Кризис Основания (Край Основания)
Шрифт:
Кампер сразу остановился в нерешительности и, наконец, сказал тихо, неуверенно взглянув на Пилората:
– Не могли бы мы поговорить, чтобы объясниться? Может быть, ты выслушаешь меня?
Пилорат, слегка нахмурившись, переводил взгляд с одного на другого.
– Что это, Голан? Не успели мы прилететь на такую далекую планету, как сразу встретили вашего знакомого?
Тревиз не спускал глаз с Кампера, но слегка развернулся, чтобы было ясно, что отвечает он Пилэрату.
– Это… человеческое существо, если судить по внешнему виду, когда-то было моим другом не Терминусе. Как и всегда с друзьями, я был откровенен с ним.
Я высказывал ему свои мнения, о которых, вероятно, все же не следовало кричать на улицах. Он передал их властям, по-видимому, весьма детально, но не потрудился сообщить мне об этом. По этой причине я был ловко пойман в ловушку, – и теперь нахожусь в ссылке. А сейчас это человеческое существо желает, чтобы его опять признали другом. – Он повернулся к Камперу и ткнул пальцем ему в волосы, несколько нарушив аккуратную укладку волос.
– Слушайте, вы! У меня к вам один вопрос: что вы здесь делаете? Почему вы выбрали из всех миров Галактики именно этот? И почему – сейчас?
Рука Кампера, остававшаяся протянутой в течение всей речи Тревиза, теперь опустилась. Улыбка исчезла. Самоуверенный вид, свойственный ему, пропал, а без него Кампер выглядел моложе своих тридцати четырех лет.
– Я объясню, – сказал он, – но только с самого начала.
Тревиз быстро огляделся.
– Здесь? Вы хотите говорить об этом здесь, в общественном месте? Вы хотите, чтобы я ударил вас тут, после того как наслушаюсь вашей лжи?
Кампер поднял руки, сложив ладони.
– Поверь мне, это самое спокойное место. – Но увидев, что Тревиз собирается что-то возразить, поспешно добавил: – Можешь не верить мне – это все равно.
Но я говорю правду. Я пробыл на планете несколько дольше, чем вы, и проверил. Сегодня на Сейшл какой-то особенный день. День медитации. Почти все сидят по домам – или должны сидеть. Сам видишь, как здесь пусто. Не думай, что это всегда так.
Пилорат кивнул и заметил:
– А я-то удивлялся, почему здесь так безлюдно. – Он наклонился к уху Тревиза и прошептал: – Почему бы вам не позволить ему рассказать, Голан? Он выглядит таким несчастным, бедняга, может, он попытается извиниться. Мне кажется несправедливым – отказывать ему.
Тревиз сказал:
– Доктор Пилорат, кажется, желает выслушать вас. Я хотел бы угодить ему, но вы весьма обяжете меня, если будете говорить кратко. Возможно, это удачный день для высвобождения моего темперамента. Если все заняты медитацией, никакое нарушение с моей стороны не привлечет стражей закона. Завтра мне может не повезти. Стоит ли надеяться на случайность?
Кампер напряженно сказал:
– Если хочешь вздуть меня – давай. Я даже защищаться не стану. Ясно? Но сначала выслушай меня.
– Говорите.
– Во-первых, Голан…
– Обращайтесь ко мне по фамилии, пожалуйста. Я не желаю быть с вами на «ты».
– Во-первых, Тревиз, вы проделали хорошую работу, чтобы убедить меня в своих взглядах…
– Вы это хорошо скрывали. Я мог бы поклясться, что вы просто смеялись надо мной.
– Я пытался смеяться, скрывая от самого себя тот факт, что вы были исключительным нарушителем душевного спокойствия. Давайте сядем у стенки.
Хотя здесь и пусто, но кто-нибудь может зайти, а я не думаю, что нам стоит привлекать внимание.
Они сели в кресла, которые мягко прогнулись по форме их тела. Пилорат удивился и сделал попытку встать.
– Расслабьтесь профессор, – остановил его Кампер. – Я уже прошел через это.
Они во многом опередили нас. Этот мир любит комфорт. – Он повернулся к Тревизу, положил руку на спинку его кресла и мягко заговорил: – Вы смутили меня. Вы заставили меня почувствовать, что Второе Основание существует, и это глубоко потрясло меня. Я прикинул последствия. Не ясно ли, что они могут следить за вами каким-то образом? Устранить вас как потенциальную угрозу? А заодно и меня? Вы улавливаете мою мысль?
– Мысль труса – да!
– А что хорошего в том, чтобы стать храбрецом, каких много в истории? – по-прежнему мягко спросил Кампер, но его голубые глаза сузились от негодования. – Можем ли вы или я противостоять организации, способной переплавить ваш мозг и эмоции? Единственный путь эффективной борьбы – скрыть наше знание и начать сначала.
– Значит, вы скрыли и спаслись? Однако, вы не скрыли этого от мэра Брэнно.
Тот же риск!
– Да! Но я думал, что дело стоит этого. Разговор между собой не даст ничего, кроме того, что нас возьмут под мысленный контроль или сотрут нашу память. С другой стороны – если я сказал мэру, то потому, что она хорошо знала моего отца. Мы с отцом эмигрировали со Смирно, а бабушка мэра…
– Да, да, – нетерпеливо перебил его Тревиз, – и вы нашли след далеких предков в Секторе Сириуса. Вы так часто об этом рассказывали, что это известно всем. Дальше!
– Ну, я ей и сказал. Если бы я мог убедить мэра, пользуясь вашими аргументами, что налицо опасность, федерация могла бы предпринять какие-то действия. Мы теперь не так беспомощны, как во времена Мула, и – что хуже всего – это опасное знание стало бы распространяться. Лично мы оказались бы в исключительной опасности.
– Подвергнуть опасности Основание, лишь бы обезопасить себя. Вот где истинный патриотизм! – ядовито заметил Тревиз.
– В худшем случае – да. Но я надеялся на лучшее. – Кампер слегка вспотел.
Казалось, на него давило неподвижное ожидание Тревиза.
– А мне вы не сообщили о столь мудром плане…
– Нет, и очень сожалею об этом, Тревиз. Мэр приказала мне молчать. Она сказала, что хочет знать все, что знаете вы, но вы такой человек, что замкнетесь, если узнаете, что ваши замечания кому-то переданы.
– Она права!
– Я не знал… не предполагал… я и подумать не мог, что она собирается арестовать вас и выкинуть с планеты.