Крипта
Шрифт:
В Москву группа будет выдвигаться в разное время на разных машинах. В столице их будет ждать небольшой минивэн с логотипом сервисной службы. Все оборудование, необходимое для операции, будет в нем. Маршруты подхода-отхода уже проработаны резидентом так, чтобы как можно меньше светиться на камеры. В общем, на бумаге все выглядело гладко. Неясно было, правда, с какого перепугу айтишник должен их впустить к себе в квартиру. Но в инструкции было написано "Цель откроет дверь", значит и здесь все было просчитано.
Судя по детальной проработке операции и привлеченным ресурсам, над ней явно работала не украинская разведка. Значит эта операция - заказ американцев. А это еще один плюсик в его личное дело при получении вида на жительство в США.
Еще раз просмотрев фотографии и несколько раз внимательно перечитав инструкцию, Круп вышел во двор, сложил листы и фотографии в проржавевший мангал и облил жидкостью для розжига. Потом вытряхнул из пачки последнюю сигарету, не спеша со вкусом закурил и, бросив еще горящую спичку в мангал, долго смотрел, как языки синеватого пламени расползаются по листам бумаги, словно пожирая чью-то жизнь.
Москва
На этот раз работать с белорусами было приятно. Это, по-видимому, объяснялось тем, что они получили прямой приказ начальства оказать ФСБ полную поддержку. Ребята знали свое дело плотно, действовали быстро, копали резво вглубь и вширь, привлекая к расследованию не только ментов, а вообще все, что можно было привлечь: от пожарных до таксистов. Чувствовалось, что местным операм из КГБ надоело висеть на малахольных оппозиционерах и они давно соскучились по настоящей работе. А тут такое дело. И труп, и хакерская атака, и враждебные действия иностранной разведки - полный набор, хоть кино снимай. Поэтому все, что можно было нарыть в Минске в течение суток после создания совместной группы, было нарыто, систематизировано, разложено по полочкам и доложено начальству.
Предварительная версия о том, что Лекс запустил хакерскую атаку с телефона девушки, полностью подтвердилась. Маршрут его вредоносной программы удалось отследить до разнесенного кластера китайских прокси-серверов. Дальше дело шло туго. Китайцы не хотели сотрудничать без полной информации о цели запроса. И к тому же создавалось устойчивое ощущение, что все следы дальнейшего передвижения были уже зачищены. Но на данный момент это уже не являлось критичным. На хакера было собрано достаточно материала, чтобы предъявить ему обвинения. А дальше... Такие, как он, кололись быстро, стоило только провести пару недель в изоляторе в камере с отмороженной гопотой.
Продвинулось дело и с мерседесом, который подобрал девушку. Его, несмотря на смену номерных знаков, тоже удалось вычислить по камерам на выезде из частного сектора, отфильтровав и отработав несколько десятков похожих автомобилей. В разное время в течение дня в нем находились один или два человека. Мерс долго мотался по городу, пока не заехал в глухой двор в дешевом спальном микрорайоне и там не загорелся. Пожарные приехали вовремя, но ковыряться в обгоревшем остове в поисках следов было уже бесполезно.
Время, когда во дворе припарковался мерседес, было ночное, а загорелся он только через сутки, поэтому опрос свидетелей ничего не дал. Его таинственные пассажиры просто испарились в темноте летней ночи. К тому же на камеры наблюдения, установленные на подъездах, какие-то пацаны накануне вечером распылили краску. Так что с этой стороны - тоже никаких подвижек. Малолетних хулиганов, конечно, сразу же вычислили, и они, утирая сопли, рассказали, что выполняли особый квест, который пришел им по соцсети. Кто послал квест, было неизвестно, но он был платный, и ребята за него получили по пятьдесят долларов.
