Криабал. Апофеоз
Шрифт:
Но теперь хотя бы понятно, почему Внизу они все время жалуются на темноту и тесноту. Тем, кто живет в залитой светом пустоте, трудно приспособиться к нормальным условиям.
И какое же счастье, что Небесный Светильник хотя бы восходит постепенно! Если бы он появился сразу целиком, кобольд точно бы ослеп. А так светлело не очень быстро, и у глаз было время… нет, не привыкнуть, конечно. К такому невозможно привыкнуть. Чуточку притерпеться.
И однако им все равно было очень плохо. Фырдуз закрыл их почти совсем, глядя на мир из-под век, через узенькие щелочки.
А тут еще оказалось, что слепящий свет – это далеко не все ужасы Верхнего мира. С неба, прямо из этой кошмарной бездонной пропасти… полила вода.
Вода! Из пустоты! Фырдуз привык, что с потолка она иногда капает – многие подземелья Нижнего мира мокры, а то и затоплены. Кобольды воду любят, отлично плавают и умеют глубоко нырять.
Но то в нормальной воде, которая спокойно плещется под ногами или течет себе по стенам. А тут она льется прямо из ничего! Из этих темно-серых… штук, плавающих в необозримой выси.
Фырдуз принял бы их за огромные пятна на потолке, если б не знал, что нет здесь никакого потолка.
Небесная вода лилась так обильно и долго, что земля раскисла. Шлепая по грязи босыми ногами, маленький кобольд тащился невесть куда почти наощупь и все яснее понимал, что взвалил на плечи больше, чем способен унести.
Он решил переждать где-нибудь свет и мокрядь. Пещер или нор Наверху не найти, но поодаль Фырдуз заприметил какую-то постройку. Он знал, что за неимением вокруг твердой породы Верхние не роют себе жилища, а возводят на ровном месте, посреди ничего.
Очень трудно им приходится, наверное.
То оказалось не жилье, а какой-то склад. Из досок. Настоящих деревянных досок.
Верхние иногда привозят Вниз деревянные материалы и изделия – мебель, игрушки, разные пустяки. Из дерева получаются отличные черенки для инструментов – легкие, удобные. Так что Фырдуз понимал, что Наверху дерева куда больше, чем Внизу… но он не думал, что его здесь настолько много, что можно строить дома.
Интересно, откуда Верхние его вообще берут? В земле-то его точно нет, а над землей у них только пустота.
Дверь не оказалась заперта. Только прикрыта на щеколду – хотя та и торчала слишком для кобольда высоко. Но тут уж ничего не поделаешь – Верхние почти вдвое длиннее нормального роста.
Встав на цыпочки и подпрыгнув, Фырдуз все же сумел откинуть щеколду. Внутри было сухо, тепло, а главное – темно.
Как же сладко стало усталым глазам, когда вокруг сомкнулся уютный сумрак!
Прислушиваясь и приглядываясь, кобольд проковылял меж мешков с круглыми белыми штуками. Пахло от них знакомо… напрягши память, Фырдуз вспомнил слово «репа». Одно из съедобных растений Верхних – в детстве Фырдуз его однажды пробовал.
Брать их он не стал. Уж верно хозяин этой репы не для того ее здесь сложил, чтобы накормить заблудившегося кобольда.
Воровство –
Возможно, хозяин этого амбара рассердится уже и за то, что он просто сюда зашел. Но Фырдуз ничего не тронет, ничего не сломает. Просто подождет до темноты, немного поспит, а потом уйдет, не причинив никакого вреда.
Забравшись в самый дальний конец, кобольд притаился между мешков уже не репой, а с зерном, зарылся в лежащую на полу кучу высохших невкусных растений и сам не заметил, как уснул.
Проснулся он от звука голосов. Чуть высунувшись, Фырдуз увидел, что дверь распахнута, а у нее стоят двое Верхних. Огромные, толстые, с крошечными ушками и носиками и копнами волос на головах. Волос у Верхних почти так же много, как у цвергов – да и вообще они во многом похожи.
Родня, видать.
Более крупный Верхний пенял более мелкому, что тот забыл закрыть амбар. Тот оправдывался. Утверждал, что совершенно точно повернул щеколду и понятия не имеет, отчего теперь дверь распахнута.
Фырдуз виновато съежился. Ну да, он не сумел закрыть дверь изнутри. Пытался, но не получилось.
– Дурачина ты, сынка, – в конце концов подытожил старший Верхний. – А если б козы вошли? Они, знаешь, не разбирают, им урожай-та сожрать – раз копытом цокнуть.
– Да закрывал я… – тоскливо ныл подросток. – Может, нашалил кто?
– Ты, сынка, коли уж напортачил, так имей стыд признать. Признай вину – и все, закрыта тема.
Но мальчишка продолжал упрямиться. А Фырдуз лежал не дыша, не в силах дождаться, когда эти двое уйдут.
Судя по льющемуся из открытой двери свету, до вечера еще далеко. А снова выходить под солнце кобольду ужасно не хотелось.
Может, открыться этим Верхним, попросить помощи? Человеки они вроде не злые – отец отчитывает сына добродушно, рук не распускает…
Но едва кобольд об этом подумал, как хозяева амбара вышли, заперев дверь снаружи.
Заперев. Дверь. Снаружи.
Внутри Фырдуза все похолодело. Он прекрасно видел, что не сумеет открыть дверь изнутри, как не сумел закрыть. Пол дощатый, подкоп не пророешь. С голоду, конечно, Фырдуз не умрет – при таком-то изобилии репы и зерна! Но ждать придется неизвестно сколько…
Все эти мысли пронеслись в голове кобольда в мгновение ока. Он вылетел из своего укрытия, промчался к двери и забарабанил в нее, что есть силы.
Верхние отошли недалеко. Услышав стук, они вернулись, постояли секундочку, а потом старший опасливо спросил:
– Кто там? У меня вилы!
– Просто заблудившийся кобольд! – в отчаянии воскликнул Фырдуз. – Простите меня, я устал и попал под дождь!
Верхние зашушукались. Уши у кобольдов большие, слух чуткий, так что Фырдуз отчетливо слышал каждое слово. Мальчишка торжествующе шептал, что вот же, вот, он ни в чем не виноват, он говорил, говорил ведь, что закрывал. Отец отмахивался – мол, не виноват и не виноват, наперед будет наука зато, чтоб и впредь закрывать не забывал. А вот что с кобольдом делать… точно ли кобольд там?.. Надо б глянуть…