Кровь Данов. Книга 2 из цикла «Хозяин Гор»

Привалов Владимир

И он вновь замолчал.

– И как ты стал Даном? – после долгого молчания спросил Ултер.

– Это уже другая история. Я оказался единственным из всего рода Дана Дорчариан. Мать Предков сделала так, что старший сын Дана в Империи вскоре скончался. Кровь Данов, мой мальчик, привела меня к власти. Кровь Данов… – вновь забормотал старик, и Ули заерзал на месте.

– Не можешь усидеть спокойно? – Хродвиг вновь обратил свое внимание на Ули. – Тогда иди, позови мне Хоара, и вели собрать тут всех. Кроме этих, болезных, – он кивнул в сторону пастухов.

Ултер одним махом слетел с лесенки и вприпрыжку бросился к Хоару, который на берегу ручья беседовал о чем-то с Аскодом Гворфом.

Глава 2.

Олтер.

Атриан, столица провинции Атариан.

Мы готовились к визиту в Имение Наместника. После недолгих споров я решил одеться в горскую одежду, а не наматывать вокруг себя полотнище на имперский манер. Я пригладил волосы, поправил серебряную фибулу-застежку плаща, отороченного опушкой на горский манер. Специально не стал цеплять на себя все те украшения, которые Остах принес мне в комнату перед выходом. В большой продолговатой шкатулке лежали насыпью и без вкуса набросанные какие-то браслеты, серьги, венки и диадемы, цепочки. Времени и желания их распутывать и оценивать у меня не было, но я успел мельком оценить красоту и изящество некоторых изделий.

– Откуда? – спросил я у Остаха.

– Гимтар дал, – пожал плечами Остах. – Тебе нужно будет…

– Нужно, нужно, – поворчал я, копошась в шкатулке. Превращаться в попугая в мои планы не входило. Скромность и достоинство – вот то впечатление, которое я хотел произвести на окружающих. Достоинство и скромность. Представив себя с ручными браслетами, которые явно были мне велики, с диадемой на голове, сползающей на лоб, и ожерельем на худой мальчишечьей шее, я громко фыркнул. И выудил из шкатулки фибулу из потемневшего серебра в форме широкого листа дерева, слегка изогнутый, сужающийся к краю, с черешком, в котором пряталась застежка. Тяжеловесность, функциональность, – плащ закалывался на отлично, – и красота. То, что надо. Шкатулку я закрыл и отдал Остаху обратно. Тот недоуменно покачал ее в руках, но, оглядев меня от макушки до пят, ничего не сказал. И ушел. Видимо, прятать шкатулку.

Одет я был по-горски просто: легкие кожаные сапожки, суконные шаровары, простая рубаха, подпоясанная широким кожаным ремнем с металлическими вставками. На пояс я подвесил кинжал, подаренный мне Баратом.

«Всё куплю, сказало злато, всё возьму, сказал булат, – подумал я, поправляя перевязь. – То-то же, знай наших!»

«А ведь так и не успел отдариться за нож», – мелькнула запоздалая мысль.

Нож был простенький, – а какой еще мог быть у Барата, – но тяжелый, серьезный, боевой. Кому надо, тот поймет. Клинок явно был для меня великоват и скорее походил на короткий меч, с которыми мы тренировались с братом в горах. При мысли о брате сердце привычно сдавило – отсутствие новостей после утреннего нападения гворча в предгорьях и тревожные сновидения с мумиями, Хродвигом и братом не добавляли оптимизма.

«И при чем тут старый Хродвиг? Старик сам как мумия», – раздраженно подумал я.

Я специально оделся нарочито по-горски. Во-первых, это была очень удобная одежда и я к ней привык. Во-вторых, хотел показать окружающим, что я горец и нисколько этого не скрываю и не стыжусь. Я придирчиво оглядел себя в начищенный блестящий лист. Изображение было расплывчатым, но за неимением гербовой… Зеркало мне все равно не изобрести. Ну, знаю я слово «амальгамма» – и что? Это единственное, что я могу глубокомысленно брякнуть в разговоре о зеркалах. Только с кем здесь вести этот самый разговор? Я тяжело вздохнул, и мы двинулись к выходу.

