Крёстный сын
Шрифт:
– - Как тебе удалось вызволить его с каторги?
– - Элементарно: за деньги, -- с присущим ей цинизмом ответила Ив, дерзко глядя на отца.
– - И во сколько же его оценили?
– - в голосе Правителя звучала неприкрытая издевка.
– - Я сама назначила цену, чтобы не торговаться и не тратить время.
– - Сколько?
– -
Глава государства присвистнул точно также как Филип, когда узнал сумму выкупа.
– - И как, не жалеешь?
– - с интересом спросил он.
– - Вы же видите: не жалею, -- усмехнулась дочь, давая понять, что его недовольство их близостью не осталось незамеченным.
– - Где ты взяла столько денег?
– - Продала кое-какие драгоценности.
– - Сама продала?
– - Естественно. Повторяю: мне никто не помогал.
– - Кроме твоей няни.
– - Что вы с ней сделали?
– - заволновалась Ив.
– - Ничего, еще и заплатил за услуги. Старушка уморительно прикидывается выжившей из ума.
Филип, разозленный разговором о его рыночной стоимости, хмыкнул.
– - Крестный, вы на себя не похожи, даже удачно пошутили. Раз уж вы в ударе, расскажите, как собираетесь объяснять суду, что я полгода жил во дворце и постоянно с вами общался?
– - Придется сказать правду и покаяться. Люди это любят, -- усмехнулся Правитель, глядя на угрюмого крестника.
– - А суд устроим закрытый.
– - Хорошо. Только не втягивайте Ив. Я не буду рассказывать о наших отношениях. И не желаю, чтобы ее допрашивали или вызывали как свидетеля.
– - Я и не собирался привлекать ее к этому. Но если она сама захочет...
– - Нет, не захочу, -- успокоила Ив отца.
– - Но на суде я должна присутствовать.
Филип и Правитель чуть не хором сказали:
– - Конечно!
Солнце садилось, и начинали сгущаться холодные зимние сумерки, когда путники подъехали к постоялому двору. Правитель и его пленники вышли из кареты и направились к дому, сзади следовали люди сопровождения и понурые Шон с Кайлом. Не успели они наполовину пересечь просторный двор, как входная дверь распахнулась, и оттуда быстрым шагом вышел Кендрик. Он приблизился к Правителю, низко поклонился и сказал:
– - Здравствуйте, мой лорд! Я уже стал беспокоиться и собирался с людьми отправиться вам навстречу.
– - Не зря беспокоился, -- проворчал Правитель, -- на тракте шайка разбойников орудует, а ты ни сном, ни духом. Пришлось твоей леди за меч браться.
Он усмехнулся, глядя, как изменилось лицо вассала.
– - Моей леди?
– - растерянно спросил тот.
Правитель вытолкнул дочь вперед.
– - Ты жаждал засвидетельствовать ей свое почтение. Пожалуйста!
Ив, видя написанное на лице Кендрика недоумение, не стала жеманиться и напускать туману, чего явно ждал от нее отец, а сказала:
– - Здравствуй, Кендрик. Я -- твоя леди, герцогиня Адингтон.
Кендрик несколько мгновений с изумлением разглядывал ее, потом опустился на одно колено и склонил голову.
– - Здравствуйте, ваше высочество. Рад служить вам. Простите за недосмотр на тракте, похоже, старею.
– - Встань, пожалуйста. У меня нет к тебе претензий. Я хорошо знаю, насколько ты бдителен: год назад моему спутнику с трудом удалось убедить тебя, что он не беглец с каторги.
Кендрик вгляделся в упомянутого спутника и узнал того почти сразу. Филип, которому не понравилась издевательская откровенность крестного с вассалом Ив, с вызовом проговорил:
– - Привет, Кендрик! Приятная встреча. Может, сегодня удастся вместе выпить, если ты не очень спешишь и заночуешь в этой дыре. Извини, я в прошлый раз назвался не своим именем. На самом деле я -- герцог Олкрофт, и "браслеты" у меня...
– - Филип!
– - заорал Правитель, чуть не дав крестнику пинка.
Молодой человек усмехнулся и замолчал.
– - Здравствуйте, мой лорд, -- поклонился Кендрик -- надеюсь, вы не держите зла за мои подозрения.
– - Не держит, не беспокойся, -- быстро сказал Правитель, не давая Филипу раскрыть рот, но тот, видя, что крестный уже сам не рад своей откровенности, молчал.
Кендрик, не будучи дураком, прекрасно понял -- лучше ему побыстрее удалиться и поменьше думать об этой встрече. Во время поездки в столицу он слышал кое-что о дочери Правителя и герцоге Олкрофте, а происходящее лишь подтверждало: нет журчанья без ручья. "Девочка, судя по всему, сногсшибательно красива, еще лучше матери", -- подумал Кендрик и, не удержавшись, бросил на свою госпожу оценивающий взгляд.
– - "Парень, небось, на все ради нее готов, вот и доигрался: пришлось уголька поломать, Правитель-то наш со своими близкими всегда не в меру суров был... С каторги мальчишка сбежал, и не без ее помощи, но это тоже понятно: на таких, как он, бабы гроздьями вешаются." Вассал герцогини вздохнул, вспоминая собственную молодость. "Да не мое это дело, пусть сами между собой по-родственному разбираются. Девочке я всегда буду верой и правдой служить в память о матери, а если парень станет ее мужем, тоже неплохо: скучать не придется." Его размышления прервал Правитель.