Кризис
Шрифт:
Так, это понятно, кто не работает – тот не ест! Кто работает, тот ест.
– Второй принцип: Вкладывай свой труд в общую копилку «Би-Си-Бай», и «Би-Си-Бай» поможет тебе.
Это мне тоже хорошо знакомо. От каждого – по способностям, каждому – по потребностям. Только зачем это засекречивать?
– Третий принцип. Помни, твоя зарплата…
Это я знаю. Она выплачивается нашими заказчиками. У Риты была майка с похожим лозунгом. Следовательно, заказчика надо удовлетворять, иначе он эту самую зарплату выплачивать перестанет.
– Четвертый принцип…
Тут
– Третья стратегия… – голос выступавшего разбудил меня, за время сна мальчик в белой рубашке исчез. Он только на принципы и годился, а вот стратегия – это серьезно. Теперь нами руководил солидный мужчина с землистым цветом лица, в дорогом костюме. Адвокат, скорее всего. – Третья стратегия – уничтожать наших конкурентов. Уничтожать всеми возможными и невозможными способами. К примеру, если вы встретите конкурента в ресторане, в холле лифта, что вы должны сделать? Поактивнее, поактивнее.
Добавит «товарищи», или не добавит? – Я начал просыпаться.
– Поактивнее, друзья.
Ну да, друзья, по-английски, friends, это почти что comrades, а последнее, как известно, означает «товарищи». Так что все в порядке, все на месте, все так и должно быть. Программа-минимум, программа-максимум. В ресторане врагу подсыпать яд, в лифте просто задушить или ударить по голове молотком. Вот оно, наяву, передо мной, в этом костюме – звериное лицо капитализма. Я с ним теперь один на один…
– А теперь я проведу маленький, импровизированный экзамен. – Джинжи Линь… Мяо… Каков двенадцатый принцип нашей компании?
Двенадцатый принцип гласит: «Не разглашать секреты, технологии, финансовые отчеты, соблюдать правила, сообщать начальству обо всех замеченных нарушениях существующего порядка» – вроде она и по-английски это сказала, но впечатление такое, что я в Поднебесной империи лет эдак тридцать тому назад.
– Чудесно! Замечательно! – землистого цвета чиновник близоруко уставился на лежавшие перед ним листы бумаги. – Алекс…
– Это Вы ко мне обращаетесь? – Я вдруг ощутил страх, сравнимый лишь с ощущениями тревожной школьной молодости, когда не выучил урок обществоведения.
– К вам, у нас всего один Алекс. Итак, какова вторая стратегия нашей компании?
– Аааа. Сейчас. Одну секундочку. Дайте подумать.
– Конечно…
Господи, спаси меня. Мне нужна эта работа. Я понятия не имею, какова именно их вторая стратегия. Боги, классики, помогите мне! Молчите, паскуды, так я и знал. Ну хорошо, давайте рассуждать логически. Первые стратегии я проспал, зато проснулся на третьей. Третья – уничтожать конкурентов. Значит, в первых двух речь обязательно шла о конкурентах.
Итак, давайте вспомним наше детство и юность. Что мы должны были сделать с капитализмом? Догнать и перегнать. А потом – уничтожить. Действительно, все совершенно логично. Программа-минимум. Принятая, кстати, на втором съезде РСДРП. По минимуму все бы получилось совсем не так плохо. Ну, конечно, по максимуму…
Итак, все сходится. Первая стратегия – минимум – догнать конкурентов. Может быть не дословно, зачем догонять того, кого опережаешь. Мягче, сдержанней, конечно же, улучшить показатели, увеличить выпуск. Усовершенствовать технологию.
Вторая программа – программа-максимум. Перегнать. Выдать на гора больше продукции, лучшего качества, с меньшими затратами.
– Алекс, ну, так какая по вашему мнению, стратегия номер два нашей компании?
– Делать наши продукты все более конкурентоспособными, опережать технические показатели наших конкурентов, повышать производительность труда…
– Прекрасно, вы правильно схватили суть происходящих событий и их подоплеку… Конечно, точная формулировка несколько отличается от ваших слов, она была составлена лично нашим президентом, Джоном Мурганом… – Лектор уважительно замолк. – Кстати, рекомендую всем вам почаще читать его книги. Полное собрание сочинений Джона распространяется среди сотрудников бесплатно.
Ах, ну никогда мне не достаются лавры за гениальные всплески импровизации. Ну, да и черт с ним. Я снова задремал, прислушиваясь к ласковой английской речи выступавшего. Нет, что-то здесь не так, в последний раз такой, обволакивающий душу и сознание сон, безмятежный и глубокий, овладевал мной только на лекциях по общественно-политическим дисциплинам. Я то открывал глаза, то снова клевал носом, чувствуя, что не поддающаяся мне темная волна накатывает из просторного актового зала, выключая сознание. Ничего не помогало, я бессильно уронил голову на грудь, и…
Как болезненно это пробуждение, вызванное дребезжащей, бравурной музыкой, несущейся из громкоговорителей.
– Всем, всем всем! Через пять минут состоится прямая трансляция выступления Президента Би-Си-Бай на съезде кандидатов от республиканской партии в поддержку Христианской Америки. Всем сотрудникам рекомендуется пройти в актовый зал. Напоминаем, что выступление Джона Мургона конфиденциально. При входе в зал вас встретят сотрудники службы безопасности…
– Занятия прерываются, – белозубый парень, за время моего сна снова возникший на трибуне, с многозначительным видом начал складывать разноцветные прозрачки. – Мистер Джон Мурган, и его сын, Иона Мурган, вывели нашу компанию на верный путь. До них, в до-Мургановские времена, делами заведовали обычные инженеры, еще немного, и всех нас ждала бы неминуемая катастрофа! Только они спасли нас! Специалисты по маркетингу, знатоки финансового рынка. Мы все должны молиться на них!
Господи, я и на тебя-то не молюсь, еще не хватало воздать хвалу небесную этой семейке Мурганов. Но это – между нами. Мне чрезвычайно желательно продержаться здесь еще несколько месяцев, так что не закладывай меня.
Перед входом в зал, в который мерно вливался людской поток, я с удивлением увидел длинную доску почета, вполне в старосоветском стиле, с начальством наверху, их фотографии были побольше размером. Снизу вперемежку шли заслуженные изобретатели, местные начальники производственных участков, и просто скромные труженики. Вместо красного знамени, серпа и молота, доску увенчивал гадкого вида когтистый орел и стилизированный флаг Соединенных Штатов.