Кризис личности
Шрифт:
— Черт побери! — пробормотал себе под нос Большой Дик. — Надеюсь, рисует он не этой рукой.
Бралл дошел до следующей палаты и почему-то снова остановился. Под окошком висела табличка «Пурселл».
Эта палата была обита войлоком. В ней ничего не было, кроме низкой койки и телевизора, размещавшегося очень высоко — чтобы пациент не мог сбросить его вниз. Телевизор не работал.
На койке, казалось, лежала истощенная женщина. Она глядела в потолок, длинные льняные волосы рассыпались по подушке. Руки вытянуты по швам и привязаны к тощему телу рукавами холщовой смирительной рубашки.
Фигура лежала настолько неподвижно, что Бралл даже испугался, не умерла ли пациентка.
И только тут он заметил, что это мужчина. Нет грудей, нет плавных линий. Кстати, и мозгов, кажется, нет.
Большой Дик двинулся дальше. У него был вид человека, которому только что бросили горячую картофелину, а ее некому передать.
Глава 31
Мастер Синанджу настаивал на том, чтобы его высадили прямо у главного входа Фолкрофтской лечебницы.
— Ты с ума сошел! — воскликнул Римо, съезжая на обочину. — ФНУ сразу же навалится на нас, как тонна кирпичей.
— А мы их раскидаем.
— Они конфискуют машину. Для них это раз плюнуть.
— Тебе все равно пора покупать новый автомобиль! — фыркнул Чиун.
— Новый? Я и так их обновляю каждые шесть месяцев. Да ты и сам знаешь.
— Я имею в виду автомобиль, по качеству превосходящий все существующие. А не американское мусорное ведро на колесах.
— Напомни мне об этом, когда мы покончим с нынешними делами.
— В следующий раз ты должен купить корейскую машину.
— Корейскую машину я не стану даже сталкивать со скалы, — отозвался Римо, открывая дверь. — Так ты выходишь или нет?
— Почему я должен идти пешком?
— Потому что ты не умеешь летать, и я тоже. Пошли! Хотя довольно противно докладывать Смиту, что мы не сумели найти его жену.
Чиун вышел из машины, и они поплелись к больнице.
— Объясняться с ним будешь ты, а не я.
— Но ты хоть меня поддержишь?
— Да. Если таково твое желание, я подтвержу, что ты провалил задание.
— Ты тоже ее не нашел.
— Я не виноват.
— Тогда и я тоже.
— Это решать императору Смиту. Но объясняться будешь ты, потому что формально ты не состоишь у него на службе. Ты можешь избежать его гнева, а я нет. А я ведь единственная опора Дома Синанджу.
Они подошли к воротам. Римо взобрался на один из кирпичных столбов и внимательно осмотрелся.
— На берегу, кажется, чисто.
— А как крепость Фолкрофт? — поинтересовался Чиун.
— О ней я и говорю.
— А я думал о тех кретинах, которые сидят в лодках со своими пушками.
— УБН? О них я давно уже позаботился.
Они вошли в ворота. Римо поднял взгляд на небо. Черные птицы опустились ниже и теперь едва шевелили своими громадными крыльями. Странно, что они еще держались в воздухе.
Чиун нахмурился.
— Что-то очень знакомое.
— Я подумал о том же.
— Это не морские чайки.
— Но, конечно, и не грифы.
— Они похожи на грифов.
— Может быть, кондоры?
— А может, это вообще не птицы, — комично нахмурившись, изрек кореец.
— То есть?.. А кто же тогда, если не птицы?
— Не знаю, но это дурная примета.
— Не спорю, — согласился Римо. — Пойдем через вход для убийц.
Они незамеченными достигли грузового входа. Стоило им войти в подвал, как мастер Синанджу повторил вопрос, что всю ночь не сходил с его пергаментных губ.
— Где мое золото?
— В полной безопасности.
— Это не ответ.
— Будь золото моим, я бы посчитал, что это самый лучший ответ.
— Как же!
Они поднялись по лестнице на первый этаж, а дальше рискнули сесть в свободный лифт.
При нажатии кнопки вызова двери лифта распахнулись.
Поднявшись на третий этаж, Римо высунул голову, осмотрелся и махнул Чиуну, мол, путь свободен.
В психиатрическом отделении все было спокойно и ни одного врача.
Когда они проходили мимо камеры Пурселла, лицо Римо окаменело.
— Так и остался узником? — спросил Чиун, заметив взгляд Римо.
Тот кивнул.
— Лучше бы он умер.
— Остерегайся желаний, которые могут сбыться.
— Я не верю в эту чепуху насчет переплетения наших судеб.
Чиун только насмешливо фыркнул.
Они миновали палату Дяди Сэма Бисли. В окне мелькнул его силуэт.
— Я очень рад, что он снова заморожен, — сказал Римо.
Чиун глубокомысленно кивнул.
— И я тоже.
— Мне так хочется свернуть шею Пурселлу, но я не способен вывести в расход самого Дядю Сэма.
Дойдя до камеры Харолда В. Смита, Римо дважды постучал.
Смит лежал на кровати и глядел в потолок почти в той же самой позе, что и Иеремия Пурселл. Услышав стук, директор лечебницы вскочил на ноги и принялся искать очки.
— Римо! — воскликнул Смит, подойдя к окну.
— Плохие новости, Смит.
— Римо! — тихим, удивленным голосом повторил Смит, вглядываясь в его лицо.
— К тому времени, как мы пришли в ваш дом, ФНУ уже наложило арест на все имущество, — объяснял Римо. — Там все заперто. Никто из соседей не знает, куда девалась ваша жена.
— Она была здесь, — прошептал Смит.
— Здесь?
— Прошлой ночью она приходила ко мне. Я отправил ее к сестре.
— Слава Богу.
Голос Смита оставался тихим и напряженным.