Криминальная армалогия

Корецкий Данил Аркадьевич

Эффективным средством противостояния вооруженному противнику служил обычный деревянный шест, посох, нунчаку (аналог русского цепа).

Обычные коса и серп по-японски «кама» («гама») – классическое оружие крестьян, участвовавших в феодальных войнах и мятежах: ими подсекали и рубили, резали и кололи, захватывали и вспарывали, блокировали и атаковали.

Каму приняли на вооружение ниндзя, стремившиеся к многофункциональности используемых приспособлений. Они разработали серпы сложной конструкции: при встряхивании безобидной на вид палочки неожиданно раскрывалось и фиксировалось складное лезвие серпа, а из полой рукоятки выпускалась прочная и длинная (до 2 м) цепь с грузом. Гирьку бросали

в голову противника, чтобы оглушить или заставить отшатнуться, а в этот момент поразить серпом. Цепью захватывали руку или шею противника либо использовали ее для отражения ударов. Груз в ближнем бою превращался в кистень, работающий в паре с серпом. При необходимости серп с цепью превращался в абордажный крюк или «кошку».

Для повышения боевой эффективности камы к цепи помимо гирьки прикрепляли бумажный пакет с ядовитым порошком. При ударе о тело противника или его оружие пакет разрывался, и яд мгновенно поражал жертву. Иногда вместо яда пакет наполнялся гремучей смесью, которая при ударе взрывалась с сильным грохотом, яркой вспышкой и густым дымом, деморализуя противника и отвлекая его внимание. Легенды упоминают и о совсем экзотическом варианте: к цепи прикрепляли живую ядовитую змею. Когда цепь захлестывала противника, он, занятый пытающейся ужалить его змеей, не успевал вовремя среагировать на лезвие серпа.

Ниндзя использовали и другое необычное оружие, эффективность которого определялась не сложностью конструкции, а исключительно виртуозностью владения им: «летящие звезды» – плоские звездообразные пластинки с заточенными краями; духовую трубку, выбрасывающую острый, часто отравляющий шип; «тигровую лапу» – острые стальные крючья, надевающиеся на руку. Это была тупиковая ветвь вооружения, очевидно, отражавшая типично японский менталитет. Во всяком случае аналогов ему у других народов нет.

История развития оружия как одного из элементов материальной культуры, тесно связана с развитием искусства его отделки.

В XVI веке доспехи научились окрашивать в различные цвета. Окраска в синий цвет производилась в муфельных печах на древесном угле, при этом добивались различных оттенков. Лучшие мастера Милана при выделке лат придавали железу бледно-серый цвет, причем этот секрет к настоящему времени утерян.

Латы отделывались финифтью и листовым золотом, гравировались химическим способом, производилось золочение. Вытравливание, живопись по голубоватому металлу, золотоплавление, чернение, насечка, чеканка – эти методы применялись при отделке оружия.

Украшением музеев мира и частных коллекций является оружие с богатой инкрустацией, тонкой гравировкой, изысканной золотой и серебряной отделкой.

Впрочем, украшение или отделка оружия не были самоцелью. Культ меча и копья требовал публичных демонстраций воинской доблести и умения владеть ими. В средние века этому служили рыцарские турниры, многократно воспетые в стихах, поэмах и прозе.

Шериф шотландского округа Селькирк Вальтер Скотт, более известный миру как автор знаменитых рыцарских романов, сам был любителем оружия, собравшим обширную коллекцию, включающую рыцарские доспехи, ружье Роб Роя, кинжал Дениса Давыдова. Его романы воссоздают атмосферу турниров и боев с точностью до деталей, что позволяет читателю окунуться в мир рыцарей и их оруженосцев, королей и вассалов, копий, доспехов, метких стрел…

Как только трубы подали сигнал, оба противника с быстротой молнии ринулись на середину арены и сшиблись с силой громового удара. Их копья разлетелись обломками по самые рукояти, и какое-то мгновение казалось, что оба рыцаря упали, потому что кони под ними взвились на дыбы и попятились назад. Однако искусные седоки справились с лошадьми, пустив в ход и шпоры, и удила. С минуту

они смотрели друг на друга в упор; казалось, взоры их мечут пламя сквозь забрала шлемов; потом, поворотив коней, они поехали каждый в свою сторону и у ворот получили новые копья из рук оруженосцев.

…Во второй раз противники помчались на середину ристалища и снова сшиблись с такой же быстротой, такой же силой и ловкостью, но не с равным успехом, как прежде.

На этот раз храмовник метил в самую середину щита своего противника и ударил в него так метко и сильно, что копье разлетелось вдребезги, а рыцарь покачнулся в седле. В свою очередь, Лишенный Наследства, вначале также метивший в щит Буагильбера, в последний момент схватки изменил направление копья и ударил по шлему противника. Это было гораздо труднее, но при удаче удар был почти неотразим. Так оно и случилось: удар пришелся по забралу, а острие копья задело перехват его стальной решетки… Конь и всадник рухнули на землю и скрылись в столбе пыли.

Отрывок из романа «Айвенго» воссоздает картину турнира с небольшим отступлением от действительности: на старинных гравюрах противники неслись навстречу друг другу вдоль разделяющего их барьера, чтобы исключить столкновение «лоб в лоб». Впрочем, вполне возможно, что в разных местностях турниры организовывались по-разному.

Но соперничество копья и брони утрачивало смысл с появлением средств, поражающих на дистанции и обладающих большой мощностью. В 1330 году появились бомбарды – артиллерийские орудия, использовавшиеся при осаде и обороне крепостей, бомбарделлы (маленькие бомбарды), ручницы (ручные пищали), кулеврины. Компоновка нового оружия повторяла привычные формы. На укороченное древо копья вместо наконечника крепился ствол калибром 17,9 мм с запальным отверстием в казенной части. Чтобы увеличить скорострельность, изготавливали многоствольные ручницы. Производство выстрела было сложным делом: стрелок упирал приклад в землю или грудь, либо укладывал на плечо или зажимал под мышкой, целился и подносил к запальному отверстию металлический прут или фитиль. Для уменьшения отдачи ручницы оснащали опорными крюками и дополнительными упорами.

В XV веке такое оружие применялось в боевых действиях. На немецкой гравюре 1450 года изображен конный рыцарь, стреляющий из закрепленной специальным образом фитильной кулеврины. Гравюра 1460-1470 годов запечатлела схватку между рыцарями, один из которых вооружен мечом, а другой – бомбарделлой. Хотя в силу громоздкости, малой распространенности и сложности в обращении ручницы и кулеврины еще не могли играть решающую роль в ликвидации индивидуальной брони, первый тревожный сигнал для рыцарства уже прозвучал.

Пока огнестрельное оружие находилось в младенческом состоянии, самую большую угрозу для латников представляли стрелки из лука. Благодаря своей меткости, они убивали человека на расстоянии 200 шагов, причем многие доспехи протыкались стрелой, как карты иголкой. Только знаменитые, изготовленные лучшими испанскими мастерами латы могли противостоять стреле из лука.

Но еще более грозным оружием стал арбалет (самострел). Он имел приклад, позволяющий производить точный прицел, специальный спусковой механизм и направляющий желобок, в который помещалась короткая тяжелая стрела. К ложу прикреплялся короткий и очень тугой лук, натянуть его вручную было невозможно, только при помощи рычага или специального ворота. Зато по меткости и дальности выстрела арбалет превосходил ручные кулеврины, не отличавшиеся точностью, а его тяжелые стрелы прошибали сталь даже испанских доспехов, калеча закованного в них воина.