После недолгого совещания мы решили, что в путь мне лучше отправиться на каталке. Пока мышцы не пришли в тонус, нагрузку лучше нормировать. Поэтому сейчас я восседал в своей коляске, которую вез Барат. Прохожие удивленно оборачивались вслед, но я не обращал на подобные пустяки внимания. Хотя процессия у нас и вправду получилась презанятная.

Впереди, возвышаясь над толпой, вышагивал слепой Тумма в своей алой повязке поверх глаз. Удивительно – но шел он без поводыря и трости, и вполне уверенно. Его походка напоминала мне кошачью – напруженные, наполненные внутренней силой движения, грациозность и чувство равновесия. Слепота ли выработала в нем энергию и уверенность, которую он излучал, или он всегда был таким – я не знал, но прохожие шарахались от него, стараясь оказаться подальше и не попасться ему под ноги. За Туммой вышагивал Йолташ, с бесконечным презрением и превосходством горца рассматривая горожан. Впрочем, он немного переигрывал, выпятив нижнюю челюсть, изображая свирепого хайлендера. Следом ехал я в своем недавно сделанном кресле-каталке. Барат привычно уже занял место за моей спиной и взялся за управление. Замыкал шествие Остах, особо не выделяясь на фоне братьев. Старика Ллуга с парой слуг оставили в гостинице при госпитале вместе со скарбом, тем более что за сегодняшний день уже было уплачено. Кайхура пришлось оставить там же. Щенок долго возмущенно гавкал, не желая расставаться, а все мои уговоры игнорировал. Но кто знает, какая встреча нас ждет? Прийти на торжественное мероприятие с щенком-альбиносом, который любит при случае откусить кому-нибудь палец… Думаю, это будет перебор.

Как успел объяснить Остах, идти (в моем случае – ехать) было недалеко. Все государственные и провинциальные учреждения находились рядом друг с другом, в условном «правительственном квартале». Самые главные из них были на центральной площади, обрамляя ее своими фасадами и парадными входами с широкими ступенями, на которые во время празднований или гуляний любили усаживаться горожане.

Здание резиденции Наместника, величественное здание Провинциального Архива, Канцелярии Наместника, храма Пагота и широкий крытый рынок с продовольственными складами напротив составляли собой архитектурный ансамбль центральной площади Атриана. Вечером площадь закрывалась, Внутренняя Стража устанавливала рогатки на улицах и охраняла имущество правительственного квартала, а также покой Наместника, его многочисленных домочадцев и немногих служащих, что жили там же, где и работали.

После прозвучавших из уст Туммы слов официального приглашения от Наместника я становился его гостем. Видимо, последнее покушение в мастерской колесника вынудило Сивена Гриса перевести меня к себе под крылышко. Не мог же он так оперативно узнать, что я вдруг стал ходить?

– А где живут остальные учащиеся Школы? И вообще, много их? – поинтересовался я у Остаха.

– Сейчас не знаю, – пожал плечами Остах. – Как понимаешь, давненько меня здесь не было. Когда Эндир учился – народу было много. Больше сотни. А как сейчас дела обстоят… Думаю, еще больше. Нынешний Наместник деньги любит.

– А при чем тут деньги? – удивился я.

– Как при чем? – хохотнул Остах. – Это же Школа Наместника. Школа Наместника, не баран икнул! Провинция Атариан, может, и не самая богатая в Империи, но и не самая бедная – уж точно. И учиться в Школе Наместника… Без окончания школы в Арнский Университет не поступить. А без Университета хорошей, сытной должности не получишь. Только в армии если… Но и командирское место проще после Школы получить. Вот и шустрят родители, чтобы сыночков пристроить. А обучение денег стоит, и немалых. Тех монет, что ты Буддалу вернул – на полгодика, глядишь, и хватило бы.

«Все не может простить тех денег, что я купцу в рост отдал», – отметил я про себя. Кстати, надо бы уже братьев за новой партией иван-чая послать. Сразу же, как на новом месте освоимся.

– Буддал что-то про своего сына рассказывал, который тоже в школу идет… – вспомнил я.

– Ага, – согласился дядька. – Фиддал. И жить будет там же – за это отдельная плата с родителей положена, кстати. Вот и спросишь у него при случае, сколько это удовольствие стоило его отцу. Дела у Буддала идут, судя по всему, неплохо. Старших сыновей он в свое время в Школу пристроить не смог – денег не хватило. А на младшенького, видишь, расщедрился.