Кровь героев
Шрифт:
Глава 28
Возвращение из небытия пришло через боль, через кашель и судорожное хватание воздуха пересохшим ртом. Когда Избор открыл глаза, то различил перед собой фигуру Масленникова. Тот стоял шагах в десяти задрав руки, словно готовился кого-то обнять. Уняв пляску разноцветных кругов в глазах воевода уразумел, что может быть даже если и хочет киевлянин кого-то тут обнять ничего у того не выйдет - оковы не дадут. Рядом с Масленниковым также полураспятая висела тонкая девичья фигурка.
– Я думал, нас только с выполнением желаний обманули, а оказалось еще крупнее...- просипел Избор прокашлявшись.
– Говорить кто может?
Шея, спина, все тело чесалось от песка.... Он поёрзал устраиваясь поудобнее, только как не устраивайся, а висеть на стене с удобствами никак не получалось, как не устраивайся.
– Почему они нас не убили?
– спросил Масленников.
– Ага. Убьешь тебя...- проворчал воевода, пристраиваясь как-то так, чтоб задранной вверх руке стало поудобнее. Немного подумав добавил:
– Может, и пробовали, да не получилось...
– Я серьёзно спрашиваю,- нахмурился Гаврила.
– Зачем мы им?
– Выкуп?
– предположил Исин. Избор повернул голову. Хазарин висел рядом, также задрав руки. Он тряс головой, выбивая из неё песок.
– А кто тут нас знает?
– отозвался воевода.
– Кто за нас тут хоть полушку даст?
Он попробовал расшатать крюк, но тот даже не шелохнулся.
– Анну знают...
– всхлипнула Ирина.- За неё могут потребовать выкуп.
– Точно! Анна!
– Анна - да...
– согласился Гаврила и вернул всех к началу разговора.
– Но мы-то им зачем?
Ответ никто предложить не решился. У здешних сумасшедших могли быть какие угодно, понятные только им одним, причины поступать, именно так, а не иначе. Тишина висела тяжелая, беспросветная.
– Блюдо...
– наконец нарушил молчание Исин.
– Помните блюдо...?
– Я помню...
– зло ощерился киевлянин.
– Ох, как я помню!
Зубы скрипнули, словно дорвались до горла хозяина этого подземелья.
– Оно волшебное..
– напомнил хазарин.
– Дадут Анне кружку воды...
– И?
– И сюда приведут, а пока все слезы на блюдо не выплачет, будут нас мучить.
– Кружка алмазов...
– ахнула Ирина. Люди завертели головами, поглядывая друг на друга, словно ища возражений, но никто и не подумал возразить. Мысль показалась весьма здравой. Как раз такие здешним и могли прийти в головы.
– Точно!
– Я им такого удовольствия не доставлю!
Гаврила всем телом дернулся раз, другой... Буря, бушевавшая в душе, требовала действий, а не размышлений, но бронзовые оковы держали крепко. Вбитые в каменную стену крючья, заставляли его стоять, высоко задрав руки над головой. Гаврила рванулся, раз, другой, но бронза, сговорившись с камнем, держала крепко.
Тогда он поджал ноги, повиснув на руках.
– Так нам дуракам и надо... Ишь чего придумали - добрые дела делать! Не хватило ума этого Байчитара еще там, в темнице удавить. Не дурак же был тот колдун, раз он этого гнусняка там держал... Даже жаль, что я его...
– процедил сквозь зубы Исин, глядя на его мучения.
– Хоть чашку заново склеивай...
– Чем клеить-то собираешься - ехидно спросил Избор.
– Ручки-то заняты... Висишь на них.
Глядя на метавшегося по стене товарища Исин с Избором стали делать тоже самое.
Безуспешно.
Кисти рук никак не хотели проходить в отверстие в захватах.
– Надо же...
– пропыхтел Гаврила.
– Как тутошний палач свою работу любит... Все у него на совесть. Этого тоже найду...
Он кряхтел, стонал и изредка голос прорывался членораздельными предложениями.
– Мне бы... Руку... Хотя бы одну...
Ничего не получилось. Гаврила прекратил дергаться первым. Мужчины отдувались, не глядя друг на друга. Хотелось ругаться, но все сдерживались - Ирина висела рядом и ведь даже не попросишь пальцами уши заткнуть. Страдальчески морщившийся Исин вдруг посветлел лицом.
– Ирина!
Девушка подняла к нему заплаканное лицо.
– Попробуй ты...
Она всхлипнула.
– Вы не смогли, а я...
– Куда уж ей, - проскрипел со своей стены воевода.
– Получится, - неожиданно нежно сказал хазарин.
– У неё руки тоньше... Как прутики...
Он кашлянул в смущении от неожиданно прорвавшейся нежности.
– А оковы-то на воинов рассчитаны. Должно выйти!
Ирина смотрела на хазарина, не зная на что решиться. Только что она собственными глазами видела, какую боль несёт попытка освобождения и теперь это предстояло испытать ей самой. Страшно... Больно...
– Попробуй, моя хорошая, - мягко попросил хазарин.
– Освободимся - замуж возьму!
Темнота, разбавленная скудным светом, не скрыла её взгляда. Глядя ему в глаза, она потихоньку поджимала колени, голова опускалась и через несколько мгновений девушка уже висела на руках. Исину не видел, что там твориться, но он говорил о том, что давало надежду.
– Хорошо!... Хорошо!... Какая ты молодец.... Идет! Идет! Еще немного....
Девушка, закусив губу, словно завороженная дернулась раз, другой... Наконец одна из рук выскользнула из бронзового захвата и она со счастливым "Ах!" опустилась на пол.
Одна её рука стала свободной!
Ирина вытерла слезы, размазав по лицу грязь.
– Теперь подойди, - попросил Гаврила тихонько, чтоб не спугнуть удачу.
– Не могу, - всхлипнула подружка принцессы.
– Вторая-то рука....
– Ничего.. Попробуй дотянуться до меня.... До кулака...
Ирина потянулась к богатырю. Он и сам дергался, пытаясь сократить расстояние между ними хоть на вершок.
– Еще...Еще....
Наконец что-то у них получилось. Трубочку заговоренного Гаврилова кулака накрыла маленькая ладошка.