Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922)
Шрифт:
По приглашению командира крейсера "Виктория Луизе", зашедшего для приема угля на пути в Германию, 14 января 1913 г., расцветились флагами и салютом в 21 выстрел отметили день рождения германского императора.
16 января в девятый день смерти ученика-горниста кадровой команды матроса 1-й статьи Ивана Климовича от воспаления легких у его могилы провели панихиду и установили новый крест на могиле сигнальщика Ефима Григорьева, который умер в 1893 году, состоя в команде заходившего на остров "Генерал-Адмирала". В похоронах горниста участвовали полурота команды крейсера с ружьями, рота кадровой команды, командир и половинное число офицеров. Салют произвела полурота "России" и взвод датчан. Вместе с венками
Чтобы не отвлекать своих людей от учебы, с 26 января по 1 февраля силами грузчиков негритянского поселения приняли полный запас угля 2400 т.
2 февраля датское посыльное судно, уходя на родину, приветствовало "Россию" русским гимном, для чего прошла почти вплотную под кормой крейсера. В воскресенье 3 февраля для лучших учеников строевых унтер-офицеров каждой смены, а также инструкторов унтер-офицеров провели парусную гонку. 8 февраля провели гребную гонку для всех смен гребцов-учеников, юнг и кадровой команды, прислуга 6-дм орудий состязалась в скорости заряжания у зарядных станков.
11 февраля с прощальным визитом на крейсере побывал губернатор, отказавшийся от полагающегося ему салюта. Днем на могиле горниста Климовича отслужили панихиду и освятили поставленный на его могиле памятник.
12-го командир нанес прощальный визит губернатору, во все время стоянки оказывавшему "России" полное внимание и содействие. В 12 ч 30 мин снялись с якоря для уничтожения девиации и дальнейшего плавания к Азорским островам. Выйти следовало еще 9 февраля, но командир хотел получить почту с ожидавшегося 10-го из Европы датского парохода и считал полезным отложить выход, чтобы соответственно сократить стоянку на Азорских островах, которые в сравнении с идеальными условиями на о. Св. Фомы Азоры, с их открытым для океанской толчеи рейдом, для учений и занятий были вовсе непригодны. Из-за сильного встречного течения скорость корабля в океане вместо 12 узлов (по оборотам машин) уменьшилась до 11. Весь путь крупная зыбь валяла корабль до 15°, а временами до 34° на борт. Несмотря на зыбь, дважды отработали маневр "человек за бортом".
В ночь на 20 февраля приняли радиовызов "Олега", но при всем старании связаться с ним не сумели. Поразительно, но в рапорте цифра дальности связи обозначена не была. В этот же день команде была прочитана лекция о 300-летии дома Романовых. О лекциях о войне, об истории России, о боевом пути крейсера, о выдающихся адмиралах и славе флота – в донесениях командира не упоминается. Главными остались торжества в честь 300-летия правящей династии. В ее честь 21 февраля подняли стеньговые флаги, провели торжественное молебствие с "провозглашением многолетия" (фраза из рапорта командира) и произвели салют в 31 выстрел. С высокоторжественным днем команду поздравил командир и провозгласил здравницу Его Императорскому величеству и всему царствующему дому. От литургии из-за продолжавшейся качки пришлось отказаться.
