Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922)

Мельников Рафаил Михайлович

Но и это не все: ведь каждый японский снаряд содержал взрывчатки в 4 раза больше, чем русский, да и взрывчатка эта производила разрушающий эффект гораздо больший, чем применявшийся русскими пироксилин. Трудно поверить 2 , но по мощи огня японцы в начале боя превосходили русских едва ли не в 17-20 раз. Нетрудно подсчитать, насколько оно возросло с выходом из строя "Рюрика" и прибытием к японцам подкреплений!

Боевые повреждения на крейсере "Россия" после боя 1 августа 1904 г.

Конечно,

не все выпушенные снаряды попадают в цель: статистика говорит, что число попаданий обычно составляет около 2-4 %. Но и здесь преимущество было на стороне японцев: они испытывали меньшие психологические перегрузки, поскольку подвергались менее интенсивному обстрелу, обладали более совершенными дальномерами, более скорострельными орудиями, несравненно лучше были защищены (в башнях и казематах). Поэтому меткость их огня была выше. Японцы, докладывал К. П. Иессен после боя, стреляли "чрезвычайно быстро и метко".

Не в пользу русских было и на редкость тихое, почти штилевое состояние моря, не позволявшее реализовать такие чисто крейсерские преимущества русских кораблей, как большее водоизмещение, делавшее стрельбу увереннее, высокий борт, позволявший вести стрельбу при непогоде. Худо пришлось бы в шторм сравнительно низкобортным, меньшим по размерам японским кораблям, которых сильная качка и интенсивное заливание в большой шторм (авария "Асамы" и 1914 г. и гибель в тайфуне "Нийтаки" в 1922 г. подтверждают это) могли бы поставить в трудное, если не критическое положение.

Все эти факторы самым осязаемым образом – множившимися разрушениями, подбитыми орудиями, невосполнимыми потерями в людях – неотвратимо склоняли успех боя на сторону японцев. Но был еще и особый фактор, который, невзирая на японцев, мог повлиять на исход боя – сила духа, воля к победе… Одно и то же подразумевалось под ним в разное время, но, наверное, яснее всех выразили это слова одного флотоводца парусной эпохи: "Стреляйте, до последнего мгновения стреляйте, и, может быть, последний выстрел сделает вас победителем". И русские моряки стреляли. Стреляли, невзирая на потери, стреляли, тут же в пылу боя исправляя подбитые пушки, стреляли, организуя ручную подачу и устраивая подпорки для орудий из вымбовок и других подручных деталей, стреляли, заменяя убитых и раненых товарищей. Именно комендоры с выходом из строя приборов управления стрельбой и командиров их плутонгов и батарей, фактически самостоятельно продолжали стрельбу, заставляя японцев до конца боя воздерживаться от чрезмерного сближения с русскими кораблями.

Около 7 ч 12 мин на "Рюрике", как показалось с "России", справились с повреждением – какое-то время корабль удерживал заданные курс и отрепетовал поднятые ему сигналы "Идти полным ходом во Владивосток". В 7 ч 20 мин "Россия" и "Громобой" повернули на северо-запад, но "Рюрик" снова стал быстро отставать, и японские броненосные крейсера повернули к нему, открыв, как пишет японская официальная история, "жестокий огонь с правого борта" на расстоянии 5,3-5,8 км. И снова по команде К. И. Иессена в 8 ч 10 мин "Россия" и "Громобой" уходят с курса прорыва и возвращаются, чтобы прикрыть "Рюрика".

