным 1800-сильным двигателем «Даймлер-Бенц-601» и, к тому же, имеющая систему водяного охлаждения в крыльях. (По этой причине самолет совершенно не годился для войны — любая пулевая пробоина в плоскостях разрушала трубки охладительной системы.) В общем, перед французами стояла лишь вылизанная, собранная вручную гоночная машина в виде истребителя, которая развивала фантастическую по тем временам скорость — около 640 километров в час. Французам, конечно, подали эту штуку как серийный «истребитель Хе-112У». (О его принятии на вооружении накануне трубило рейхсминистерство пропаганды доктора Геббельса.) И немцы разыграли перед французами целое представление!
Сначала Удет с Хейнкелем поводили дорогих гостей по заводу, показав десятки новеньких бомбардировщиков Хе-111, ангары и даже прекрасно оборудованные бомбоубежища. После Удет пригласил Вюймелена полетать с ним над Ораниенбургом на личном самолете — полюбоваться общей панорамой комплекса. И началась психическая атака! Когда Удет с французом летели на легком самолетике над объектом, наперерез им пронесся Хе-100. Вюймелен даже не смог разглядеть его, услышав лишь гул, подобный раскатам грома. «Что это был за самолет?» — спросил он, едва оказавшись на земле. Немцы с нарочитой небрежностью сказали ему, что это — знаменитый истребитель Хе-112У и даже подвели гостя к новейшей машине. И там же в разговоре Удет заявил, что вот-вот будет пущена третья линия для поточного производства этого суперистребителя. Вюймелен оторопел.
Потом Геринг устроил роскошный завтрак в честь французской делегации и на нем поинтересовался у Вюймелена: а что, мол, будет делать Париж в случае войны между Германией и Чехословакией? Вюймелен, стараясь казаться хладнокровным, заявил: «Франция выполнит взятые на себя обязательства!». Он имел в виду то, что французы придут на помощь Праге. Но уже на обратном пути, когда французский воздушный генерал ехал в автомобиле с послом Франсуа-Понсе, то обреченно вымолвил: «Если война начнется, как вы полагаете, в конце сентября, ни одного французского самолета не останется через две недели». (Г.Мэйсон. «Прорыв в небо. История Люфтваффе» — Москва, «Вече», 2004 г., с. 190-191).
Вот так немцы смогли запугать не только британцев, но и французов. Плоды творческого военно-психологического давления Берлина в Мюнхенском кризисе себя ждать не заставили.
«…В среду 28 сентября война казалась неизбежной. Во Франции основные дороги, ведущие из Парижа на запад, были забиты автомобилями, которые двигались непрерывным потоком. Треть жителей покидала французскую столицу.
В Англии населению раздавали противогазы, в парках рыли щели, которые при воздушных налетах служили бы убежищами, началась эвакуация детей. Первые зенитные орудия вытянули к небу длинные стволы, чтобы защищать девять миллионов лондонцев от нападения с воздуха; по официальным расчетам, такое нападение должно было в первые же дни унести пятнадцать тысяч человеческих жизней…» — писал в своей замечательной книге «Немецкая пятая колонна во Второй мировой войне» Луи де Йонг (Чикаго, 1956 г.).
По Праге ползли совершенно невообразимые слухи. Мол, врачи немецкой клиники подготовили тысячи пробирок с микробами брюшного тифа, чтобы отравить питьевую воду после начала боевых действий. Говорили, что местные немцы написали светящимися красками название чешской столицы на крыше своего университета, облегчая ориентировку бомбардировщикам Люфтваффе.
Наведенный призраками ужас срабатывает! Гитлеру позволяют расчленить Чехословакию и оторвать у нее Судетскую область — средоточие прекрасной промышленности. Французский генералитет действительно испугался того, что немецкие самолеты превратят Париж в руины. Французский премьер Даладье предает чехов после того, как начальник штаба ВВС Франции генерал Вюйлемен говорит ему о том, что авиация Франции к войне не готова. (Ох, как сработала его поездка в Ораниенбург!) Англичане тоже в какой-то панике. И они уступают Гитлеру, совершая самоубийство.
Что же получилось в итоге? Журналист Уильям Ширер в книге «Взлет и падение Третьего Рейха» (1963 г.) писал:
«Престиж Гитлера действительно взлетел на новую высоту. Ни один из тех, кто был в то время в Германии (как автор этой книги) не может забыть ликования немцев. Они чувствовали облегчение — война была предотвращена, пребывали в повышенном настроении и раздувались от гордости: Гитлер одержал бескровную победу не только над Чехословакией, но и над Англией и Францией. Всего за шесть месяцев, напоминали они вам, Гитлер завоевал Австрию и Судетскую область, добавив 10 миллионов жителей к «третьему рейху», и присоединил обширные территории, имеющие стратегическое значение и открывающие доступ к господству над Юго-Восточной Европой. Не потеряв ни одного немца!