Крестовый поход в лабиринт
Шрифт:
Обнаружив труп, Ромик понял – кому-то из них лучше покинуть помещение. И легче всего сделать это самому Ромику. Хотя бы потому, что он пока еще способен бегать. Мелькнула было мысль вытащить тело и зарыть на участке, но тут же исчезла. Все-таки бывший живой человек. Ясное дело, продолжать жить, сознавая… Бр-р-р… Денька, сидеть! Сидеть, я кому сказала! – Наташка внимательно вгляделась в сгущающуюся темноту. – Ир, кажется, твой Ефимов калитку снес. Причем напрочь. Закон семейного тяготения! Надо же, с какой силой его к тебе тянет. Вместе с калиткой. Геракл несчастный!
– Просто он не закончил цикл нравоучений. Скорее всего, кошки разбежались.
– Может, пригласить его полюбоваться закатом? На Борино любимое место.
– Я не кровожадная. Да и не хочется выслушивать продолжение на тему: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты». Самое ужасное в том, что Димка прав. Все от моей расхлябанности, как в мыслях, так и в поступках.
– Ну так зачем ему без конца об этом напоминать? Вот у тебя вредные привычки и укоренились… Добрый поздний вечер, Дмитрий Николаевич! Не орите, пожалуйста, Ромик спит. Вы теперь ко мне в дом всегда будете с моей калиткой ходить? Заодно бы уж и весь забор прихватили. А я бы его ночью посторожила. Денька, сидеть, говорю! Все ноги оттоптала. Нельзя лапать Дмитрия Николаевича, а то калитка на него упадет. Закроется, так сказать, в обратную сторону.
– Калитка, между прочим, уже была сломана, – проворчал муж, одной рукой отряхивая невидимую грязь с джинсов. – Найдите мне какую-нибудь проволоку, временно прикручу, а завтра утром капитально сделаю.
– Капитально, это чтобы она совсем не открывалась?
Наташка казалась невозмутимой.
– Так будет проволока, или мне за ней бежать?
Похоже, Димкин запас красноречия иссяк. Ему даже огрызаться не хотелось.
– Сей момент. – Наташка с креханьем поднялась. Сославшись на то, что старость не радость, но хорошо бы до нее нескоро, но все же дожить, потянулась и отправилась на поиски материала, способного держать калитку на привязи. Отсутствовала недолго, но даже в столь короткое время между нами с Димкой установился невидимый и неслышимый контакт, основанный на самобичевании.
– Могу предложить Денькин поводок, Денькину цепь и завалявшийся пояс от Иришкиного халата. Из последнего при желании можно сделать бантик. По-моему, очень оживит калитку. Только не обвиняй жену в растеряйстве. Во-первых, уже надоело, во-вторых, это я его в прошлую субботу случайно украла. Он у Ирины из кармана торчал, я им ваших кошек развлекала.
– Ну, если больше у вас ничего нет… Ириша, помоги Наталье донести рабочий материал. И собаку домой загоните.
Не дожидаясь нас, Димка уверенно зашагал назад обнимая калитку. Стоило надрываться и тащить ее к дому?
Бормоча себе под нос последовательность производимых им действий, старательно приладил калитку к столбу. В ход пошли и цепь, и поводок. Наташка не выдержала, украсила столб бантиком из моего пояса. И тут выяснилось, для того чтобы выйти, нам с Димкой надо демонтировать калитку либо перелезть через забор. Подруга возразила – вдруг погнем сетку? И предложила начать с нуля. То есть все размотать и примотать заново, только с обратной стороны забора. К счастью, я вспомнила про второй выход – прямо в лес через вторую калитку, содержавшуюся на замке. Димка сразу предложил им воспользоваться, поскольку Ромик спит, а значит, расспросить его не удастся.
Не таясь, Наталья скупо поведала о том, что успела выяснить – как романтично провел Ромик минувшую ночь. Обнаружив в доме труп незнакомца, парень в панике позвонил приятелю Толику. Тот спросонья открестился не только от знакомства с покойником, но и от своего присутствия на вечерних посиделках вообще. Немного проснувшись, посоветовал больше никому не звонить, немедленно покинуть территорию привычным путем, иначе говоря, через любую дырку в заборе, а потом вернуться назад официально – через проходную, чтобы из дома тут же сообщить в охрану о страшной находке. Кроме того, необходимо заранее придумать себе алиби на всю ночь. Но тут Ромику со страха послышались на втором этаже чьи-то шаги, скрип ламината. Он насмерть перепугался, пулей вылетел из дома и заметался по участку, не зная, куда податься: то ли назад в лес, то ли к охранникам – сдаваться. Ведь не известно, каким путем он ночью покинул территорию. Скорее всего, через дырку в заборе. Если сейчас его видел кто-нибудь из соседей, вылезать в лес, чтобы снова вернуться через проходную, не стоит. Вывод будет не в его пользу. А вдруг в доме посторонний? Не исключено, что убийца. Возвращаться туда без свидетелей нельзя. И где их взять? Можно рискнуть – дать круг и вернуться через проходную, но как без лишних вопросов обеспечить себе провожатого из охраны?
