Кришна. Закрывая глаза вместе с тобой. Книга 5
Шрифт:
– Не вмешивайся в процесс бытия! – сразу ответил он мне.
– Я чувствую что-то плохое случилось или случиться с ним! Мне больно думать о нем! Я сильно переживаю! – продолжала я.
– Ты видишь только свою боль, но напомнить тебе о том, что война была его идеей жизни!? Напомнить тебе его слова? Помнишь их? – спрашивал сердитый Шива.
– Я поняла о чем ты! Ты говоришь о дне, когда Есите было чуть больше полутора лет и Расим собрался пойти военным по контракту, он говорил о том, что если с ним что-то случится, то мы с дочкой после его смерти будем получать какие-то средства
– Есита сильно переживает за отца, но я предупреждаю тебя, не вмешивайся в процесс бытия! – твердо и настоятельно повторил Шива.
Расим еще жив и так как я совершаю суровые аскезы, Шива понимал, что я могу попросить помощи для него. Просить вытащить с войны, но он категорически был против этого.
Тогда я обратилась к Кришне:
– Кришна! Я знаю, что Шива непоколебим в своих решениях, он сказал не вмешиваться в процесс бытия, но он не говорил не вмешиваться тебе. Прошу тебя, дай мне знать все заблаговременно. Уважь мое желание знать о том, что с ним происходит. – я всегда обращаюсь к Кришне, когда Шива не помогает мне.
– Конечно Туласи! Я помогу тебе в этом вопросе. – ответил он мне.
Глава 3 «Война в Ичкерии»
На следующий день, вечером 18 декабря мы вновь собрались на кухне, и я начала свой рассказ:
– Тебе нужно знать о том, какой род у твоего отца. Считаю это первое, что ты должна знать. – сказала я обратившись к дочке, а та смотрела на меня своими черными глазами, как у ее отца. – Более двадцати лет тому назад Российские войска выдвинулись в Ичкерию, так тогда называлась Чеченская Республика.
Твоему отцу было 9 лет, он собрался в школу и вышел на улицу. Школу он не любил, шел медленно волоча на плече портфель мечтая, что бы школу кто-нибудь взорвал, как в небе раздался звук летящих ракет. Он поднял голову и увидел в небе след, как после самолета. Взрыв. Грохот. Свист летящих ракет. Война.
Он бросил портфель и побежал обратно домой. Бежал что было сил в его ногах. Забежал запыхавшись домой, мама держала на руках грудного братика, старшая сестра и братья быстро перетаскивали еду вниз в подвал. Они прятались. Сидели в темноте: он, его сестра, 3 старших брата, мать с грудничком и отец. Вокруг раздавались удары и взрывы. Всем было страшно. Расим говорил мне, что он боялся только за родных. Ему совсем не было страшно за себя.
В момент, когда все на время затихло он выполз на первый этаж, чтобы понять можно ли выходить? Он пытался понять, что происходит, что за обстановка на улице. Чуть приподнявшись он увидел два лежащих тела, его дядей рядом с соседним домом. Убитые тела его родственников. Он боясь высоко поднять голову понимая, что снайпера не дремлют и любое движение воспринимают за угрозу. Он понимал и осознавал, что может схлопотать пулю в любой момент, но он должен был помочь родным, это его беспокоило больше всего.
Думал, что если погибнет по неосторожности, то не принесет никакой пользы для спасения семьи, тогда в чем смысл. Будучи очень аккуратным, он разведал обстановку, после чего все его родные
Твой дед очень мудрый человек, многие чеченские семьи остались воевать, а он принял решение покинуть Республику, таким образом спасая семью от гибели в военных действиях. Под звуки летящих ракет, свист разрывающихся гранат в диком страхе и ужасе они ехали по улицам Ичкерии намереваясь покинуть ее.
Выехали за пределы и остановились в соседней республике Ингушетии. – в этот момент я сделала паузу, выпив глоток горячего шоколада.
– Рассказывай, что было дальше! – сказала Есита выпучив на меня свои черные глаза еще шире.
– Дальше папка твой и вся его семья поселились в Ингушетии. У него остался не самый лучший отпечаток памяти об этом месте.
У хозяев дома был сын, там где они снимали жилье, и он был старше Расима, поэтому ему доставалось от него. Он бил его, обижал и будучи уже взрослым и спортивным Расим очень хотел встретиться с ним в здесь и сейчас, вспоминая того задиру. Расим помнил все. Война тех дней стала жирной точкой в его жизни. Беда пришла не только к чеченцам, но и ингуши пострадали от нее.
Однажды две дочки хозяев дома, в котором жила семья твоего отца, возвращались со школы, они шли вдоль трассы по которой двигались танки со стороны России в Ичкерию. Водитель в танке не увидел двух девочек и наехал на них. Так Республика Ингушетия несла свои потери детей во время Чеченской компании, но было и то, что он рассказывал с радостью:
«– Понимаешь! У любого ребенка была или есть мечта, чтобы его школу взорвали! – смеялся Расим. – С моей именно так и случилось. Ее разнесло снарядами в пух и прах. Прикинь. Ты можешь себе представить, когда мы выезжали из Республики я увидел школу от которой клочка не осталось. Меня так смешило это. Мне кажется все мечтали об этом. – рассказывал он.»
Все годы пока шла первая компания, после вторая они жили в Ингушетии. Шли годы, Расим так в школу и не ходил. Он пошел сразу в 7 класс уже будучи в Сочи. После третьего класса, он пошел сразу в седьмой. Старших братьев Расима забрал брат отца в Москву, там они получали высшее образование. Расим все ждал, когда же дядя приедет за ним, но этого никогда не произойдет. Если братья получили помощь дяди, то Расиму все придется достигать и постигать самому.
В Сочинской школе тоже были проблемы после чеченской войны, русские люди ненавидели эту нацию и всячески притесняли их. В том числе и Расима в школе учителя мягко говоря не любили.
Однажды одна учительница вступилась за него:
– Он здесь. Видите, он сидит с вами здесь. Значит ли это то, что он и его семья не подняли оружия против вас, ваших близких? Значит ли это то, что его семья не выбрала войну? – говорила она защищая чеченского ребенка.
Расим очень хорошо помнил этот фрагмент жизни, и я хорошо помню, как русские говорили о чеченцах, как не любили их и боялись. Чеченцам было очень сложно, если кто-то, кого-то убил и рядом стоял чеченец, то обязательно он был виновным. Все шишки автоматически шли на чеченцев. Люди говорили, что они злые, кровожадные, зло у них в крови…