Кровь алая (сборник)
Шрифт:
Когда пресс-конференция закончилась, нашлись сумасшедшие, которые попросили у Бесковитого автограф. Подошел к нему и Гуров, некоторое время наблюдал за происходящим, затем достал из кармана блокнот и дорогую авторучку, протянул депутату:
– Черкните несколько слов единомышленникам.
Бесковитый по инерции взял блокнот, начертал несколько слов, витиевато расписался, авторучку хотел вернуть «поклоннику», но сыщик взял только блокнот и, отступив за чью-то спину, сказал:
– Ручку оставьте на память, Семен Вульфович, – и затерялся в толпе.
Бесковитого дергали
– Привет, коллеги, подскажите, интеллектуалы: домашнее животное из трех букв?
– Кот, – мгновенно ответил приятель, предупрежденный о вопросе заранее.
– Верно! – Гуров хлопнул себя газетой по лбу, продолжая крепко держать Сабурина. – Мы привыкли к слову «кошка». Кстати, у меня есть знакомый, такой чудак, обожает кошек! Маньяк, да и только! – Гуров взглянул Сабурину в лицо и, словно только узнав, смущенно улыбнулся: – Господин Сабурин! Извините, не узнал, думал, кто-то из своих… – Сыщик смотрел вслед спешащему к дверям депутату.
– Ну интриган! Сумел кого заловить? – рассмеялся приятель. – И что за чушь нес?
– Нести чушь – привилегия гения, – парировал Гуров. – Заловить не заловил, а на след встал прочно.
Когда сыщик держал Сабурина под руку, почувствовал, как тот вздрогнул, а когда, заглянув в глаза, увидел в них страх и смятение, понял, что попал.
– В одном случае я промахнулся и вышел к Херсону. Сегодня я шарил наугад, вслепую, но ухватил, что искал. – Гуров улыбнулся недоумевающему журналисту: – Спасибо, приятель, ты с меня имеешь, звони.
Гуров сел в «Жигули», завел мотор, но не двинулся с места, раздумывая, как можно использовать знакомство Сабурина с любителем кошек.
Юсов ждал звонка неизвестного, готовился к переговорам. Когда рано утром позвонили в дверь, он, не проспавшийся после вчерашнего, накинул халат, посмотрел в глазок, увидел незнакомого мужчину и недовольно спросил:
– Вам кого?
– Вас, Петр Саввич, – ответил незнакомец и улыбнулся. – Меня, с вашей легкой руки, зовут Козел.
Юсов облизнул и без того пересохшие губы, приоткрыл дверь:
– Здравствуйте, проходите.
– Здравствуйте, – мужчина среднего возраста, плотного телосложения, одетый номенклатурно, как одевались партийные функционеры во времена застоя, сверкнул золотым зубом и прошел в комнату. – Не ожидали? – Он взглянул на Юсова оценивающе, усмехнулся: – Опохмелись, нам нужно, чтобы ты находился в рабочем состоянии.
– Тогда я с твоего разрешения и переоденусь.
– Валяй, – гость кивнул, взял с журнального столика газету и развалился в кресле.
Давний знакомый Гурова, некогда служивший на Петровке, позже в ЦК, сегодня сотрудник аппарата президента Виктор Юрьевич Совков нервничал, потому держался излишне развязно. Он прекрасно понимал, что от того, как он справится с порученным заданием, зависит его судьба. Когда говорят, мол, твоя судьба в твоих руках, то где-то подспудно имеют в виду, что человеку повезло и он ни от кого не зависит. Совков всю жизнь получал указания сверху и отправлял их вниз, ничего и никогда не решал. Среди заговорщиков он тоже оказался по указанию начальства…
Его передали из рук в руки, словно неодушевленный предмет, присовокупив:
– Надежен, прекрасный исполнитель.
Неожиданно Совков получил самостоятельное задание, он не мог спустить его по инстанции, обязан был выполнить сам, главное, отвечать за результат. Сейчас он сидел в квартире Юсова на диване, ждал, пока хозяин приведет себя в порядок, листал журнал, слепо смотрел на грудастых красоток, мандражировал и напускал на себя небрежный, уверенный вид.
Чисто выбритый, с влажными после душа волосами, опохмелившись, Юсов принес гостю кофе, поставил на столик бутылку виски, сказал:
– Рад, что вы пришли, извините, что грубил по телефону, не разобрался в ситуации.
– Случается. – Совков кофе взял, от спиртного отказался.
– Мы раньше встречались? – Хозяин налил себе виски, взглянул испытующе.
– Служили в одни годы на Петровке.
– Мир тесен, – Юсов выпил, – у меня отличная память на голоса, это не вы звонили…
– Не имеет значения! Вы будете выполнять наши… просьбы! – Как большинство не уверенных в себе людей, Совков разговаривал грубо.
Но Юсов был тоже трусоват, и хамский тон гостя на хозяина подействовал. Тем более что последним убийством он был напуган до предела.
– Я же не отказываюсь, – он вновь плеснул в стакан виски. – Я только не могу понять, кто вы и своей роли в вашей игре.
– Прекратите пить! – заметив страх и неуверенный голос хозяина, Совков повысил тон. – Мы патриоты России, надеемся, что вы тоже патриот. Если мы ошиблись, положение легко исправить известным вам методом.
– Хорошо, хорошо, говорите, что я должен сделать, – Юсов отодвинул стакан.
– Бесковитый сегодня встречается с журналистами. Мы хотим, чтобы он сменил окраску, выглядел солидно.
– Вульфович – человек неуправляемый, я не пользуюсь достаточным влиянием.
– Глупости! Каждый человек управляем. – Совков достал из кармана сложенную вчетверо бумагу, протянул хозяину: – Вот его основные тезисы. Поезжайте к нему, передайте.
Юсов прочитал полстраницы текста, часто заморгал, прочитал вторично, даже шевелил губами.
– Да он никогда…
– Скажет, скажет! – перебил Совков, сверкнув золотым зубом. – Принципов у него нет, а мужик он умный, хитрый и рвется к власти. Мы возьмем его под руки, доведем до трона, взойти на него он должен с этой программой, а дальше… Дальше жизнь покажет! – Совков расхохотался и выпил виски хозяина. – Передайте ему наше предложение. Если он на встрече с писаками станет вести себя разумно, то сегодня же встретится с большим человеком и обсудит ход предвыборной кампании.