Крести
Шрифт:
– Как? – не понял Джон.
– Она считает гудки по протяженности композиции, - одобрительно кивнул мне Шерлок. – А почему именно эта композиция?
– Ду би ду би ду… Первый танец моих родителей был под эту музыку, - улыбнулась я. – Свыше семи гудков, значит, точно дед, миссис Поуп подобным терпением не отличается. – Подхватив телефон, я нажала прием звонка. – Привет, дедуль!
– Привет, маленький шулер, - улыбнулся дед на том конце провода, и я сама растянулась в ответной. – Как ты? Когда собираешься навестить своего соскучившегося старика?
– Оу, прости, я тут немного забегалась… - поднявшись с дивана, я подошла к окну, чувствуя, что Шерлок и Джон внимательно слушают разговор – при них я еще с дедушкой не общалась. – Но ты же об этом знаешь, потому что читаешь блог Ватсона, не думай, что я не заметила твои комментарии.
– И что же меня выдало, дорогая? – засмеялся дед.
– Во-первых, мнимый разговорный стиль, бульварный писака, во-вторых, пара фраз отдельно обо мне, а в-третьих, твой ник. Пул89, серьезно, что ли? Мамина победа в пуле 89 года?
– Сдаюсь-сдаюсь, рассекретила. Так, когда тебя ждать в гости? И прихвати своих новых коллег, я хочу сам посмотреть на этих Холмса с Ватсоном.
Только не это. Ни за что. Если они понравятся деду, тот выдаст что-нибудь компроматное обо мне, а если нет, то старик будет нудить мне каждый день о том, что я не тем занимаюсь и не в той компании оказалась. Уж это он умеет.
Я обернулась на мужчин:
– Дед, ты знаешь, они вообще более загружены, чем я…
– Кармен Виллоу, я хочу познакомиться с мужчинами, с которыми ты теперь чуть ли не живешь. Это мое законное требование, как старшего в семье.
Я закатила глаза:
– Дед, тебе шестьдесят пять, и в прошлый мой визит мы фехтовали французскими батонами. Ты уверен, что аргумент о «старшем в семье» еще катит?
– Этот аргумент всегда, как ты выражаешься, «катит». И я тогда выиграл, между прочим.
– О, да я просто поддалась тебе, чтобы ты не дулся весь день, бубня о прежних временах!
– просветила я его, снова оборачиваясь к окну. Вовремя, чтобы заметить подъезжающую к дому знакомую черную машину с затонированными окнами. – Дед, мне пора бежать, постараюсь освободиться к выходным, если никакой интересной игры не наметится. Пока, еще позвоню, - я обрубила звонок, убирая телефон в карман. – У нас гости. Те же, что и вчера.
– Французские батоны? – приподнял бровь Шерлок, подходя к окну и останавливаясь рядом.
– Дедушкина причуда, - отозвалась я, глядя, как из машины выходит Харланд Лихнисс. Один.
– Полиция проверила его сына?
– Нет оснований полагать, что он как-то к этому причастен, - недовольно ответил мужчина. – Навести на него полицию, не выдавая твоей деятельности и причины подозрений, затруднительно. Девушку убили не там, где было обнаружено тело, и не вчера. Нет имени, зубы удалены, сейчас в полиции соотносят известные параметры со списком пропавших, чтобы идентифицировать личность.
Я тяжело вздохнула, понимая, что прищучить Патрика Лихнисса нечем. Суду нужны доказательства, а не слова и моя уверенность. К тому же, Шерлок прав: если всплывет моя деятельность, я сама могу оказаться на скамье подсудимых. Черт.
К тому моменту, как Харланд показался в гостиной, Джон и Шерлок уже сидели на своих привычных местах, а я заняла угол дивана, демонстрируя полную расслабленность верхом (руки на спинке дивана и подлокотнике) и закрытость низом (нога на ноге). Выбранная поза была призвана замаскировать мое напряжение и отвращение, а вот взгляд из-под челки показать агрессию и уверенность. Как и всякий хороший шулер, я умела задать своему телу необходимые разуму настройки.
– Добрый день, мистер Холмс, мистер Ватсон, Крести, - Харланд промокнул лысину платком.
– Мог не утруждаться приездом, - бросила я. – Номер телефона я не меняла.
– В таких делах важна надежность, Крести, - скривил губы Лихнисс.
Засунь ее своему сыну в задницу.
– Мы слушаем, - вступил Холмс. – Мориарти должен был назначить время и место не позднее вчерашнего вечера, так чего вы ждали? Воспаленный вид глаз, царапина на шее, несколько синяков на руках, перенос тела на правую ногу, пятна на рукаве пиджака… Бессонная ночь в усмирении родного сына, не так ли, мистер Лихнисс?
Глаза Харланда расширились, рот чуть приоткрылся, и платок снова коснулся лысины. Моргание, недоверчивый взгляд – типичная жертва дедукции Шерлока. Скосив на него, я получила внимательный взгляд в ответ. Всего мгновение, и мы оба вернулись к созерцанию Лихнисса, но его хватило, чтобы пришлось сдерживать улыбку.
Шерлок проверял в порядке ли я. Для того, кто знает точное определение социопатии и имеет представление о его личности, то есть для меня, это расшифровывается как проявление заботы. А заботятся люди лишь о тех, кто для них важен. Приятно получить подтверждение этому в присутствии отца повернутого на мне садиста, собирающегося сообщить о времени и месте встречи для игры с другим психом.
– Как… как вы узнали? – спросил Харланд у Шерлока, не найдя сил на отрицание.
– Слышал об убийстве в Сохо вчера? – вернула я его внимание на себя, и Лихнисс чуть побледнел, выдавая свое знание. – Я там была. Как ее звали, Харланд? Девушку, которую твой сын превратил в огромный кусок мяса? У нее были родные?
– Я… Понятия не имею, о чем ты, - собрался Лихнисс, невозмутимо посмотрев на меня. Зря.
Я приняла решение. Простое, лаконичное, единственно-верное, потому как от него стало легче на душе.
«Помни Кармен, это твоя игра, всегда твоя игра, пока ты сдаешь карты». Так говорил мне папа. Так он учил меня. Так мне следовало поступить.
Встав с дивана, я кивнула на дверной проем:
– Убирайся вон, Харланд. Никакой сделки. Я не помогаю убийцам.
– А что насчет твоего отца? – резко спросил Лихнисс, сделав шаг в мою сторону.
Надеюсь, в моем взгляде царил арктический холод:
– Мой отец мертв, и из могилы его ничто не вернет.
– Мистер Лихнис, если вы сделаете еще один шаг в сторону Кармен, то вылетите из окна, - резко оказавшись на ногах, Шерлок сложил руки за спиной и доброжелательно улыбнулся Харланду. Вот это и пугало.