Шрифт:
В оформлении обложки использована фотография с https:// pxhere.com / по лицензии CC0. Адрес ссылки https://pxhere.com/en/photo/1212236
Книга 2.
Глава 1.
Олтер. Атриан, провинция Атариан.
Я проснулся и не смог понять, где нахожусь. Очнулся рывком, мигом вынырнув из глубокого сна без сновидений. Беззаботный солнечный зайчик, который запутался в густой тени дерева за окном, метался по стене. Наверное, это он меня и разбудил. Где-то рядом привычно сопел дядька Остах.
«Так где это я?», – спросил я
Мое неожиданное падение со скалы и попадание в другой мир, в тело десятилетнего горца перечеркнуло прежнюю жизнь. Усмешкой богов – или действием неведомых законов – мое сознание попало в тело мальчика в тот момент, когда он тоже падал со скалы. Наставник Остах, единственный кому я открылся, утверждал, что таким чудесным образом спаслись мы оба. Иначе я-мы не выжил бы. Спорить с этим сложно: момент попадания я помнил весьма смутно. Падение, а потом боль, темнота, горячка, бред, пока два наших сознания сплавлялись в единое целое.
Мой старший брат-близнец, настоящий Олтер, должен был на длительное время покинуть родные горы и отправиться на обучение в Империю, с которой граничила наша горная страна Дорчариан. Это было давнее обязательство, которое имело силу закона – наследник правителя отправлялся почетным пленником в пограничную имперскую провинцию Атариан. Наследник должен был жить в семье Наместника Провинции и учиться в престижной школе. Этой традиции было уже много десятков (если не сотен) лет, пока ее не прервал наш дед, легендарный Эндир Законник. Он отыскал первоначальный договор и выяснил, что единственный сын в правящем роду может остаться дома, с родными. Поэтому наш отец, Дан Рокон, был одним-единственным сыном у своего отца. А наш двоюродный дед танас Гимтар бездетен и так и не женился. А с нами вышла промашка – родилась двойня: Олтер и Ултер, Правый и Левый. Это нас так дед назвал, тот самый Эндир Законник! А Законником его прозвали здесь, в Империи, где он отучился в той же школе, в которой предстоит отучиться и мне. Но это я забегаю вперед.
После падения я не смог подняться, не мог ходить. Что было тому причиной – повреждение позвоночника или сильный ушиб – я не знал. Ноги не потеряли чувствительности, и я мог шевелить пальцами, но остальное… Ни поднять ноги, ни согнуть в колене я не мог. И травники дорча ничем не смогли мне помочь. Кроме того, увечный сын правителя бросал тень на самого Дана.
Поэтому танас Гимтар – советник моего отца и его родной дядя, – придумал хитрый план. Меня отправили в Империю, рассчитывая на тамошних светил медицины. И для того, чтобы горским старейшинам хворый сын вождя глаза не мозолил. А брата оставили взамен меня в горах. Все равно нас, кроме отца с Остахом, никто различить не мог. Так младший стал старшим, Левый стал Правым, а Ултер стал Олтером.
Потом был прощальный пир на летней Вилле, скрипучая арба с большими колесами, нападение гворча на рассвете, постоялые дворы и ночевки в полях… Въезд в Атриан, столицу провинции, и определение меня в Имперский Провинциальный Госпиталь. Окончательно вспомнив, где я и что здесь делаю, я потянулся изо всех сил, выгнулся на мятых простынях, и сладко зевнул. И замер. Не сразу поняв, что меня насторожило, я слегка испугался. Было что-то новое. Боясь ошибиться, я попытался ногой оттолкнуть сбившуюся в ком простынь. Получилось! Комок развернулся и беззвучно упал на пол. В утреннем свете кружились вспугнутые пылинки. Посмотрев на их хаотичное мельтешение, я медленно спустил ноги с кровати и коснулся пола. Мраморный, с темными прожилками, пол был прохладным и приятно холодил босые ступни. Держась за стену у изголовья, я осторожно встал с кровати.
Все было хорошо, и ноги послушно держали меня. Все было, как прежде, как и должно было быть. Не отпуская стены, я сделал первый шаг. Потом другой, третий. Не веря самому себе, преодолел половину просторной комнаты. Вдруг мышцы левой ноги задрожали, и нога словно подломилась.
Я успел представить, как падаю лицом вперед на этот замечательный гладкий мраморный пол, но меня удержали, крепко ухватив подмышками.
– Не бойся, – произнес знакомый голос. – Все хорошо, Оли. Я здесь, парень. Я держу тебя.
Я почувствовал, как Остах приподнимает меня, по-видимому, собираясь отнести меня назад.
– Подожди, Остах. Я сам. Просто мышцы ослабли и разучились работать. Надо им немного помочь. Просто придержи.
– Держу, парень. Всегда.
Я развернулся, чувствуя на плечах надежные руки наставника, и прошагал расстояние обратно до кровати, рухнув на нее. Ноги ходили ходуном, но я улыбался.
– Отец Глубин, Всеблагой, Защита в Ночи, возношу тебе славу. Пусть светит маяк, пусть мели исчезнут, пусть рифы по борту… – услышал я тихую скороговорку дядьки.
– Остах, – я перевернулся на спину и обратился к наставнику. – Я же по земле хожу, не по морю. Ну при чем тут Отец Глубин?
– А ты пошути, пошути, – перестав шептать, ласково попросил меня наставник. – Ходить начал? Вот и выпорю – задница уже не так нужна, – сидеть-то незачем. А спать и на животе можно.
«Блефуешь, – подумал я. – Никогда нас с братом не порол, только подзатыльниками ограничивался».
– Прости, дядька Остах, – на всякий случай повинился я. – Не подумал.
– А ты подумай, подумай. Над чужими богами смеяться, – какому мальчишке такое в голову придет? Без головы же можно остаться.
Прекратив наш тихий разговор, Остах резко обернулся. У входа, в дверном проеме, стояли Йолташ и Барат, раскрасневшиеся и радостные.
– Ты снова ходишь, Оли! – восторженно крикнул Барат. – Я же говорил! – ткнул он брата под ребра.
Йолташ молча стукнул брата в ответ.
«Хорошая у нас все-таки компания», – подумал я, разглядывая неподдельно счастливые лица своих охранников. Под кроватью заскреблись, и на белый свет показался Кайхур, сонно щурясь. Слегка завывая, он широко зевнул, показав розовую пасть с рядом острых маленьких зубов. Глядя на него, братья рассмеялись.
– Вы что ввалились? – рявкнул на них дядька, лишенный каких-либо сантиментов. – Службу забыли?
Поддерживая его негодование, Кайхур зло сипло тявкнул, поднимая шерсть на загривке.
– Так это… – смущенно ответил Йолташ. – Там этот пришел… Колдун.
– Черный целитель, – поддакнул Барат, понизив голос. – Пусть заходит?
Я сел на край кровати, разгладив складки вокруг и выпрямив спину. Остах махнул рукой, то ли прогоняя своих учеников прочь, то ли призывая скорее привести лекаря. Братья не растерялись, и вскоре на их месте показалась высокая фигура Туммы. Войдя, он безошибочно повернул голову в мою сторону и подошел к пустующему со вчерашнего вечера массажному столу. Сегодня его повязка, что скрывала слепые глаза, была из ярко-алого шелка.