Крестный фей для черной вдовы

Нури Ирада

Постепенно наша конфронтация дошла до того предела, когда перелилась в откровенную вражду – ни один из нас не желал уступать другому, всячески подрывая авторитет в глазах общественности.

Я так была поглощена борьбой за собственное счастье, что совершенно не замечала ничего из происходящего вокруг, а зря, так как мне следовало больше уделять времени родителям, которые искренне страдали из-за происходящих со мной перемен, полагая, что причиной их является Тед.

Первой ласточкой стал внезапный сердечный приступ, случившийся у отца прямо на собрании акционеров нашей компании. Обеспокоенный Кингстон, присутствовавший там же, немедленно вызвал врачей, которые настоятельно рекомендовали госпитализировать больного, но

отец отказался. Вместо этого он предпочёл провести выходные в загородном доме в компании Дерека и целой команды адвокатов, что-то с ними обсуждая и внося серьёзные поправки в существующие документы.

Узнав о состоянии отца, я немедленно приехала вместе с Тедом, но мама передала, что отец уже спит, поэтому будет лучше, если мы навестим его в другой раз.

Я прорыдала всю ночь, а когда на следующее утро вернулась в отчий дом, была поставлена перед жестким выбором: семья или Тед. Было у этого ультиматума ещё одно условие: в случае, если я выбирала любимого, я лишалась родительской опеки и огромного отцовского наследства. Оно при таком раскладе было бы распределено по целой куче благотворительных фондов, так как мама с папой полагали, что редкому виду розовых мышей такая сумма денег понадобится больше, чем мне с любимым.

О, они не знали собственной дочери! Меня в тот момент не пугала перспектива остаться без денег, ведь, как известно: "С милым рай и в шалаше", поэтому, вернувшись домой, я обняла любимого, и первая предложила пожениться.

Желание доказать всем и вся, что не позволю вмешиваться в свою жизнь привело к тому, что я совершенно позабыла собственную клятву никогда больше не выходить замуж.

Девичник отмечался с размахом. Воспользовавшись отсутствием Теда, выполняющего очередное правительственное задание, я решила оторваться так, как никогда в жизни, для чего оставила чёткие указания обслуживающему персоналу, не позволять ни одной участнице вечеринки оставаться до её конца трезвой. Алкоголь лился рекой, а приглашённые стриптизёры своими зажигательными танцами лишь подогревали желание веселиться до упаду, что мы, в общем-то, и делали.

– Джо, ты не в курсе, где у них тут отдельные кабинеты? Тот милашка, одетый копом, обещал мне приватный танец, представляешь? – несмотря на мой запрет, Бонни успела упиться до такой степени, что, совершенно наплевав на присутствие золовки, вовсю строила глазки симпатичному мулату в костюме полицейского, отчаянно вцепившегося в бутафорскую дубинку, которую пьяные девицы дружно пытались вырвать из его рук. Для чего она им могла понадобиться, оставалось загадкой не только для меня, но и для них же самих.

– Бонни, хватит, по-моему, это уже перебор, – я пыталась остановить разбушевавшуюся подругу, но куда там… С победным кличем индейца на тропе войны, она вырвала из рук несчастного его оружие и угрожая "арестом", погнала в сторону отдельных кабинок.

Оставшись в гордом одиночестве, я огляделась по сторонам. Каждый нашёл себе занятие по собственному вкусу, и на несчастную, брошенную всеми, невесту внимания никто не обращал. А мне, между прочим, тепла и ласки тоже не хватало. Решив нарушить строжайший запрет любимого на то, чтобы названивать ему во время выполнения миссии, я, опрокинув в себя добрую порцию горячительного, вытащила телефон и, порывшись в расплывающихся перед глазами контактах, набрала номер. Плевать, что сейчас середина ночи, мне нестерпимо хотелось услышать голос Теда и сказать ему о том, как я счастлива, что он у меня есть.

После третьего гудка трубку подняли, и сонный голос недовольно буркнул:

– Слушаю?

– Приветик, – хихикнула я, представляя себе его удивление, – знаю, что не должна тебе звонить и уж тем более в такой час, но… я просто не могу справиться со своими чувствами. Ты мне так нужен!

