Крестная мать
Шрифт:
— Выход есть не всегда, — философски изрек Химик, но на сей раз Анна не желала верить в его правоту.
— Думай, думай, думай… — она натирала виски, как лампу джинна, и нарезала круги по кабинету.
Не выдержав напряжения, рухнула в кресло, достала вязание.
— Серьезно?! Сейчас? — опешил Дмитрий.
— Говорила же: мне так лучше думается. Тебе красный шарф или зеленый?
— Мне? Так мне не нужен шарф, я их не ношу…
— Красный или зеленый?
— Ну, если ты взялась за спицы… Давай красный, на нем хотя бы не будет видно следов крови.
— Не смешно, —
Лицевой, накид, снимаем петлю, не провязывая. Лицевой, накид, снимаем. Лицевой, накид… Пальцы двигались сами собой, мозг словно отключился от процесса. Да и вообще от действительности. Кому-то для успокоения нужно прочитать молитву, кому-то — мантру, кто-то не может постичь дзен, пока не усядется в позу лотоса. Анне хватало двух спиц и клубка пряжи.
Металлические спицы тихо постукивали друг о друга, Химик, запрокинув голову на спинку кресла, дремал, изредка всхрапывая. Вот сейчас Анна могла представить его в домашнем велюровом халате и полосатых пижамных штанах. Так бы он выходил на кухню воскресным утром на запах свежих булочек с корицей… Нет! Такими фантазиями Барсу долг не отдать.
Анна вязала, забыв о времени, вроде и глядя на петли, но в то же время ничего не видя перед собой. Деньги — за один вечер. Какие у нее варианты? Кредит матери-одиночке никто не даст. Да и одобрения замучаешься ждать. Быстрый займ? Потом коллекторы заставят отдать еще больше, чем Барс. В долг, в долг, в долг… Кто рискнет одолжить ей такую большую сумму? Богатые родители из школы? Тю, да мамаши ее не переваривают. Потому что не надо было вытаскивать их на сцену в новогоднем спектакле. Армен? Не даст. Он и пятьдесят тысяч не дал, когда нужно было кровь из носу… Ходить собирать маленькие суммы по всем друзьям? Да кроме Наташки и друзей-то нет… В долг, в долг, в долг… Может, у работников казино?.. Сколько их?..
— Анна Леонидовна, так что со станками делать? — голос Молота дернул ее из вязального транса.
— А? — она невидящим взглядом уставилась на парня, машинально сжимая спицы.
Молот, увидев вязание, отпрянул и мотнул головой.
— Понял-понял, не беспокою!
Дверь за ним захлопнулась быстрее, чем Анна успела объяснить, что спицы взяла в мирных целях.
— Я просто вязала шарф! — крикнула она вслед Молоту.
— Теперь это будет звучать, как самая страшная угроза, — Химик сонно поморгал. — Ого! Ну ты даешь!..
— Что?
Он кивнул на стол, где уже змейкой вился длинный шарф. За окном сгущались сумерки.
— Мамочка свяжет тебе шарф, — задумчиво произнес Химик, разглядывая полотно. — Такие послания можно будет рассылать злостным должникам. Про растворитель уже как-то никого не пугает.
— Должникам… Если они берут у казино, то один раз казино может взять у них…
— Что? — прервал Химик полубезумное бормотание.
— Есть! — Анна отбросила вязание, вскочила, провела дрожащей рукой по волосам. Глаза возбужденно блестели, пульс забился чаще. — Мы возьмем в долг у игроков.
— В смысле? Как ты себе это представляешь?
— День удвоенных выигрышей! — Анна закусила губу, обошла вокруг стола. — Да. Точно! Только сегодня, только один вечер — все выигрыши умножаются на два!
— Извини, конечно, но так мы просто потратим все, что осталось для Барса…
— Ты не понимаешь! Выигрыши умножаются — а выплаты только через три дня! Что-то вроде «черной пятницы». Мы расскажем про акцию, все прибегут, чтобы набить карманы! А в результате сейф набьем мы!
— Подожди, так никто не делает…
— А мы сделаем! — она сжала пальцы, подавив желание вцепиться в плечи Химика и тряхнуть, как следует. — Вот смотри. Они приходят, делают ставки, мы забираем деньги — а им выдаем расписку. Выплаты через три дня. Да, мы останемся должны! Но у нас опять будет время — и не придется умолять Барса! Расплатимся потихоньку…
— Потихоньку?! — Химик тоже встал, впервые Анна видела, чтобы он нервничал. — Ты хоть понимаешь, что за люди у нас играют? Вплоть до губернатора! Ему ты тоже будешь рассказывать про «потихоньку»?! А если он поставит крупную сумму — ивыиграет в рулетку? Плюс еще удвоить?
— Вот губернатору выплатим в первую очередь, — напирала Анна. Боялась, что если позволит себе сомневаться хоть на секунду, то уже ни на что не решится. — С остальными можно будет потянуть, не у всех же ружье под подушкой!
— Ань, я все понимаю, но… Тут же ничего нельзя рассчитать… — он обхватил ладонями ее лицо, заглянул в глаза, будто искал признаки помешательства или иронии.
Анна затаила дыхание, в горле встал комок. Она не находила в себе сил что-то сказать, боялась, что сама не поверит в собственные аргументы. Страх парализовал, не получалось даже моргнуть. Больше всего на свете ей нужна была надежда, и она мысленно, без единого слова, просила Химика не отбирать у нее последний шанс.
Поддержи меня. Не бросай одну. Пожалуйста!
Темные глаза влажно блеснули, и Дмитрий уронил руки.
— Что надо делать? — с прежним спокойствием спросил он.
— Обзвони всех постоянных клиентов. Да вообще всех, кто когда-нибудь у нас играл. Даже мелких игроков. Бывших должников. Всех. Сообщения разошли, объявление в зале… С восьми вечера до полуночи. Потом приготовь бланки для расписок… Так и пиши: ООО «Белый лебедь» обязуется выплатить такому-то… В течение трех календарных дней…
— Ты уверена, что сможешь расплатиться через три дня?
— Сначала — Барс, — Анна упрямо мотнула головой. — Об остальном я подумаю завтра.
Химик вздохнул, взял со стола телефон и бросил на нее долгий тяжелый взгляд.
— Ладно, Скарлетт, — произнес он, наконец. — Давай попробуем.
Глава 20
Волшебные слова бывают разные. Есть абракадабры, которыми фокусники сопровождают свои пассы, чтобы наивный зритель не заподозрил обмана. Есть затейливые заклинания, которые выкрикивают, размахивая палочками, фанаты Гарри Поттера. Есть, в конце концов, «спасибо» и «пожалуйста», без которых, по легенде родителей, ребенка может забрать бабайка. Но поистине магическим действием на подавляющее большинство сознательных граждан обладает вполне себе обычное слово: «акция».