Крестоносец: Железная Земля

Астахов Андрей Львович

– Велено же вам - уносите ноги!
– заявил Домаш, приблизившись к ним с топором на плече.
– А вы тут покаяние устроили. Прямо тебе овечки невинные. Что, совесть засвербила? Коли так, молитесь горячей, чтобы Матерь наша пресветлая душегубства ваши простила!

– Милорд!
– Один из бандитов, крепкий пожилой человек в клепанке, поднял руку.
– Позвольте сказать!

– Говори, только быстро, - велел я.

– Выслушайте, а уж потом воля ваша головы нам рубить. Еще неделю назад мы были честными солдатами, милорд. Десятая элькингская легкоконная хоругвь, милорд. Мы служили его светлости наместнику Пьерену Бешану в Тинкмаре, когда

в городе, как и везде в Кланх-о-Доре, начался мятеж. Наместник послал нас разбить мятежников, но мы попали в засаду у рынка, и большая часть наших ребят погибла. Командир наш, лорд Верц, тоже пал в том бою. Даже не знаю как, но нам удалось вырваться из города. В великом страхе и смятении ушли.

– Это не оправдывает вас.

– Знаю, милорд, знаю. Мы тогда малость не в себе были, после резни той, а тут еще Маер подзуживать начал - мол, спасаться надобно, а не за наместника на верную смерть идтить. Сказывал, что дорогу знает, как нам в обход виссингских крейссов и засад и имперских фортов пробраться в Калах-Денар. Ну, ребята и кликнули его командиром замест бедного лорда Верца.
– Воин всхлипнул, неожиданно, совсем по-детски вытер нос кулаком.
– Свободной жизни захотелось. Но нет на нас крови невинной, милорд. Не успели мы набезобразничать.

– Не успели, так набедокурите еще, коли отпустим вас, - заявил Домаш.
– Да и веры вам нет.

– Погоди, байор.
– Я посмотрел воину в лицо.
– Тебя как звать, солдат?

– Орелл Мерчер, милорд.

– Погоди, не твой ли родственник в Данкорке служил? Айтон Мерчер по прозвищу Белка?

– Истинно так, - солдат расплылся в щербатой улыбке.
– То племянник мой, сестрицы сынок.

– Скажи мне, Мерчер, почему я должен тебе верить?

– Не должны вы мне ничего, милорд. Воля ваша и суд ваш. Но ведь не успел я сказать того, что хотел вначале. Позвольте просить вас смиренно взять нас к себе на службу. Верой и правдой служить вам будем, - тут он обернулся к остальным, - верно ж, братцы?

Ответом нам был дружный вздох. И надежда, которая засветилась в смотревших на меня глазах пленников.

– Я бы их с чистым сердцем пришиб, - сказал Домаш, когда мы отошли в сторону, чтобы посоветоваться.
– Больно рожи у них ненадежные. Лихо какое еще удумают, коли возьмем с собой.

– Если ты поверишь им, Эвальд, - произнесла Домино, загадочно сверкнув глазами, - у тебя будет свой отряд. Там, куда мы едем, все решать будут не только слова, но и сила тоже.

– Ой, госпожа моя, не стал бы я этим прощелыжникам доверять!
– покачал головой Домаш.
– Опасно таким доверять.

– А мы попробуем, - с улыбкой ответила Домино.
– Может, и впрямь они честное имя себе вернут.

– Время нынче страшное, на дорогах опасно, - подал голос Ганель.
– Не мое дело советовать милордам, но когда за спиной десяток мечей, всегда на душе спокойнее.

– Если это надежные и преданные люди, - возразил я.
– А эти почти что бандиты.

– Тогда отпусти их, Эвальд, - предложила Домино.
– И тогда точно не будет уверенности, что они разбойниками не станут. Или убейте всех.

– Что-то нет у меня желания руки об них марать, - заявил Домаш.

– Ну, тогда можно попробовать нанять их, - подытожил я.
– Только спать по ночам не придется, чтобы не зарезали нас во сне.

– Не зарежут, - ответила Домино и, помолчав, добавила: - Я не позволю.

***

До

границ Пограничной марки мы добрались без приключений. Погода нам благоприятствовала, установились теплые сухие дни, и даже солнце порой выглядывало из-за облаков, но тревога не оставляла меня ни на минуту - на дорогах мы не раз и не два встречали группы перепуганных, голодных, изможденных беженцев, искавших спасения в имперских землях. Среди них были больные и раненные, так что Ганель истратил весь свой запас лечебных зелий и припарок, помогая бедолагам. И еще, в империю бежало немало виссингов. Почти все они шли к Эшевену. Рассказы спасшихся сводились к одному: как только стало известно, что королева Вотана и ее сын загадочным образом пропали, страну охватил стихийный мятеж. Повсюду шла резня, творились грабежи и насилия. Вековая ненависть виссингов к имперцам нашла свой кровавый выход.

– Ничто не ново в мире, - заявил нам Домаш после очередной встречи с беженцами на дороге.
– Короли да королишки мантии да короны делят, а народу достается на орехи. Удивительно только, чего в Рейвеноре ждут, почему войско не пошлют порядок в Железной Земле огнем и мечом навести.

– Вот и мне это непонятно, - сказал я.
– Может, в Эшевене все выяснится.

К исходу четвертого дня мы доехали до места. Вокруг стен Эшевена образовался огромный табор - десятки повозок, фур, наспех сооруженные загоны для скота, холщовые и кожаные палатки, землянки и шалаши из лапника, ставшие домом для беженцев, заполнили вытоптанную, залитую жидкой грязью и распаханную колесами фур равнину насколько хватал глаз. Голодные собаки сопровождали наш отряд лаем, дети и взрослые настороженно следили за нами из своих укрытий. У валов нас встретили стражники, посланные комендантом следить за порядком в этом аду.

– Вы, милорд?
– Командир стражи узнал меня и, казалось, был удивлен нашим прибытием.
– Конечно, сейчас вам откроют ворота.

Несмотря на то, что день был не по-весеннему холодный и пасмурный, де Фанзак лично встретил нас во дворе. Обнял меня крепко и пристально посмотрел в глаза.

– Рад вас видеть, шевалье, - сказал он.
– Наконец-то вы вернулись, да еще и с большим отрядом. Я очень беспокоился о вас. Вы нашли его?

– Да, милорд, - я показал де Фанзаку меч.
– Вот он, Донн-Улайн.

– Пресвятая Матерь!
– Де Фанзак протянул руку, будто хотел дотронуться до меча, но не коснулся его.
– Удача благоволит вам, шевалье.

– Я всего лишь выполнял свой долг.

– Мессир де Квинси воспитал достойного рыцаря. Это победа, мальчик мой, великая победа. Император будет доволен вами. Очень доволен. Однако, как я могу видеть, вы нашли не только меч, не так ли?

– Да, милорд. Познакомьтесь, это моя жена Брианни Реджаллин Лайтор.

– Сэра, - де Фанзак самым изысканным образом поклонился Домино.
– Ваша красота совершенна. Понимаю, почему шевалье де Квинси потерял голову. Добро пожаловать в Эшевен!

Домино ничего не ответила, только вернула графу поклон. Я не увидел радости в ее глазах, и я понял, что мою любимую что-то тревожит.

– Немедленну прикажу подготовить праздничный обед, ваш успех следует отпраздновать, - продолжал де Фанзак, обняв меня за плечи и увлекая к дверям резиденции.
– А где Суббота?

– Он погиб, граф. И Элика Сонин тоже мертва.

– Суббота погиб?
– Де Фанзак растерялся.
– Матерь, как такое могло произойти? Суббота был прекрасным воином.