– Джози?! Ты что, пила?!

Странный вопрос. Разумеется, я пила. И, много. Ведь сегодня, в конце концов, мой праздник!

Не видя причины скрывать это от жениха, я пьяно расхохоталась:

– Ну, конечно, глупенький! Я выпила столько, что, если сейчас ко мне поднести спичку, я просто воспламенюсь, знаешь почему? Потому что я хочу тебя, малыш! Девчонки разобрали стриптизёров, и мне так одиноко…

Молчание на том конце провода раздражало. Мне так хотелось услышать от него ответное признание, что я, не сдержавшись, ляпнула:

– Знаешь, если ты за мной сейчас же не приедешь, то, клянусь, я немедленно пойду и…

– Уже еду! – прозвучал короткий ответ, и любимый бросил трубку.

ГЛАВА 2

То, что вместо Теда я случайно набрала номер Кингстона, я поняла только тогда, когда он, подобно ангелу мести, возник прямо передо мной и, видимо посчитав что церемониться особо не стоит, довольно грубо стащил меня со стоящего возле бара стула и подтолкнул в сторону выхода.

– Эй, ты спятил? Какого чёрта, ты здесь забыл?

– Прости, «любимая», – издевательски пропев, он хлопнул меня пониже спины, заставив взвизгнуть, – но когда поднимаешь человека посреди ночи с постели, да ещё и угрожаешь ему пуститься во все тяжкие, то не стоит ждать от него излишней деликатности.

– Что?! Да я бы никогда…, – я осеклась.

Вся во власти непонятно откуда взявшихся сомнений, схватила услужливо поданный барменом мобильник, который едва не оставила на стойке и открыла список набранных номеров. Чёрт! Так и есть! Последним набранным оказался номер этого наглеца, звонить которому я стала бы только в том случае, если бы на планете Земля не осталось ни единой человеческой души кроме нас с ним, да и то, после долгих раздумий и сомнений. Как же я умудрилась набрать номер, который вбила совсем недавно по настоятельному совету отца, считающего, что его единственная дочь должна быть подстрахована на все случаи жизни? Проклятье! Смутно припоминаю как, решив, что на том конце Тед, я наговорила столько всего… О, Господи! Убейте меня! Этот ненормальный, наверное, решил, что я положила на него глаз и надумала напоследок развлечься с его неотразимой персоной…

– Слушай, ты прости, что так вышло, мне правда жаль, что разбудила тебя посреди ночи, но я думала, что говорю со своим женихом, а не с гадским гадом, которого терпеть не могу с тех пор, как…

Видать, правда и впрямь способна колоть глаза, раз не желая выслушивать моё честное мнение о себе, Кингстон не просто не оставил меня в покое для того, чтобы, вернувшись в кроватку утонуть в объятиях Морфея, из которых я его неожиданно вырвала, а лишь крепче ухватив за талию потащил к выходу.

После того, как я пару раз споткнулась на высоких каблуках и чуть было не расплющила себе нос прямо накануне свадьбы, Кингстон умилил меня тем, что с такой заботой прижал меня к себе, что в какой-то момент я почувствовала себя настоящей сволочью за проявленную в его отношении грубость. Остановившись возле его автомобиля, я, перед тем, как рухнуть на заднее сидение, почувствовала внезапное желание показать, что больше не сержусь и резко повернулась к Кингстону, в знак примирения протянув руку.

К сожалению, несколько не рассчитав соотношения собственных сил, помноженных на количество выпитого спиртного, я по инерции развернулась ещё градусов на сто и едва не въехала лбом в открытое окно его стального зверя. Кингстону пришлось меня подхватить, но при этом так получилось, что он прижался пахом прямёхонько к моему бедру, которое моментально почувствовало твёрдость там, где её в принципе на тот момент не должно было быть. Но, она там была!

Мужчина резко дёрнулся в сторону, а я поспешила выпрямиться, чтобы высказать наглецу всё, что я о нём думаю, но, стоило мне только заглянуть в его горящие огнём глаза, как все слова моментально выветрились из головы, а я совершенно позабыла обо всём на свете.