Крещение Руси
Шрифт:
Ковер из Байе считается высокохудожественным и весьма качественным изделием. Единогласно отмечается, что в его изготовление был вложен огромный труд. Исследователи обратили внимание, что на полотне нет следов прорисей, по которым делалась вышивка. В то же время считается, что «предварительные рисунки почти наверняка существовали и каким-то образом были перенесены на льняную основу» [138], с. 10.
Первоначально рисунки на ковре были вышиты в основном пятью цветами: терракота (цвет обожженной глины – желтый или красный), зелено-голубой, золотой, оливково-зеленый и голубой. Кое-где использовались глубокий синий или черный цвета. «Многие из позднейших реставраций использовали в основном ярко-желтый, оранжевый и яркий зеленый» [138], с. 10.
Отмечается, что весь ковер вышит в едином стиле, как будто по замыслу одного художника (что, кстати, было бы вполне естественно).
2. ИСТОРИЯ
Историки считают, что ковер был изготовлен на юге Англии в интервале от 1066 до 1082 года. Более точных сведений – где именно и кем был создан ковер, кому он первоначально принадлежал, – нет. Более того, указанная датировка целиком и полностью покоится на скалигеровской дате битвы при Гастингсе якобы в 1066 году. Последняя дата известна по письменным источникам и не является независимой. Если скалигеровская хронология неверна, то и дата битвы при Гастингсе должна быть исправлена. Считается, что именно битва при Гастингсе изображена на ковре и является его главной темой. Поэтому ход рассуждений историков был, по-видимому, предельно прост. Раз на полотнище вышита битва якобы 1066 года, следовательно, и ковер (по их мнению) был создан примерно в это время.
На самом же деле НИКАКИХ ДОСТОВЕРНЫХ СВЕДЕНИЙ О СУЩЕСТВОВАНИИ КОВРА ИЗ БАЙЕ РАНЕЕ XV ВЕКА НЕТ. Как сообщают сами историки, «ПЕРВОЕ УПОМИНАНИЕ О КОВРЕ ОТНОСИТСЯ К ПЯТНАДЦАТОМУ СТОЛЕТИЮ, возможно самое раннее около 1463 года, когда в счетах кафедрального собора в Байе упомянута починка ковра. Однако вполне определенно ковер упомянут в 1476 году, в инвентарном списке кафедрального собора Нотр-Дам в Байе как очень длинная и узкая драпировка (гобелен, гардина), на которой вышиты фигуры и надписи, содержащие сведения о завоевании Англии» [138], с. 12. Считается, что ковер висел в соборе не постоянно. Его вывешивали на всеобщее обозрение лишь в определенные, отведенные для этого дни. Причем полотнище вешали так, чтобы оно окружало неф храма. Отсюда видно, что в XV веке полотнище высоко чтили не только как светскую, но и как религиозную святыню. Предполагается, что основную часть времени ковер хранился в свернутом виде, смотанным в рулон. Этим объясняют его относительно хорошую сохранность на протяжении якобы около тысячи лет. Не исключено, впрочем, что именно неплохая сохранность ковра вызвала к жизни теорию, будто его много столетий хранили в свернутом виде. На самом деле, может быть, ковер не такой уж старый. А тогда его хорошая сохранность (несмотря на бурные пережитые им события, см. ниже) становится более понятной.
После упоминания 1476 года ковер из Байе вновь погружается в небытие БОЛЕЕ ЧЕМ НА ДВЕСТИ ЛЕТ. В следующий раз он всплывает на страницах хроник лишь в 1724 году [138], с. 12. То есть УЖЕ В ВОСЕМНАДЦАТОМ ВЕКЕ! В это время с него были сделаны аккуратные цветные рисунки, которые и сегодня хранятся в Кабинете Эстампов Национальной Библиотеки (Fol. Ad. 102) во Франции. На основе этих рисунков Монфокон (Bernard de Montfaucon) в 1729 году подготовил первую публикацию начальных сцен ковра. «Однако в то время НИКТО ИЗ УЧЕНЫХ НЕ ЗНАЛ, ГДЕ НАХОДИТСЯ КОВЕР и в действительности Монфокон не был уверен в аккуратности рисунков; при изготовлении гравюр он трансформировал изображения в духе вкусов раннего восемнадцатого столетия» [138], с. 12.
