Крестовый поход машин
Шрифт:
– Наши предприятия по выращиванию органов разбросаны по всей планете, – сказал Рекур Ван, – и все они расположены на открытых местах, так как получают энергию для фотосинтеза от прямых солнечных лучей.
Через полчаса впереди показалась ферма по выращиванию органов. Серена вышла из фургона и быстрым шагом пошла к ферме. Маленькие тлулаксы едва поспевали за ней. Нирием и другие серафимы не отставали, держась за спиной Жрицы Джихада. Но, поймав скрытый взгляд Иблиса, они тоже немного отстали.
Серена, Ксавьер и доктор Сук смотрели на блестящие чаны с таким видом, словно созерцали
Сквозь искривленные стенки каждого сосуда можно было рассмотреть темные, но вполне узнаваемые силуэты – мягкие мешки легких, пронизанные множеством артерий сердца, пучки напряженных мышечных волокон, похожие на лоскуты вельвета. Подняв голову, Серена взглянула на склон холма, целиком усеянный тысячами тысяч подвешенных сферических сосудов, блестевших на солнце и получавших энергию с вечно ясного тлулаксийского неба.
Военный хирург удивленно смотрел в один из чанов, где плавали глазные яблоки. Они перемещались по поверхности жидкости, как гроздья ягод, и зрачки каждого из них в упор смотрели на доктора Сука. Зрительные нервы и сосуды были соединены с центральной питающей колбой.
– Это невероятно. Вы выращиваете органы на заказ? Каждый из этих глаз предназначается для какого-то конкретного пациента?
– Нет, – ответил Рекур Ван, взглядом спросив разрешения у другого тлулакса. – Мы делаем их нейтральными по отношению к типу крови, поэтому эти глаза совместимы с тканями множества пациентов. У нас есть также селезенки, печени, почки – то есть все жизненно важные органы. В больших чанах мы выращиваем даже пласты свежей кожи.
– Я знаю, – сказал Раджид Сук. – Я много раз пользовался этим материалом, особенно в лечении раненых с ожогами. Это улучшило качество тысяч жизней.
Деревья с органами поворачивались так, чтобы на чаны падал прямой солнечный свет. Хирург был потрясен увиденным до глубины души, испытывая нечто вроде религиозного благоговения.
– В течение многих столетий наши самые лучшие умы – врачи и биологи – пытались достичь такого точного уровня клонирования. То, что сделали тлулаксы, достойно восхищения и преклонения. Если бы я сейчас не видел всего этого своими собственными глазами, то никогда бы не поверил, что такое вообще возможно. Ни один ученый Лиги не смог приблизиться к подобному открытию, ни один, даже в славные времена Старой Империи.
Он улыбнулся Серене, потом представителям Тлулакса:
– Во благо всего человечества вы должны поделиться этой технологией с Лигой. Мы могли бы устроить у себя такие же фермы. Тогда больным и раненым не пришлось бы месяцами лежать подключенными к аппаратуре жизнеобеспечения и ждать органов для замены.
Увидев
– Не забегайте вперед, доктор Сук. Это производство – единственное, что поддерживает жизнеспособность цивилизации Тлулакса. – Группа тем временем шла среди непривычных глазу неправдоподобных чанов, и в каждом из этих чанов плавали органы, которые когда-нибудь пересадят ветеранам, покалеченным на полях битв. – Они могли бы взвинтить цены и иметь сверхдоходы, но они предпочитают вносить свой вклад в борьбу против Омниуса. Ведь вы не наживаетесь на войне, Рекур?
– Нисколько.
Иблис, воодушевляясь, добавил:
– Со временем фермы Тлулакса смогут приносить доход больший, чем планета получает сегодня от торговли рабами.
– Хотелось бы надеяться, что когда-нибудь это произойдет, – сказала Серена. – Но, конечно, во время войны спрос на такой товар должен быть повышенным. – Она огляделась, нахмурившись. – Интересно, а где все здешние рабы? Я ожидала увидеть, что они здесь работают.
Ответил Рекур Ван:
– Наш бизнес – это продажа рабов, Жрица Батлер. Обученные, умные люди – это очень ценное имущество, и мы не держим их у себя. Кроме того, мы не можем доверить уход и обслуживание ферм непокорным рабочим, у которых могут быть дурацкие мечты о мщении.
Ксавьер скованно кивнул, словно едва сдерживая гнев.
– Как это совсем недавно показал бунт на Поритрине.
– У нас нет ни малейшего желания подвергать наши фермы такому риску.
Серена удовлетворилась этим объяснением, помня ужасы, которые учинили на Поритрине буддисламские рабы. Потери в Старде пока точно не подсчитаны и вряд ли будут подсчитаны когда-нибудь, так как весь центр города превратился в оплавленные камни и отпечатки тел, накрытые радиоактивной пылью. Выжившие граждане начали охоту на повстанцев и рабов, убивая всех подряд, устроив настоящий буддисламский погром. Эта планета уже никогда не станет прежней.
Сопровождавшие Серену члены тлулаксийской делегации продолжали эту экскурсию до конца дня, показав все типы органов и тканей, выращиваемых в чанах. Всегда готовая к любой неожиданности, Нирием не отходила от Серены ни на шаг.
После обеда был устроен прием, на котором продолжилось обсуждение. На следующий день Иблис с довольным видом явился к Серене с предложением от Совета Тлулакса.
– Наши друзья сделали нам самое любезное предложение, какое могли сделать, Серена. Они хотят взять образцы ваших клеток и образец ДНК. Это позволит им вырастить органы именно для вас, на случай, если вы будете… ранены при попытке покушения.
Серена нахмурилась.
– Разве я не смогу воспользоваться обычными органами, как все наши солдаты Джихада?
К ней тотчас поспешил маленький Рекур Ван.
– Конечно, Жрица, но при использовании обычных органов всегда есть – пусть даже и ничтожно малая – вероятность отторжения. Биологически невозможно гарантировать полную совместимость – если, конечно, не взята ДНК реципиента. Это, как мне кажется, разумная мера предосторожности, и с этим согласен и Великий Патриарх.
Ксавьер Харконнен перевел скептический взгляд с Иблиса на тлулакса-работорговца.