Кровь артефакта
Шрифт:
— Дешевле. — Хмыкнул я, сообразив, что Степан, это хозяин первого постоялого двора. — Только не на много. Полтора.
— Что «полтора» — Сделал вид, что не понял моего предложения хозяин.
— Полтора рубля за номер. — Невозмутимо повторил я. — Причём сюда должна входить вода, если мы захотим помыться, и завтрак.
— Может, вернёмся? — Подлила масла в огонь Сонька. — Там перина.
— Рубль семьдесят. — Сделал своё предложение хозяин. — А перина у него некачественная, на моих матрацах мягче.
— По рукам. —
Хозяин крякнул от такой моей напористости и, отстёгивая увесистый ключ от связки, представился:
— Платон.
— Не возражаешь, если мы поговорим наедине? — Я принял из рук Платона ключ. — Мы не долго.
— Да, пожалуйста, пожалуйста. — Выставил руки Платон. — Я внизу буду.
Хозяин вышел, а я вновь направился к окну.
— Ну, рассказывай свой план. — Подошла следом Сонька. — Ты ведь придумал что-то?
— Придумал. — Согласился я и отпёр все запирающие окно щеколды. — Сейчас сделаем вид, что уйдём, а сами заберёмся сюда, и будем ждать.
— Уверен, что кто-то придёт?
— Ну, процентов на семьдесят. — Подумав, решил я и, осторожно открыв окно, выглянул наружу. Слева стена заканчивалась крестовой кладкой брёвен. При должной сноровке залезть в окно второго этажа проблем не составит. — Пошли?
Мы скинули рюкзаки, вышли в коридор и заперли комнату оставленным ключом. Излишняя предосторожность, я больше чем уверен, что даже ребёнок сможет простым ножом вскрыть эту железяку. Спустившись вниз, оставили ключ хозяину и под внимательные взгляды ужинающих людей, число которых прибавилось, и самого Платона, покинули помещение. Быстро пересекли двор, вышли на улицу и пошли вдоль забора. Когда входная дверь постоялого двора скрылась за хозяйственными постройками мы, убедившись, что зевак на улице нет, быстро перемахнули через невысокий побеленный забор и короткими перебежками бросились к открытым ставням окна, выходящего из нашей комнаты.
Я залез первым и, подав руку, втащил Соньку следом. Мы оперативно закрыли ставни и огляделись. Только сейчас мне пришло в голову, что спрятаться-то в комнате особо и негде. Кровать была сколочена так, что залезть под неё ещё можно было, а вот быстро выскочить уж точно не получится. Соньке пришлось ютиться за небольшим комодом и, чтобы её не заметили преждевременно, мы рюкзаки сложили на кровать, чтобы сразу привлечь внимание вошедших. Мне пришлось довольствоваться портьерой. Сомнительное укрытие, но оставалось надеяться только на полумрак в комнате, да стоящий перед шторой тяжелый кованый канделябр.
Мы заняли свои позиции и затихли. Ждать пришлось минут десять, прежде чем лёд тронулся, но совсем не в том месте, где я ожидал. За окном что-то зашуршало, и в форточку упала верёвка с петлёй на конце. Петля ловко зацепила за щеколду и потянула вверх. Я, стараясь как можно меньше шевелить штору и надеясь, что взгляд воришки целиком сосредоточен на процессе открывания, выскользнул и вжался в угол, показывая Соньке, чтобы она пересела на другую сторону комода. Она меня поняла и бесшумно скользнула за другую стенку. Как раз вовремя, потому что вор справился со всеми щеколдами и окно распахнулось, пропуская его вовнутрь помещения. Идея положить наши рюкзаки на кровать оказалась удачной, так как грабитель не тратя время на осматривание комнаты, направился прямиком к нашим вещам, лежащим посреди кровати.
Я, достав из-за спины пистолет, быстро скользнул к щуплому на вид человеку и, когда тот уже потянул за связывающие горловину рюкзака верёвки, ударил его рукояткой по темечку. Вор безвольно упал на кровать, а я принялся его связывать его же собственной верёвкой, которую он так искусно использовал для открывания нашего окна. Сонька подошла и встала рядом:
— Ну, и что теперь?
— Откуда мне знать? — Буркнул я, не отрываясь от работы. — Опыта допросов у меня нет, но надеюсь, что-нибудь придумаем. Главное запугать. Знать бы, чего они в этой эпохе боятся.
Закончив связывать пленника, я отошёл и критично осмотрел свою работу.
— Вроде бы надёжно, как думаешь? — Поинтересовался я у Соньки, скорее из желания услышать похвалу, нежели действительно интересуясь её мнением, ведь итак понятно, что всё надёжно.
Сонька подёргала верёвку, помяла узлы и кивнула:
— Нормально.
— Ну, тогда что, будим?
— Ага. — Сонька выудила из уже развязанного рюкзака бутылку с водой и побрызгала в лицо связанного.
Вор поморщился, фыркнул, словно хорошая лошадь и, наконец, вспомнив, чем закончилась его вылазка, дёрнулся и открыл глаза. Увидев нас, снова дёрнулся, но, вопреки моим опасениям попытки закричать не делал. Наоборот, как-то рассудительно посмотрел на нас, вздохнул и заговорил:
— Кто вы такие и что вам надо от меня?
— Не надо прикидываться! — Приблизил я своё лицо к лицу пленника. — Ты прекрасно знаешь, кто мы, ведь это ты сидел в обеденной зале Платона и ждал, пока мы уйдём.
Я не знал наверняка, что это именно он. Просто фигуры у этих двоих оказались одинаковыми, и я решил рискнуть. Дедукция меня не подвела.
— Ну, допустим. — Как-то легко согласился вор. — Тогда остаётся вопрос «что вам от меня надо?». Сдадите ищейкам?
Мне показалось, что последний вопрос он произнёс с лёгкой долей презрения. Неужели у него там всё куплено? Да нет, не может быть, не того полёта птица. Тогда что? Впрочем, что бы это ни было, ясно главное — полицией его не напугать. Я задумался, прикидывая, чем его ещё можно прижать, но как назло ничего на ум не приходило. Пауза начала затягиваться.