Крейсер, как писал потом участник боя мичман князь А. А. Щербатов, шел навстречу отряду с большим буруном под форштевнем и, казалось, имел полный ход. Поднятый ему сигнал "Идти во Владивосток" он немедленно отрепетовал. Чтобы дать ему возможность отойти, отряд повернул на японскую эскадру. "Опять начался жестокий бой", – было написано в японском официальном труде. "Идзумо" стрелял главным образом по "России", "Адзума" – по "России" и "Громобою", "Токива", смотря по обстоятельствам, – по всем трем кораблям. "Ивате" же стрелял только но "Рюрику". Близилась минута рокового решения, новые и новые орудия выходили на кораблях из строя, на "России" могли стрелять лишь два 152-мм с правого борта и три елевого. В 8 ч 25 мин К. П. Иесссн приказал взять курс 300°. Рассчитывая отвлечь японскую эскадру в погоню за отрядом. Все надеялись, что "Рюрик", который, теперь уже было ясно, следовать

за отрядом не сможет, отобьется от появившихся вблизи него легких крейсеров и, чтобы спасти людей, выбросится на корейское побережье. Замысел удался: все четыре японских крейсера легли на параллельный курс. Камимура был уверен, что уж вчетвером они одолеют два потерявших почти всю свою артиллерию русских корабля.

На "России" во время запуска аэростата. 1904-1905 гг.

"Россия" в этой последней фазе боя могла отвечать с правого борта лишь из введенного в строй одного кормового 203-мм и одного 152-мм орудий, два других 152мм могли стрелять лишь изредка. Все пять минных аппаратов, необходимых при сближении, были разбиты, в одном из них торпеда, приготовленная по-боевому, взорвалась.

На "России" но приказанию командира капитана 1 ранга А. Н. Андреева старший минный офицер еще раз проверял разнесенные по кораблю (на случай его уничтожения при угрозе захвата) подрывные патроны. А пока, воспользовавшись уменьшением расстояния, ввели в действие все уцелевшие 75-мм пушки правого борта. На обоих крейсерах из них выпустили более тысячи "стальных" (бронебойных) снарядов. Чтобы увеличить эффективность огня и одновременно отойти в море от корейского берега, К. П. Иессен дважды отклонял курс отряда вправо и каждый раз японцы отходили, сохраняя прежнее расстояние. Эта холодная решимость русских стоять до последнего ("в команде начинает замечаться какое-то озлобление: дороже бы продать свою жизнь" [4]) и упорный методичный огонь, продолжавшийся из немногих уцелевших орудий, особенно из 203-мм, ощутимо поражавших японские крейсера, убедили Камимуру, что победы ему не добиться.

На "России", благодаря умелым восстановительным работам, успели открыть огонь из нескольких исправленных орудий. Непрерывную стрельбу с ощутимыми попаданиями вело 203-мм орудие № 13, израсходовав за время боя около 120 снарядов. Уверенно поддерживал своего флагмана огнем неотступно следовавший за ним "Громобой".

Около 9 ч 20 мин вышел из строя из-за повреждений машин, как потом объясняли японцы, "Адзума", и к идущему в одиночку головному "Идзумо", прибавив скорость, поспешил "Токива". Отставший "Адзума" стал в колонне третьим. "Ивате" продолжал идти концевым. Примерно в 9 ч 30 мин четыре японских крейсера, сблизившись с двумя русскими на расстояние до 30 кб, резко увеличили интенсивность огня, предприняв последнюю попытку сломить их упорство.

Но это последнее усилие не дало результата: наши корабли, не переставая отвечать редким, но уверенным огнем, продолжали идти прежними скоростью и курсом. Стойкость русских, их огонь, который к концу боя стал даже усиливаться, заставили японского адмирала прекратить бой.

В 9 ч 50 мин, дав последний залп, "Идзумо" резко свернул вправо от русских, за ним последовательно легли на обратный курс остальные.

Когда японцы скрылись из виду, на кораблях пробили отбой, дали команде обед. Около часа, застопорив машины, заделывали наиболее опасные (у ватерлинии) пробоины. К вечеру, исполнив печальный обряд отпевания погибших, похоронили их в море (жаркая на редкость погода не позволяла доставить тела на родину). Проверили боевое расписание, пополнили особенно поредевшие боевые посты. К исходу дня 2 августа у о. Рикорда встретили свои шесть миноносцев и, пережидая туман, перешли к бухте Славянка. Лишь к вечеру 3 августа корабли вошли в бухту Золотой Рог. На встречу кораблей вышел весь город.