Крестоносец

Марченко Геннадий Борисович

Когда я расписался во всех бумагах, и мы с сотрудником консульства покинули кабинет, Князев с укоризной в голосе произнёс:

— Семён Семёнович, зачем же конечности этим марокканцам нужно было ломать? Теперь их адвокаты вас по судам затаскают и, уверяю, вам придётся заплатить крупную сумму на лечение покалеченных. Хорошо если срок не впаяют, а то могут на год-полтора закрыть, да ещё и в камере с такими же арабами.

— Вообще-то они сами начали. Да ещё жену мою за задницу щипать вздумали, это не нарушение личного пространства? Могу и встречный иск впаять.

— Ну-ну, — усмехнулся

тот, — попробуйте. Ну дали бы по шее, так увечить зачем было? А лучше бы обратились к полицейским… Хотя в последнее время полицейские сами боятся трогать этих мигрантов, те в ответ и пострелять могут, и не факт, что им за это что-то будет. В общем, завтра ваша тургруппа уезжает без вас… Вот за что мне это? Теперь думай, как вас вытаскивать. А адвокаты в Париже недёшевы.

— Тогда откуда у арабов адвокаты? Они же вроде как все безработные нищеброды.

— Да им тут правительство такое пособие платит, что они могут вообще не работать, — понизив голос, сказал Князев. — И адвоката им бесплатно предоставят, да ещё и с радостью. Толерасты, мать их…

— Сёма, ну что?! — спросила Ольга, которая всё это время сидела неотлучно в коридоре.

— Отпустили под подписку, — вздохнул я и кивнул на консульского. — Алексей Борисович вон говорит, что за покалеченных марокканцев я теперь не расплачусь.

Ольга помрачнела.

— Что же теперь делать?

— У вас отель оплачен ещё на сутки, завтра ваша группа уезжает без вас. Отель хоть и недорогой, но тридцать евро за двухместный номер вынь да положь. Сколько у вас наличных и на карточке?

Выяснив, что порядка полутора сотен евро, Князев поморщился:

— М-да, негусто. Это вам только на пять дней хватит, учитывая, что в проживание включен только бесплатный завтрак.

— Когда вы всё узнать-то успели?

— Да уж успел… Ладно, время уже позднее, ночь на улице, хотя Париж летом гуляет до утра, всё же давайте я вас подброшу до отеля, а там с утра на свежую голову будем думать.

Полчаса спустя мы с Ольгой выбрались из консульского «Пежо» возле «Hotel Ekta Champs Elys'ees», расположенного в 200 метрах от Елисейских полей и в 400 метрах от Триумфальной арки. Князев укатил, а мы, посмотрев вслед красным стоп-сигналам его машины, двинулись было к отелю, но Ольга дёрнула меня за рукав:

— Семён, стой.

— Что?

— Смотри.

Наперерез нам, преграждая путь в отель, из сумрака ближайшей подворотни появились пять теней, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся парнями арабского происхождения. Двое были вооружены битами, ещё один поигрывал увесистой цепью. И хоть совсем рядом находился отель, пусть даже и скромный, отличавшийся от стоявших рядом домов лишь неоновой вывеской, их это нисколько не смущало. Тем более что и прохожих поблизости не наблюдалось.

«Мстить будут», — мелькнула у меня мысль.

— Оля, давай-ка беги отсюда, — сказал я негромко жене.

— Нет, я тебя не брошу!

— Беги, я сказал, — добавил я в голос металла. — Беги и кричи, может, встретишь полицейских.

В каких-то делах дома Ольга была главнее, но в данный момент она поняла, что здесь от неё помощи практически никакой, она будет лишь обузой, поэтому, благо что на ногах кроссовки, резвой ланью

кинулась прочь. Убежавшая женщина подонков, кажется, ничуть не заинтересовала. Они взяли меня в полукольцо, а затем один из арабов, что-то крикнув на своём, резко прыгнул вперёд, замахиваясь битой.

Я к такому повороту событий был готов, былые навыки и здесь не подвели. Шаг навстречу, сокращая дистанцию, перехват биты у основания, а затем спортивный снаряд, в данном случае исполнивший роль дубины, перекочевал в мои руки. Короткий замах — и вот уже опешивший араб с подломленной ногой валится на брусчатку.

Дальше мне пришлось крутиться, словно белка в колесе. Бита, цепь, тесак… Удары сыпались со всех сторон, но до поры до времени они не наносили мне серьёзного ущерба: Я либо уворачивался, либо принимал удары битой, либо в тело, но так, что они получались скользящими. И сам не забывал отвечать, так что вскоре ещё один смуглолицый соперник катался по брусчатке, баюкая сломанную руку.

В какой-то момент подсознание нарисовало мне картину, словно бы я в латах крестоносца сражаюсь с неверными. Бита представилась мне боевым мечом, а враги — сарацинами, захватившими гроб Господень, и это словно бы добавило мне сил. И, вполне вероятно, побоище могло бы завершиться в мою пользу, не направь на меня один из нападавших пистолет.

Хлопком прозвучал выстрел, тупой удар в грудь заставил меня покачнуться. Перед глазами всё поплыло, я сделал несколько шагов вперёд, а затем бита выпала из ослабевшей руки, и я осел сначала на колени, а затем ничком рухнул на остывшие булыжники мостовой улицы Галилея.

Глава I

— Симон! Симон, хватит спать, вставай.

Странно, вроде как на французском к кому-то обращаются, но на каком-то чудном французском. Это даже не диалект, а что-то… Что-то похожее на старофранцузский, который я одно время честно пытался освоить, но в итоге плюнул. При этом, однако, я прекрасно понял, что говорит чей-то молодой голос.

Тут кто-то потряс меня за плечо, я разлепил веки и увидел над собой пронзительно голубое небо, обрамлённое кронами деревьев. В тот же миг я вспомнил всё, что со мной произошло, вплоть до того момента, когда принял в грудь выпущенную из пистолета пулю. Кажется, подонок стрелял из пластикового «Glock-17». Где только раздобыл такую игрушку? Хотя на подпольном рынке оружия в этой превратившейся в Вавилон стране чего только не найдёшь.

Главное, что живой. Но почему не в больничной палате, а на опушке какого-то леса? И кому принадлежит эта веснушчатая физиономия с пробивающимся над верхней губой пушком?

— Ты кто?

Удивился про себя, потому как без особой натуги задал вопрос на том же языке, на котором говорил этот парень. А ещё тому, что собственный голос показался мне слишком уж юным. Или просто сиплым спросонья?

Незнакомец удивлённо приподнял брови, затем улыбнулся:

— Симон, хватит дурачиться. Вставай, сегодня нам нужно добраться до Клермона.