Кромка
Шрифт:
— Ясно.
— Тогда закругляемся. Утомил ты меня своими вопросами. В Ирму доберемся, засядем в трактире, вот там от местных все и узнаешь. Особенно если пивка им выставишь…
Ковпак остался у костра, а я отправился на отдых.
Ночь прошла. Снова наступило утро. И повольники продолжили свое путешествие. Река по-прежнему была спокойна, хотя погода стала портиться. Небо начало затягиваться темными хмурыми тучами, и с северо-востока задул холодный пронзительный ветерок. Вскоре небеса должны ударить по земле холодными дождевыми струями. Но до этого времени повольники надеялись добраться до поселения и укрыться от непогоды под крышей гостеприимного сельского трактира.
Когда до Ирмы оставалось около двух километров, Елена насторожилась и стала всматриваться вперед. Повольники последовали ее примеру, и вскоре мы увидели, как над лесом в небо поднимается черный столб дыма.
— Ирма горит, — сказал Кольцо. — Это не к добру. Просто так пожар возникнуть не мог, не такой в поселке староста, чтобы это допустить.
Больше никто ничего не сказал. Плот продолжал свое движение вниз по течению, и повольники стали готовиться к бою. Они надевали разгрузки, затягивали ремни и проверяли оружие, а я последовал их примеру, снарядил магазины и подтянул лямки рюкзака. Впереди было что-то нехорошее, но по какой-то причине я был спокоен и воспринимал все происходящее вокруг точно так же, как и повольники, не нервничая и без излишней суеты.
7
За триста метров до поселка Ирма река Тихая делала крутой поворот. И обычно на мысу, который вдавался в реку, находился наблюдательный пост местных жителей. Но когда повольники покинули плот, который завис на песчаной отмели, а затем по узкой извилистой тропинке взобрались на трехметровую кручу, здесь никого не оказалось. На большом одиноком грабе, который стоял в окружении густых кустов, имелся сколоченный людьми помост. Рядом кострище с еще теплой золой, а невдалеке находился спрятанный в кустарнике навес с двумя лежаками. Вот только сами наблюдатели отсутствовали. Это было странно, но вполне объяснимо. В поселке возник пожар, и караульщики наверняка направились туда. Хотя по всем местным правилам хотя бы один человек должен оставаться на месте.
Впрочем, о том, что происходит в Ирме и куда делись наблюдатели, повольники пока не гадали и вслух ничего не обсуждали. Они были людьми действия и реалистами, которые предпочитали опираться на факты, а не на догадки. Поэтому делали то, к чему их приучила жизнь. Миша и Елена, а вместе с ними и я заняли оборону вокруг граба. А Кольцо по набитым на дерево плашкам ловко взобрался на дерево и посмотрел в сторону черных дымов, которые медленно поднимались в хмурое и неласковое небо. После чего он спустился вниз и, передернув затвор своего АКСа, сообщил:
— Ирма и причалы на берегу реки уже догорают. Живых людей не видно. Трупов тоже. Струги и расшивы отсутствуют.
— Значит, скорее всего, дикари с правого берега поработали, — подвел итог Миша.
— И нечисть, — добавила Елена, которая, словно зверь, втянула в себя воздух.
— Наверное, — согласился Кольцо и взмахнул стволом автомата в сторону тропы, которая через заросли выходила к поселку. — Пошли посмотрим, что там и к чему. Может быть, живых найдем.
Следуя один за другим, мы направились вдоль реки к Ирме, и вскоре оказались перед открытым пространством. Оружие у всех наготове. Кусты заканчивались, и в просветы между ними можно разглядеть находящееся на высоком холме поселение, первое, которое я увидел на Кромке.
Что я ожидал увидеть? Наверное, нечто пасторальное и напоминающее деревни российской глубинки. Стоящие рядами избы, хатки или домики, колодец и крашеные заборы из штакетника. Однако передо мной предстал настоящий острог, который еще вчера прятался от внешнего мира за
Повольники молча смотрели на руины. Прошло две минуты, и тишину прервал Миша Ковпак, который оглядел окружавшие тропу кусты и сказал:
— Ну что, так и будем здесь стоять или попробуем разобраться, в чем дело?
Кольцо мотнул головой:
— Пойдем.
Оставив в кустах раненого Сержа, группа вышла на поле. После чего, обшаривая пространство вокруг себя стволами, мы выдвинулись на истоптанную множеством следов и с капельками крови дорогу. Здесь Миша наклонился к земле, что-то увидел и удовлетворенно хмыкнул. Затем он спустился к догорающим причалам, остановился и снова устроил осмотр, а затем продвинулся немного вверх по склону, вернулся к товарищам и произнес:
— Точно дикари, демонские прихвостни. Сотни две, не меньше. Пришли на лодках с правого берега. Ночью проникли в поселок. Всех жителей повязали и с собой уволокли. Ушли часов пять-шесть назад. Только как-то легко все сделано: ни трупов, ни поклажи брошенной — ничего, кроме крови.
Бритоголовый крепыш посмотрел на Елену, и она, ногой откинув с обочины дурно пахнущий кусок засохшего дерьма, добавила:
— С ними мутанты были и черти, а во главе бес не из слабых. Потому все так легко и получилось. Я старосте еще в прошлом году говорила, что вокруг поселка надо светлую защиту обновить, а он, жадина, монет пожалел. Бес с мутантами наверняка к воротам подошли. Караульщикам глаза отвели, и мужики сами проход открыли. А дальше как обычно. Людей в постелях тепленькими взяли, и они пошли в лапы Врага.
— Хм! Давно такого не было, лет десять точно, — сказал Кольцо. — Расслабились наши селяне. Привыкли люди, что пособники и одичавшие мрази на наш берег не выползают. Вот и получили по полной. Однако непонятно, почему дикари так быстро ушли и большого грабежа не устроили.
Женщина пожала плечами:
— Видимо, они чего-то опасались, или, скорее всего, их бес подгонял. Но оружие и самое ценное дикари в любом случае уволокли.
— Да. Наверное, так все и было. — Кольцо посмотрел на окованные металлическими полосами ворота поселения, которые наконец-то упали и взметнули ввысь целую тучу пепла с искрами, тяжело вздохнул и отдал приказ: — Уходим. Выживших в любом случае нет, после беса таких быть не должно. Идем в поместье Петра Курочкина, может быть, там кто-то есть. Скоро дождь пойдет, и дикари могут вернуться, на развалинах пошакалить. Да и мутантов с чертями что-то не видать. Этих тварей наверняка на правобережье не забирали, а здесь как расходный материал и заслон оставили.
Командиру никто не возражал, он говорил дело, и началось движение. Повольники забрали свою заплечную поклажу и двинулись вверх по склону. С наветренной стороны обошли догорающее поселение, при этом трупов или уцелевших жителей не обнаружили. После чего вышли на широкую грунтовую дорогу и спустя десять минут оказались в дубовом лесу.
Впереди двигался Кольцо, а за ним следом Елена, я, Серж и Миша. Но вскоре, примерно через километр, Серж начал заметно слабеть. Я ему помог, забрал у повольника не слишком тяжелый рюкзак и, пристроив на левую руку, встал с ним рядом. Однако еще через пару километров раненому стало совсем плохо, и группа остановилась на лесной обочине. Ведунья начала отпаивать бойца каким-то настоем, а Кольцо ушел вперед.