Крест и крыло
Шрифт:
Дальше Рокин уже не слушал.
Юлин дед мертв.
Твою мать!!!
Константин Сергеевич отлично знал, как Юля привязана к своей семье.
Но кто!? И как!?
Вообще-то была вероятность...
Рокин постарался отогнать от себя страшную мысль но она раз за разом возвращалась, слово ввин-чиваясь в измученный разум.
'Это я виноват... если кто-то хотел выбить у нее из-под ног опору, ничего лучше и не придумаешь. Вампиры не стали бы заниматься чем-то подобным. Им легче просто убить ночью. Неужели ИПФ? Но зачем!?
Задумавшись, Рокин даже не услышал, как в палату вошли отец Михаил и отец Петр.
– Нам сказали, ты пришел в себя, сын мой?
– вопросил отец Пётр.
Рокин резко открыл глаза.
– Да, отец...
Вышло плохо. Но священники не смутились.
– Пока тебе лучше не говорить. Я расскажу, что с тобой случилось, а ты опуская глаза, если решишь подтвердить мои слова, хорошо?
Рокин хотел что-то сказать, передумал и опустил ресницы.
– Замечательно. Стоило тебе поведать нам о грехах Леоверенской, как почти сразу на тебя было со-вершено покушение. Полагаю что это - вампир, с которым она связана. Да?
– Н...е...
– Не вампир?
– О..на...
– Юлия?
– ахнул отец Пётр.
– Вам...
Отец Михаил догадался быстрее.
– Вампирша?
Рокин поспешно заморгал. Священник нахмурился.
– Странно. Зачем!? Или ее послала Леоверенская?
– Н...е...
– Я тоже думаю, что это нереально. Люди не могут приказывать вампирам. Наоборот. Но как же Юлия связана с этой тварью? Надо будет позвонить сестре Марии и попросить ее...
– Ма... рии!?
Рокина подкинуло с кровати, но он тут же упал обратно, задыхаясь от жестокой боли во всем те-ле.
– Что вы, лежите!
– всполошился отец Михаил.
– Да, пока вы были без сознания, руководством было принято решение - заняться этой женщиной вплотную. Она сварлива, непокорна, неуступчива, вос-питана вдалеке от света истинной веры... собственно, она вообще ни во что не верит. И договориться с ней не представляется возможным. Она не осознает величины своего дара и своей ответственности перед Богом. Поэтому мы приняли тяжелое, но необходимое решение. Единственное, на что она го-дится - это дать нам детей, которых мы сможем вырастить как истинно верующих.
Рокину чуть не стало дурно. Но усилием воли он все-таки справился с собой - и слушал, вцепившись в простыню, что есть сил.
Лишь бы не заметили его стиснутые кулаки под одеялом...
А отец Михаил продолжал разглагольствовать. По его словам выходило, что Юлю похитили сегодня утром. И перевезут в монастырь. Ей хотели заблокировать возможность пользоваться даром и не уво-зить далеко, но она начала умирать. Поэтому - монастырь и только монастырь, где на святой земле невозможно никакое колдовство, противное Богу.
Рокин закатил глаза, хотя бы так выражая свое отношение к происходящему. Потом опомнился, пока под нос не сунули нашатыря - и что есть силы захлопал ресницами, стараясь остановить токующего, как тетерев, священника.
– Что случилось, сын мой?
Рокин выдохнул и попытался высказаться.
– Не... зя...
– Нельзя?
– удивился отец Пётр.
– Не стоило этого делать?
Рокин усиленно заморгал.
– Почему же, сын мой?
– М...е... ссст...
– Месть?
Горло пока еще плохо повиновалось Рокину. Но главное - они поняли! Мужчина опять заморгал.
– Вряд ли. Кто она? Одна из многих. Таких у вампиров - тысячи заблудших душ. Вот увидите, она еще будет нам когда-нибудь благодарна. Никто не будет о ней беспокоиться. А с ее родными мы побеседуем. Или она сама побеседует, когда начнет адекватно воспринимать действительность! Да и кто будет искать ее - в монастыре!
Рокин замотал головой, попытался сказать еще пару слов - и закашлялся... приступ свел мышцы гортани в тяжелейшем спазме. Отец Михаил ловко обхватил его за плечи, поднес к губам чашку с от-варом и заставил сделать несколько глотков. Горло успокоилось, но говорить Рокин еще не мог.
Отец Пётр достал из сумки небольшой планшетный компьютер и протянул Рокину.
– Пишите. Не напрягайте горло. Вам вредно.
Рокин закивал. Вышел в нужную программу - и непослушные пока еще пальцы набрали несколько слов.
– С ней так нельзя. Она сама отомстит. Это убийство.
– Не понимаю?
Рокин стиснул зубы и попытался объяснить. Но прошло лишь несколько минут, прежде чем на экране появились аккуратные строчки.
– Вы совсем ее не знаете. И ее родных. Ее обязательно будут искать. И подчинить ее не удастся. Она слишком сильна и независима. Отпустите ее, пока не поздно.
– Поздно. И потом, вы неправы. Нет таких людей. На каждого можно чем-либо воздействовать. На каждого. И она - не исключение. Возможно, она будет сопротивляться чуть дольше. Но монастырь ломал и более сильных.
– Вы неправы - набил Рокин.
– Отпустите ее. Я поговорю с ней. Она не станет мстить.
– Нет, Константин Сергеевич.
– Так нельзя, - еще раз попытался Рокин.
– Это неправильно. Это... убийствен-но!!!
У него мягко забрали планшетник.
– Лежите и поправляйтесь. Мы видим, что случившееся печально повлияло на ваш разум.
Рокин сверкнул глазами, но что толку?
– Лечитесь. И мы надеемся скоро увидеть вас в наших рядах.
Мужчина кивнул, соглашаясь со всем сказанным. А перед глазами, как живая, стояла Юля. И улы-балась.
'Константин Сергеевич, я сделала свой выбор. Пусть неправильный, но он - мой. Вы сделали свой выбор. Что вы мне предлагаете? Убить тех, кого я люблю, с кем дружу, кому спасала жизнь, и кто спасал жизнь мне!? Убить просто потому, что ТАК НАДО!? Вам надо? А Гитлеру евреи мешали. И все кто не арийцы.