Крестный отец Катманду
Шрифт:
Мими Мой в традиции китайских женщин из высших слоев была не от мира сего и нисколько не интересовалась сексом. Поэтому они легко заключили сделку: на общественных мероприятиях он будет служить ее респектабельным и приятным на вид фасадом, а она взамен станет обучать его самому тайному и прибыльному аспекту мастерства работающего с драгоценными камнями ювелира. Их симбиоз можно было назвать «браком одиночек».
Когда в моем рассказе прозвучали слова «драгоценный камень», я внимательно всмотрелся в лицо Сукума. Тот впал в глубочайшее уныние.
— Вот только Мой вообще ничего не знала о драгоценных камнях. Ведь так, детектив?
Сукум застонал, а я продолжил:
—
Сукум закурил вторую сигарету. Я решил, что эту — не только для виду.
— Продолжай. — Он задохнулся дымом.
— Так всегда бывает, если речь идет о Китае: на каком-то этапе требуется историческое отступление. Я имею в виду триаду 14К.
Сукум как раз стряхивал пепел, уронил сигарету в пепельницу, а когда извлек ее оттуда, она оказалась черной, и ему пришлось закуривать новую.
— Я не имел представления о широте размаха операции триады. Не знал, что ему удалось колонизировать половину стран Тихоокеанского бассейна.
— За пределами Гонконга это общество не называется 14К, — прошипел Сукум. — Он разве не сказал, какое они взяли банальное тайское название?
Я удивленно изогнул брови.
— Конграо, — выдал Сукум. — Называй так, если говоришь об этом со мной.
Конграо значит «наша вещь» и, как в случае с коза ностра, слово может употребляться в разговоре, не вызывая дурных мыслей. Фраза, которую слышишь тысячу раз за день.
— Хорошо. История Конграо уходит корнями в девятнадцатый век…
— Семнадцатый.
— Как скажешь. Китайские тайные общества по сути глубоко религиозны. То, что наблюдают белые на церемониях — все эти тарабарские заклинания, идолопоклонничество да игра на суеверии, — призвано затуманивать мозги, запугивать и приводить к беспрекословному подчинению членов клана. Нечто подобное мы наблюдаем у сицилийцев. Но фаранги не понимают, что азиатские общества, особенно криминальные, не просуществовали бы столько столетий, если бы в них не было заложено духовной основы. Обряды эффективны, потому что за ними стоит нечто.
— Верно, — кивнул Сукум, зажигая дрожащими руками очередную вонючую сигарету.
— И как часто бывает в Азии, — продолжил я, — организационная сторона культа является прерогативой одной семьи. В ее обязанности входит поставлять жриц, которые руководят обрядами.
Вот теперь, когда я выпустил кота из мешка, Сукум, похоже, испытал почти облегчение.
— Мы говорим об исключительно успешной операции, которую столетиями обеспечивали преданные мужчины и женщины. Они никогда не считали себя преступниками, а только людьми, столкнувшимися с необходимостью выживать во враждебной среде, где требуется беззаветная верность, полное сохранение тайны и где ученичество длится более пятнадцати лет. Вот почему так важны обряды и вот почему жрицы должны быть на уровне. Основываясь на вековой системе конфуцианских ценностей, Конграо давно держит первенство в Тихоокеанском регионе, выступая в роли ростовщика, предоставляющего займы под грабительские проценты. Например, все крупные незаконные геофизические исследования в Камбодже, Таиланде и Малайзии финансируются именно Конграо. Но даже геофизические исследования не идут ни в какое сравнение с самым прибыльным делом, которое в течение трехсот лет неизменно приносило доход и охранялось самым тщательным образом. Героин и амфетамин — хорошие для товарооборота культуры, но и они близко не дают тех денег, как этот бизнес: покупка, огранка, полировка, подделка, контрабанда и продажа драгоценных камней.
Сукум перестал курить. Сигарета
— Во многих отношениях Мой — идеальная жрица. Старшая дочь в семье, которая столетиями главенствовала в бангкокском отделении организации, с этой точки зрения — лучший выбор. Но с другой стороны, на нее опасно полагаться, поскольку она на самом деле полусумасшедшая. Поэтому Конграо потребовался человек, который бы присматривал за ней. Кто в этом смысле подошел бы лучше ее служанки, от которой Мой всю жизнь зависела и физически, и психически? Так служанку произвели в жрицу или в прислужницу Мой во время проведения обрядов. Она умна, управляема и на все сто китаянка. Никто не удивился, что ей удалось разбогатеть, это казалось вполне естественным, и ее уважали зато, что она сумела сколотить состояние, не нанеся ущерба обществу. Это стало возможным, потому что она упорно училась и узнала очень много о драгоценных камнях, особенно о сапфирах. И особенно об одном их виде, который называется падпарадша.
Я помолчал и посмотрел на Сукума. Детектив так и не сумел оправиться от ужаса и застыл, словно в трансе, не позволяя телу ни малейшего движения.
— Скажи мне, кхун Сукум, я уверен, ты знаешь: сколько людей из тех, что присутствовали в тот вечер на церемонии в доме Мой, связаны с торговлей драгоценными камнями?
— Все, — пробормотал он. — Служанка десятилетиями привлекала ювелиров и торговцев драгоценными камнями. Она заправляет всем ювелирным рэкетом в Таиланде. Ни один человек не уцелеет, особенно занимающийся сапфирами, если не вступит в Конграо, то есть не окажется у нее под пятой. Даже гости, не связанные с торговлей драгоценными камнями — политики, важные юристы, высшие полицейские чины, — благодаря действиям служанки куплены на деньги ювелирной индустрии.
— Да. Именно это сказал мне Джонни Нь.
Я замолчал. Хотел послушать, что еще мне поведает Сукум. Во всей истории это было самым интересным, хотя я сомневался, что даже он после десяти лет расследования, которое рано или поздно запретят, знает многое.
— Служанка, вероятно, лучше, чем кто-либо другой в Конграо, понимала, какой риск несет слишком большой успех. Так? — Я вынул из пластикового пакета захваченные с собой журналы. Среди них были и западные, но большинство местных. Их можно было назвать отраслевыми изданиями ювелирной промышленности. — Вот ее блестящая стратегия.
Я показан на белого мужчину в смокинге на центральном развороте. Подпись пространно объясняла, что местная гильдия ювелиров и торговцев драгоценными камнями, основываясь на опыте других профессиональных объединений, решила учредить должность человека-символа или иностранного представителя, который будет называться «послом» и являться общественным лицом гильдии на Западе, где проживают большинство клиентов. На должность посла по особым поручениям тайской ювелирной индустрии гильдия имеет честь назначить господина Роберта Томпсона.
— Убери, — пошипел Сукум.
— Ведь это ее третий муж. Тот, что трагически умер молодым от инфаркта, в то время как Мой и ее служанка были за границей. Тебе не кажется интересным, что служанка убедила гильдию назначить послом мужа своей госпожи?
Сукум не проявил желания говорить, и я вытащил другой, более свежий номер того же журнала.
— Тайская гильдия торговцев драгоценными камнями снова утверждает на должность своего посла фаранга. На этот раз им оказался француз Марсель Легран. Тоже в смокинге, ему тоже оказана честь назначения. Легран — этот тот, кого сбил пикап. — Я поднял глаза на Сукума.