Таким образом, выясняется, что первая публикация изображений ковра в 1729 году была не только неполной, но и искаженной «под дух и стиль XVIII века».
«В конце концов Монфокон обнаружил место хранения ковра и послал Антуана Бенуа (Antoine Benoit) в Байе с заданием сделать аккуратные копии недостающих частей ковра» [138], с. 12. Гравюры были изготовлены и опубликованы в 1730 году. Далее сообщается, что на протяжении многих лет гравюры Бенуа служили стандартным источником сведений о ковре. Ковер из Байе был ранее известен (по причинам, не очень понятным историкам) как «ковер королевы Матильды». Под таким названием он достаточно часто упоминается и сегодня. Однако какая именно Матильда имелась в виду, историки точно не знают. Выдвигаются несколько версий. По одним это императрица Матильда, дочь Генриха I. По другим – Матильда, жена Вильяма (Вильгельма) Завоевателя. Последняя точка зрения более распространена [138], с. 12.
Во время Великой Французской Революции ковер претерпел много приключений. Он был конфискован. Потом его извлекли из кафедрального собора Байе и использовали в качестве брезента для покрытия военных повозок (wagon cover). Позднее он был даже разрезан на куски для украшения праздничной колесницы богини Разума на карнавале. Тем не менее, в какой-то мере ковер
В 1842 году полотнище было перенесено с публичную библиотеку в Байе и помещено за стеклом в отдельной комнате. В 1870 году ковер вывезли в связи с франко-прусской войной, однако затем вернули обратно на прежнее место в библиотеке, где ковер находился до 1913 года. В 1871 году полотнище было впервые сфотографировано. Именно эти фотографии долгое время служили важным источником сведений о ковре. Дальнейшая судьба реликвии уже достаточно хорошо документирована и сейчас мы не будем на ней останавливаться.
Подведем итог. Впервые полотнище из Байе появляется на страницах письменной истории не ранее XV века. Затем, более двухсот лет, судьба ковра покрыта мраком. Лишь в XVIII веке он вновь всплывает из тьмы. Переживает много приключений, порч, утрат, реставраций. Во второй половине XIX века его фотографируют. Таким образом изображения на ковре были впервые надежно зафиксированы лишь в середине XIX века. Что происходило с ними до этого мы, строго говоря, точно не знаем.
Надо сказать, что обычай вешать длинное вышитое «полотенце», рушник, внутри церкви, вдоль ее стен, как бы окружая тем самым внутренность всего храма, в древности бытовал на Руси. Сегодня в церквях рушники вдоль стен уже не вешают, однако память об этом старинном русском обычае сохранилась. На внутренних стенах многих старинных русских храмов, на уровне человеческого роста, можно увидеть опоясывающее изображение длинного рушника-полотенца. То есть вместо того, чтобы вывешивать настоящее «полотенце», его, начиная с XVII–XVIII веков, стали просто РИСОВАТЬ КАК ФРЕСКУ на стенах церкви. На рис. 1.23, рис. 1.24, рис. 1.25, рис. 1.26 и рис. 1.27 мы приводим примеры подобных изображений «опоясывающих полотенец» в храмах Московского Кремля. Так что ковер из Байе прекрасно вписывается в этот старинный ордынский обычай. Его, – как длинное полотенце-рушник, – вывешивали вокруг нефа храма по праздникам. По-видимому, так раньше поступали по всей территории Великой = «Монгольской» Империи. В том числе и в Западной Европе.
Рис. 1.23 Церковь Ризположения в Московском Кремле. «В нижней части стен храм опоясывают белые «полотенца», украшенные тонким орнаментом» [111], с. 92. Причем, полотенце нарисовано как бы висящим на гвоздях, «вбитых» в стену храма.
Рис. 1.24 Благовещенский Собор Московского Кремля. Изображение длинного полотенца-рушника, опоясывающего внутреннее помещение храма, а также его колонны. Взято из [142].
Рис. 1.25 Успенский Собор Московского Кремля. Его колонны украшены изображениями полотенца-рушника, опоясывающего колонны на уровне человеческого роста.
Рис. 1.26 Грановитая Палата Московского Кремля. Изображение длинного полотенца-рушника, опоясывающего внутренние помещения Палаты. Взято из [33].
Рис. 1.27 Грановитая Палата Московского Кремля. Изображение длинного полотенца-рушника, опоясывающего внутренние помещения Палаты. Взято из [33].