Крещение огнем. Вьюга в пустыне
Шрифт:
А если ты – светоч, то многие предпочтут погибнуть, нежели поднять руку на Мир Полудня, нежели посягнуть на идеал. Нам нужно было смело строить Царство счастья не на небе, а здесь, на грешной земле. Этим самым мы несли спасение не только белой расе, но и всем прочим.
Главное было – творить и не терять исторической инициативы.
Прелесть новой модели
Весьма уважаемый мной Михаил Хазин недавно высказал интересную мысль: он считает, что прежняя западная модель научно-технического развития зашла в тупик. Она строилась по такому принципу: головная организация – создатель нового изделия. Например, невиданного раньше самолета. Но головная структура не
Подобная система, неплохо работавшая еще в середине ХХ столетия, к концу оного засбоила. Она стала невероятно дорогостоящей. Рассчитываешь создать новую технику за сто миллионов денег, а после дополнительных расчетов оказывается, что нужно втрое больше.
Значит, нужна новая модель развития. Не разрушая старых систем, можно создать совершенно новые: там, где люди, сплоченные в команду, создают образец первопроходческой техники целиком. Вместе с корпусом, шасси, мотором, системой управления. Причем все делается революционно новым. Образец такого подхода в нашей реальности – реально существующая сегодня команда Игоря Табачука. Создавая беспилотные самолеты, она закладывает в них максимум принципиальных новшеств. Тут вам и форма планера, и двигатель с двумя движущимися навстречу друг другу поршнями, и радиосвязь нового типа с HZ-антеннами, и способность аппаратов летать «разумной стаей». Затраты идут не на содержание больших институтов, а исключительно в гениев-создателей нового. В итоге там, где большие НИИ тратят на разработку самолетов-роботов по 30–40 миллионов долларов, команда Табачука справляется за полтора миллиона с гораздо лучшим результатом.
Примечательно, что именно русско-советская цивилизация породила все условия для развертывания этой новой модели научно-технического прогресса. Именно в СССР были подготовлены армии талантливейших «технарей», коих могли составить небольшие творческие команды. Красная империя вообще нащупала этот путь первой. Еще при Сталине (в рамках, например, атомного проекта) все разработки стали концентрироваться в одной «корпорации». Так, чтобы по минимуму привлекать к работе сторонние организации. Все новое и нужное старались создать в системе будущего Минсредмаша СССР, привлекая к этому лучшие мозги страны и обеспечивая им все возможности для творчества. Ведь создание Бомбы было лишь главной задачей. Но на пути к ее решению вставало множество промежуточных проблем: как добыть и переработать уран? Как его обогащать? Как автоматизировать производство? И так далее. На пути к Бомбе приходилось создавать множество новых машин и аппаратов. И это было сделано в условиях израненной, обескровленной войной стране!
Теперь легко представить себе, как могли развернуться творческие команды в СССР-победителе начала 90-х годов. Да, по-прежнему жили и действовали бы крупные военно-научно-промышленные объединения с тысячами работников. Но рядом, не давая гигантам лениться и коснеть, оперировали бы вот такие исследовательско-конструкторские группы. Ведь члены их озабочены не получением чинов и орденов, штатов и фондов – они прежде всего стремятся сделать дело. Создать нечто новое – будь то беспилотный самолет или принципиально новый вид транспорта.
Создав такую кипящую творчеством среду, СССР обретал громадные возможности для быстрого развития. Для создания технической базы нового общественного строя. И тем самым вливал адреналин в кровь всего белого мира.
Дирижер «героической симфонии»
Главное было – не терять темпа научно-технического наступления. Не давать противникам и конкурентам роздыха, все время внося в его душу трепет и смятение. Все время заставляя его теряться перед лицом все
Но оркестру необходим дирижер. Задаватель темпа. Хранитель смысла движения. Координатор и интегратор Гонки в Будущее. Стратег развития. И такую роль сыграло бы имперское, футуристическое государство. Государство, опирающееся на невероятную умственную мощь «мозговых фабрик» и прогнозных центров, творческих групп и сеть «архитекторов Грядущего».
Именно государство должно формировать набор проектов-лидеров, что вырываются далеко в будущее, увлекая за собой весь русский техношторм. Не нужно планировать и придумывать все инновации: их же – тысячи. Не нужно вписывать в планы пятилеток производство «смазочных масел типа 211/54» и стараться придумать все до последней мелочи. Это идиотизм. Миллионы людей, что придумывают, разрабатывают и производят, справятся с такими задачами намного лучше и эффективнее. Нет – речь идет о проектах, воплощая которые, страна волей-неволей придумывает и изобретает «попутно» тысячи новых технологий, изделий, ноу-хау.
Такими проектами-локомотивами естественным образом становились космические планы победившего СССР, новые вооружения для войн нового типа, новая усадебно-тканевая урбанизация. К ним добавлялись энергетика, электроника и станкостроение «передовых рубежей». Создание имперской транспортной системы грядущей эпохи. Проекты создания мощных очагов развития на Дальнем Востоке. Вне всякого сомнения – проект создания сверхлюдей.
Каждый такой мегапроект означал шоковый удар по нашим цивилизационным соперникам. Каждый создавал гамму новых отраслей промышленности и невиданных ранее видов деятельности, двигая научные исследования.
Но, пожалуй, торжествующей Империи нужны были еще два мегапроекта. Из тех, что вывели бы нас в бесспорные глобальные лидеры.
Первый – создание энергетики, практически независимой от нефти и газа.
Второй – создание промышленности, способной работать почти без участия людей.
И то, и другое служило бы достижению важной цели: решению стратегических задач, что вставали бы перед русскими после победы в холодной войне. Впрочем, и создание нового общественного строя тоже работало бы в том же направлении, читатель.
«Послевоенные» проблемы: опередить Запад в отказе от углеводородов и остановить агрессивный исламизм!
После придуманных нами войн в Персидском заливе (1987 и 1991 гг.) цены на нефть в мире поднимались до заоблачных высот. Вслед за нефтью тянулись цены на природный газ и уголь – остальные виды углеводородного сырья. Это погружало Запад в пучину нового энергетического и экономического кризиса, заставляя его вкладывать денежки в разработку альтернативных источников энергии. Мы просто вынуждали мир искать замену нефти и газу.
И тут перед русскими вставали две большие проблемы. Чтобы закрепить нашу победу в холодной войне, СССР – кровь из носу – нужно было их решить.
Прежде всего, нам предстояло опередить Запад в разработке и освоении новых источников энергии, в поисках альтернативы нефти и газу. Конечно, у русских было минимум десять лет на то, чтобы «снять сливки» с высоких цен на углеводороды – именно столько заняли бы научно-промышленные поиски в области альтернативной энергетики на Западе. Но дальше, чтобы не разориться и оседлать новую энергетическую тенденцию во всем мире, именно нам нужно было первыми предложить планете новые источники энергии. Причем уже в серийном производстве, в самом что ни на есть готовом виде! Именно так мы окончательно погребали надежды врагов СССР на реванш – и срывали главный экономический куш. Избегая заодно участи тупиц, слишком понадеявшихся на нефтяные скважины.