Ромик вновь позвонил Толику, к тому моменту окончательно проснувшемуся, а посему срочно собравшемуся отчалить в столицу. Не хотелось давать интервью следователю. Встретились они у согласованной дырки в заборе, вместе дошагали до дороги. По пути Роман переоделся – одежду принес Толян. Обсудив свое положение, они пришли к выводу, что нельзя окончательно выпускать ситуацию из-под контроля. Скоро приедет Галина Андреевна, вот пусть и решает загадку с покойником. Лично Роман ничего не видел и ничего не слышал. Вместе с Толяшей спали в летней кухне, что подтвердят родители. Он им попозже перезвонит. Рома от нечего делать проводил приятеля на станцию, а затем вернулся в родной лес и долго сидел в засаде, не выпуская из вида проходную, при этом ругал на все лады припозднившуюся Галину. И не заметил, как заснул. Проснулся внезапно. Кто-то яростно ломился через кусты. Выяснять, кто именно, он не стал. Подался к облюбованной дырке в заборе, удачно расположенной неподалеку от дома. У ворот стояла машина с мигалками и толпился народ. То, что Роман услышал в отношении себя, ему не понравилось. Оказывается, Галина не приехала, поскольку он ее убил, а следом избавился и от лишнего свидетеля. Только не успел спрятать концы в воду. Была и другая версия – убили его самого, няньку, а потом свидетеля. Но у нее было мало сторонников. Больше всего его напугали слова одного из оперативников, предложившего прочесать всю близлежащую территорию.
Ромка отказывался верить в то, что по нему тюрьма скучает. Невелика птица, там и без него народу полно. Где-то слышал – в камерах перенаселение. Но столь хорошо подготовленное «алиби» в отношении прошедшей ночи уже казалось слишком наивным. Решил добраться до Галины, она обязательно что-нибудь придумает.
Галина Андреевна Антипова – подруга матери Ромика помогала его растить и воспитывать едва ли не с момента рождения и без отрыва от производства. Когда-то в юности подруги вместе жили в общежитии швейной фабрики. Сменный режим работы, на которую Галина со временем перешла, позволял ей возиться с Ромиком. Сутки на работе, трое дома – мечта! В то время подруги уже получили комнаты в трехкомнатной коммуналке. Третья комната принадлежала бойкой старушке, она сдавала ее трем молодым девчонкам, считавшимся бедными студентками, но одну из декад каждого месяца жившими на широкую ногу. Поселившись у дочери в качестве активной помощницы по хозяйству, бабулька регулярно наведывалась к студенткам, обеспечивая надзор за их поведением и своевременным внесением в ее пенсионный карман арендной платы.
Больше Наталье ничего выяснить не удалось – Ромик заснул прямо над пятым бутербродом после второй порции салата с третьим куском жареной курицы.
– Ладно. Пусть отсыпается. Утром сообщим о нем следователю, – заявил Димка.
– Ефимов, ты сбрендил! За что его арестовывать-то?
– А кто, кроме тебя, здесь говорит об аресте? Разберутся ребята. Тем более что покойник вполне мог умереть по собственному желанию. Видимых следов насилия на нем не было.
– А невидимых? Их под одеждой могло быть видимо-невидимо.
– Могло. Но врач, осматривавший тело, их не нашел. Мне вообще многое непонятно. Почему, например, покойника увезли, не предъявив для опознания хотя бы дачникам? Такое впечатление, что личность его уже установлена. Меня также настораживает странное состояние Романа, в котором он пребывал ночью. Похоже на наркотическое опьянение. Надо как следует тряхнуть всю эту молодежную компанию. И пусть этим займутся те, кому положено заниматься. Ирина, мне не нравится твоя задумчивость!
– Ир, не обращай внимания, – оперативно среагировала на замечание в мой адрес подруга. – Главное, твой Ефимов отметил – у тебя все-таки есть чем задумываться.