Днем 21 февраля вошли в гавань города Понте Дельгадо на о. Сан-Мигель. Подали швартовы у стенки, где уже ранее, проверив безопасность гавани, стояли германский крейсер "Мольтке" и бразильский "Минас Жеросс". Порт на бойком месте в океане заломил такую цену, что вместо 1400 т угля решили принять только 500 т. Заходы в этот порт по неудобству занятий командир впредь решительно не рекомендовал. Утром 25 февраля поход продолжили и вновь получили беспорядочную качку с размахами 14°-22°. И все же, продолжая поход при размахах 18°, провели
1 марта по подходе к Шербуру вступили в радиосвязь с крейсером "Олег" и канонерской лодкой "Хивинец". 2 марта вошли в гавань Шербура, где несмотря на тесноту, сумели встать на бридель, приготовленный между крейсерами "Конде" и "Марсельеза". Эти корабли, не решаясь воспользоваться бриделем, стояли на якорях. Зато "порадовал" русских вице-консул г-н Henry Buhot, который в отличие от всех прежних консулов, встречавшихся в плавании, даже не удосужился доставить на корабль его почту. Слишком ее много, объяснил он, предложив послать за ней двух человек из команды. В тот же день отслужили панихиду по умершему, как о том было получено известие, прежнему командиру К.П. Блохину.
С немалыми трудностями посредством шаланд приняли 1650 т угля (командир очень рекомендовал впредь делать это в Англии, где и качество выше и стоимость ниже. Уход в Христианзанд отложили до 10 марта из-за опоздания заказанного во Франции моторного катера. Накануне прибыл "Олег", с разрешения командира которого как старшего снялись с бриделя и под 14 котлами вышли в море. В немецком море по просьбе встретившегося германского барка показали ему место. 12-го пришли в Христианзанд, где провели экзамены ученикам унтер-офицеров и 17-го вышли в Киль. Из-за опасно сгустившегося тумана дважды становились на якорь, чтобы прибыть в Киль в светлое время дня. В море слышали стрельбу и видели лучи прожекторов.
20 марта обменялись салютами с германским додредноутом "Эльзас", возглавлявшим эскадру вблизи артиллерийских щитов. Салюты до входа в бухту, а затем и на рейде, как и последующая череда визитов, следовали один за другим. 21 марта шифрованной телеграммой начальника ГМШ командиру сообщалось приказание Морского министра, "по принятии угля и провизии следовать в Либаву, где ожидать приказания Командующего Морскими силами, для дальнейшего следования в Ревель и Кронштадт". Поэтому, обменявшись салютом с пришедшим в тот же день из канала императора Вильгельма крейсером "Хела" под флагом командующего флотом Открытого моря вицеадмирала фон Ингеноля, пришлось от приглашения на обед 24 марта отказаться. Вечером 22 марта, успев принять только 400 т угля, разошлись с возвращавшимся со стрельб флотом из 11 линейных кораблей и 10 крейсеров. 23 марта получили радиограмму (этот термин был применен в донесении командира) с приказанием идти прямо в Ревель.
Известие о потоплении у Либавы подводной лодки "Минога" заставило командира "России" изменить курс, но 1-я минная дивизия ответила, что она в состоянии справиться со спасением лодки. На подходе к Ревелю пришлось выждать туман, чтобы не лишиться ориентировки по Суропским маякам. В 11 ч 45 мин 25 марта по сигналу начальника бригады крейсеров барона В.Н. Ферзена (1857-1917) встали на якорь на Ревельском рейде.
Всего со дня выхода из Кронштадта 5 сентября 1912 г. до прихода в Ревель "Россией" пройдено было 11884 мили. По сведениям из строевых рапортов командира, получалось, что корабль в неприкосновенности привез с собой весь запас 876 полузарядов 8-дм калибра и соответственно 449 снаряженных бомб. Израсходованы были, судя по цифрам, 94 выстрела 6дм калибра и весь 331 практический 75-мм патрон.
14. Встреча на Доггер-банке
На лето 1913 г. крейсер снова включили в состав Учебного отряда Морского кадетского корпуса, в котором теперь числились также крейсер "Олег", канонерские лодки "Сивуч", "Храбрый", учебное судно "Рында", "Верный" и "Воин", портовое судно "Котка", шхуны "Моряк", "Забава" и непременно баржа, на которой первые уроки навигационного искусства проходили многие поколения воспитанников.
Командование отрядом по-прежнему брал на себя директор Морского корпуса вице-адмирал А.И. Русин.