Казалось бы, на этой пессимистической ноте следствие по мерседесу должно было бы зайти в тупик. Но только не в Беларуси. Справедливо предполагая, что люди, поработавшие с Машенькой, приехали сюда исключительно для этой миссии и оставаться в стране для осмотра достопримечательностей у них необходимости не было, следователи КГБ сделали вывод, что злоумышленникам на операцию понадобились сутки, максимум двое. Поэтому белорусы начали детальную отработку каждого иностранца, приехавшего в Минск за сутки до и покинувшего страну через сутки после гибели девушки. Прорабатывалось все: контакты, передвижения, с кем был, с кем пил, с кем спал. Большинство из почти тысячи индивидуальных "туристов" оказались вполне добропорядочными людьми. Постоянно находились на виду, занимались делами, развлекались. Но в этой широко заброшенной сети застрял и десяток подозрительных рыбок. Все они приехали для общения с белорусскими девушками. Все, кроме двух поляков, о которых не было почти никаких сведений с момента пересечения границы на автомобиле до момента выезда из страны в Литву через сутки. Причем все это время их машина находилась на парковке в отеле.
Поляки оказались сотрудниками небольшой варшавской транспортной компании. По реестру внешнеэкономической деятельности вышли на их белорусских партнеров. Выяснилось, что те встречались с ними в съемном коттедже как раз в том массиве частной застройки, куда заехал черный мерседес с дипномерами. Досмотрели коттедж. Собрали образцы ДНК. Впрочем, их анализ так и не понадобился, потому что в мусорном баке нашли шприц со следами тиобарбитуровой кислоты.
К сожалению, к этому времени поляки уже почти сутки как пересекли границу с Литвой, а значит были вне досягаемости следователей. Белорусы хотели отправить в Вильнюс официальный запрос через Интерпол, но коллеги из ФСБ их отговорили. Шанс получить какую-либо стоящую информацию был мизерный, а вот спугнуть тех, кто организовал преступление, можно было легко, ведь после информации, полученной от Машеньки, следующей целью злоумышленников наверняка будет сам российский хакер.
После событий в Минске дело Лекса было поставлено на особый контроль и для его отработки были выделены дополнительные ресурсы. Группа наблюдения, усиленная людьми и аппаратурой, переместилась из тесного микроавтобуса в ситуационный центр районного управления ФСБ. Ведущий оперативник получил дополнительные полномочия, дающие право при необходимости использовать спецподразделения КГБ, полиции и даже агентурную поддержку. В общем, наверху понимали, что хакер копнул что-то серьезное, и очень хотели узнать, из-за чего так всполошились американцы, что пошли на риск открытой силовой операции в Минске.
Теперь расположенная в ситуационном центре смена наружного наблюдения состояла из четырех человек: дежурного опера и трех наблюдателей, контролировавших камеры, звук и сетевой трафик. Все располагались в заставленной оборудованием небольшой комнате. К видеонаблюдению, идущему от камер, и специально оборудованному для этой цели коптеру прибавилась еще и тонкая звукозаписывающая аппаратура.
Установить внутренние микрофоны наблюдатели не рискнули. Уж больно навороченной была система безопасности в шикарной студии Лекса. Оперативники опасались, что он смонтировал сенсорный контур, способный блокировать жучки или еще похлеще - в автоматическом режиме их фиксировать. С установкой наружного микрофона тоже все было сложно. Для того чтобы получить качественный звук, он должен был быть мощный, чтобы пробиться сквозь стену и специальное "высотное" стекло, пронизанное для безопасности сетью, сплетенной из тончайших стальных нитей. Варианты с дистанционным снятием звука через закрепленный на стекле лазерный или вибромикрофон тоже не внушали особых надежд из-за трехслойного стеклопакета. Поэтому решено было пойти на хитрость и протиснуть микрофон внутрь помещения прямо через пластиковую оконную раму. Для этого ночью, когда хакер спокойно спал, дрон разбрызгал на огромном панорамном окне квартиры белесую массу, напоминающую помет чаек. Трюк сработал. Не задаваясь вопросом, как птичье дерьмо могло попасть на стекло при отсутствии бокового ветра и самих птиц, Лекс позвонил в отдел обслуживания высотки и сообщил о случившейся неприятности. Детально проинструктированный оперативниками управляющий немедленно вызвал "рабочих". Те на закрепленной на крыше сервисной каретке для мойки окон спустились на нужный этаж и быстро отчистили окно. Оба, конечно же, были спецами из техслужбы ФСБ. Между делом один из них незаметно сделал аккуратное, диаметром не больше спички отверствие в пластиковой раме стеклопакета и внедрил в него чувствительный микрофон. Вся чистка заняла совсем немного времени, и уже через пятнадцать минут люлька с парой улыбающихся и цокающих языками от зависти загримированных под узбеков рабочих поднималась наверх.