Кровь и Вино. Любимая женщина вампиров
Шрифт:
— Аврора…
Обернувшись на голос, облегченно выдохнула, заметив в проходе Адриана. Тот болезненно морщился и потирал шею.
Из-под расстегнутой рубашки выглядывал натренированный живот с заметным рельефом мышц, полосами расчертивших его тело. Темные волосы свободно рассыпались по плечам; обычно незаметная седая прядь, что пряталась в общей массе, сейчас буквально бросалась в глаза, делая мужчину домашним, но все же каким-то потерянным.
Он не двигался с места, глядя на меня с настороженным ожиданием, словно не решаясь
— Я… потеряла вас. Испугалась, — честно признавшись, сжала в кулаке ткань юбки, пряча волнение.
Между нами определенно что-то изменилось. Уверенность, что братья знали, из-за чего Мариус так себя ведет, определенно нарушила тонкое полотно доверия между нами.
Они не соврали, но и не назвали истинную причину. Едва ли вампиры посчитали это неважным — они специально утаили это.
С точки зрения логики я должна была злиться на них и обвинить в недомолвках, ведь из-за этого мне пришлось с головой нырнуть в происходящее, даже не зная, к чему быть готовой.
Но я не могла…
Увидев, как их с Амадеем пронзает боль, я озверела от отчаянья, на секунду теряя голову. Такого ужаса я не испытывала, даже когда Генри рыскал по саду, чтобы закончить свою экзекуцию: тогда я всего лишь боялась не выбраться, а сегодня понимала, что определенно сломаюсь, перешагни Мариус грань.
Что-то незнакомое ломалось во мне, и мир неожиданно резко начал терять краски, словно это самое страшное, что могло произойти в моей жизни, перечеркивая ее жирной линией, как испорченный черновик.
— Адриан… — сделав несколько робких шагов в его сторону, цепенеющим взглядом наблюдала за реакцией, так и не решившись подойти вплотную.
— Я не хочу тебя отпускать.
— Куда?
Сжав кулаки, вампир резко шагнул вперед, за секунду сметая оставшееся между нами расстояние.
Знакомый, успокаивающий аромат проник в легкие, заполняя там все пьяным туманом, который каждый раз призывал меня уткнуться носом ему в грудь и закрыть глаза.
— К нему. Не хочу. Нет, Аврора.
Хоть голос и звучал надрывно, надломленно, каждое слово пропитывала уверенность в принятом решении. Адриан определенно не собирался так просто отпускать свой шанс, смирившись с тем, что так будет лучше. Судя по высоко вздымающейся груди, ярость клокотала в нем, как кипящая смола.
— Можно, я ничего не буду говорить?
Позволив себе уступку, я сделала то, что так давно хотела — шагнула прямиком к вампиру, закрыла глаза и прижалась щекой к груди, слушая, как с невероятным грохотом под ребрами бьется сердце.
Не растерявшись, Адриан сомкнул руки за моей спиной, вжимая в себя без сомнений и страха так крепко, что можно было бы задохнуться, если бы не его врожденное умение останавливаться, когда это необходимо.
— Где Амадей?
— Где-то. После влияния Мариуса он не смог усидеть на месте. И не переводи тему, Аврора. Что бы ты ни думала и ни решала, это ничего не изменит.
— Ты не понимаешь…
— Я понимаю всё, и куда лучше, чем хотелось бы, — скрипнув зубами у меня над головой, вампир опустил горячую ладонь мне на лопатки, словно ища точку опоры для своих слов. — Мариус сам так решил, и пусть это грозит определенными последствиями, — спорить с ним я не стану, я не враг себе.
— Это куда важнее…
Вдыхая запах мужчины, я отпустила свою сдержанность, голодной до ласки кошкой вжимаясь в горячую кожу щекой. Мне нужно было согреться, стереть с себя воспоминания тяжелого дня, и только Адриан сейчас мог заставить меня обо всем забыть.
— Я знаю. Но это ничего не меняет. Я не для того искал тебя так долго, чтобы сейчас просто отпустить. Пусть это звучит эгоистично — мне плевать.
Слушая пылкие слова, я осторожно и очень трусливо запустила руки под мягкую ткань, касаясь ладонями каменного торса и уводя их за спину вампира.
Дыхание Адриана стало громче и резче, давая понять, что мой маневр не остался незамеченным, но он продолжал стоять ровно, словно боясь спугнуть меня неловким движением.
— Ты смотришь на это только с одной стороны, — прошептала, оставляя аккуратный и почти неуловимый след своих губ на раскаляющейся коже.
— Все равно, — рвано выдохнул он, и после очередного поцелуя по крепкому телу пробежался короткий спазм, выдавший нетерпение с головой.
— Я обещала тебе остаться до первого снега, — желая звучать убедительнее, подтянулась на носочках, оставляя касание на выступающей мужской ключице. — Лишь до первого снега, Адриан. Но если я приму Мариуса в клан, мне придется нарушить свое обещание.
Руки на моей спине стали тяжелее и крепче, прутами притягивая меня ближе и вынуждая всем телом прижаться к вампиру.
— Я просто вынуждена буду остаться здесь на всю свою жизнь, чтобы Сумеречная Лощина не осталась без своего повелителя.
— Ты говоришь о нем и делаешь все, чтобы я не мог думать, — хрипло прошептал он, позволяя мне изучать губами острую линию скул. — Прекрати, Аврора. Если это женская уловка, то не стоит. Не хочу, чтобы потом ты жалела.
— А я не хочу жалеть, что не решилась. Адриан, послушай, это единственный выход.
— Бросая нас — спасти его? — слова рыком запутались в волосах, вновь возвращая нас к исходной точке.
Вампир, поглощенный яростью и безысходностью, все еще не понимал, к чему я веду.
— Я не имею права нас бросить.
— Но подразумеваешь именно это. Жалость, Аврора, не лечит сердце, — зарываясь пальцами в волосы на затылке, Адриан окончательно меня обездвижил, не справившись только с лицом, которое терлось о гладко выбритый подбородок, ища взаимности.
— Мое сердце уже у вас. Вы похитили его, господин Энеску, и отказываетесь возвращать. Я уже не смогу без вас, Адриан. Момент, когда я могла просто уйти, безвозвратно упущен.